Равным образом невозможно сменять губернаторов провинций и городов каждые три года, не рискуя подвергнуть себя гораздо большим неприятностям, чем те, которые могут вызывать беспокойство в связи с учреждением бессменных губернаторств.

Знаю, мне могут возразить, что лицо, назначенное руководить на три года, наверняка будет думать лишь о том, чтобы покинуть пост с незапятнанной репутацией, и станет вести себя сдