Впрочем, эта игра королеве надоела, и она решила покончить с обсуждением внешности. Этот Мелвилл настоящий медведь, он даже не знал, как польстить королеве. Она подумала о тех милых словах, которые бы сказал Роберт, чтобы разубедить ее.

— А как ваша королева проводит время?

— Она охотится.

— Она читает?

— Да, ваше величество. Она читает хорошие книги — историю разных стран.

— Она любит музыку?

— Чрезвычайно любит, ваше величество.

— На каких инструментах она играет?

— На лютне и спинете.

— И хорошо играет?

— Достаточно хорошо, ваше величество.

Тогда королева не преминула сыграть для шотландского посла, и после ее игры он должен был признать, что на спинете она превосходила свою соперницу.

Затем были устроены танцы, чтобы продемонстрировать послу, как она танцует. И был задан неизбежный вопрос: «Кто лучше танцует — королева Англии или королева Шотландии?»

Он проявил беспристрастность.

— Моя королева танцует не так вдохновенно и не так раскованно, как ваше величество.

Ответ понравился королеве, но он тут же кисло заметил, что она выдерживала танец в духе радости и приподнятости, а не придавала ему столько изящества, сколько требовалось с точки зрения испанцев и французов.

— Ах, если бы я могла увидеть вашу королеву! — вздохнула Елизавета. — Вы не можете себе представить, как я стремлюсь к встрече с ней. Как было бы хорошо, если бы вы смогли привезти ее сюда.

— А я бы с готовностью сопровождал ваше величество в Шотландию. Наш король Иаков инкогнито поехал во Францию, чтобы познакомиться с сестрой герцога Вандомского, которую прочили ему в жены. Он был одет пажом. А что, если ваше величество тоже переоденется?

— Ах, как это было бы хорошо! — вздохнула она.

И вдруг она произнесла слова, которые насмешили весь белый свет и подняли волну негодования в Шотландии:

— Я нашла вашей госпоже мужа.

— Ваше величество?!

— Да. Я отдам ей единственного в мире мужчину, которого считаю достойным сочетаться с ней браком. Он самый добродетельный, самый совершенный из всех мужчин, за него бы и я сама вышла замуж, если бы не имела склонности оставаться девственницей. Вы уже догадались? Конечно же, догадались. Только один человек достоин такой похвалы. Я имею в виду милорда Роберта Дадли.

Посол потерял дар речи.

Она мило улыбнулась ему.

— Ах, вам кажется, что у него недостаточно высокий титул? Это легко исправить. Я сделаю его первым графом в нашей стране. А теперь, мой дорогой Мелвилл, немедленно отправляйтесь в ваш кабинет и напишите своей госпоже, чтобы она больше не пребывала в неведении относительно выбора, который я для нее сделала.

Роберт был вне себя от бешенства. Он потребовал немедленной аудиенции, и королева охотно предоставила ее.

— Милорд, что вас тревожит? Посмотрите, как я принимаю близко к сердцу ваши заботы!

— Вы сделали из меня посмешище, мадам.

— Что! Предлагая вам самую желанную из всех невест?

— Я приму только одну невесту.

— У тебя слишком большие амбиции, Роберт.

— Я вас не понимаю.

— Кажется, вы не понимаете, что разговариваете со своей королевой?

— Но вы позволили мне надеяться, что выйдете за меня замуж.

— В который уже раз я вам повторяю, что никогда не откажусь от своей девственности. Но почему вы ее не желаете, Роберт, она же самая красивая женщина на свете?

Королева с нетерпением ждала ответа, и лорд, конечно же, мгновенно парировал:

— Это ложь. Вы — самая красивая на свете.

— Господин Мелвилл не склонен так считать, и он нам обоим дал это понять.

— Этот мужчина — неотесанный мужлан из страны варваров.

— Мне кажется, вы правы, Роберт.

— Тогда давай положим конец этой комедии.

— Иди сюда, моя любовь. Кэт, подушку для милорда. Мне хочется, чтобы он устроился у моих ног. Нет, самую лучшую мою подушку, потому что только самое лучшее достойно его особы. Роберт, мой глупенький Роберт, неужели ты вообразил, что я смогу отпустить тебя к ней?

— Неужели ты вообразила, что я когда-нибудь тебя покину?

— Я бы отправила тебя на плаху, если бы ты только попытался сделать это.

— Значит, мы смотрим на все в одном свете, как раньше?

— Да, мои дорогие Глаза. Но эта женщина — ужасная гордячка. Она рассвирепеет, когда узнает, что я предложила тебя, но все же не осмелится тебя отвергнуть. Однако она рассвирепеет еще сильнее, когда ты ее отвергнешь. Выйдет, как будто ты выбираешь между нами двумя — брак с ней или надежду на брак со мной. Но, Роберт, ты — тот мужчина, которого любая женщина с радостью взяла бы в мужья.

— Кроме одной, которая мучает и изводит меня и все никак не решится.

— Это колеблется королева. Женщина взяла бы тебя не раздумывая.

— Моя возлюбленная… моя королева!..

— Т-с-с, эта притворщица Кэт все слышит. Мой дорогой, теперь я продемонстрирую тебе свою любовь. Я сделаю тебя графом… графом Лестером и бароном Денбигом, эти титулы носили до тебя только лица королевской крови, я подарю тебе замок Кенилуарт и Эстел-Гроув. Теперь ты понимаешь, мой дорогой, почему я не могла сделать этого раньше. Я не хотела, чтобы наши враги называли тебя моей комнатной собачонкой. Теперь у тебя в кармане высочайший титул, ты станешь самым богатым человеком в Англии — и это то, чего ты всегда добивался. Сейчас я могу сделать это, и никто не отважился сказать мне «нет», потому что, чтобы жениться на королеве Шотландии, ты на самом деле должен стать графом Лестером. Но ты не женишься на шотландской королеве, ты останешься со своей Елизаветой, и тебе от этого будет не хуже — стать графом Лестером вместо простого лорда Роберта.

Он поцеловал ее руку, шею и губы.

В пышной и торжественной обстановке в Вестминстере Роберт был провозглашен графом Лестером.

Королева настояла на том, чтобы до отъезда в Шотландию сэр Джеймс Мелвилл присутствовал на церемонии, чтобы он смог доложить своей госпоже, как высоко ценила королева человека, которого предлагала своей дорогой сестре в Шотландии.

Елизавета никому не позволила облачить его в новую мантию и сделала это сама. Роберт выглядел очень торжественно и величественно и никогда еще не был он так красив, как в своей парадной мантии.

Все присутствующие обратили внимание на нежные взгляды, которыми его одаривала королева, и, когда он склонился перед ней и опустил голову, она не смогла устоять, чтобы на глазах у всех не погладить его шею.

Она повернулась к шотландскому послу и с горящим от любви и гордости лицом сказала:

— Как он вам нравится?

— Он несомненно достойная персона, — ответил Мелвилл. — И он рад служить королеве, которая отмечает и награждает за добрую службу.

Елизавета улыбнулась, и ее взгляд остановился на молодом лорде Дарнли, который, являясь принцем крови, стоял рядом с ней. Она знала, что лицемерный посол находился в контакте — как ему казалось, тайном, — с этим молодым человеком и надеялся, что вместо графа Лестера тот станет мужем Марии Шотландской.

Она указала на Дарнли и произнесла с шотландским акцентом:

— Но вам больше по душе вон тот высокий парень.

Он был лицемером, этот человек. Но он не знал, как много ей известно о его тайных интригах. Посол вздохнул, думая, что доставит ей удовольствие:

— Ни одна здравомыслящая женщина, ваше величество, не остановит свой выбор на таком человеке — хотя он, как я слышал, очень здоровый, однако у него не растет борода и больно уж девичье лицо.

Королева дала понять, что довольна его ответом и перевела восхищенный взгляд на новоиспеченного графа.

Позже, на торжественном банкете в честь этого события, она усадила шотландца рядом с собой и снова напомнила ему о той большой привязанности, которую питала к Марии.

— Никому другому я бы не предложила Роберта Дадли, графа Лестера. Вы должны передать своей госпоже, что поступая таким образом, я оказываю ей самую великую честь, которую могла бы вообще кому-либо оказать. Я отдаю ей человека, за которого сама бы вышла замуж, если бы твердо не решила прожить и умереть девственницей.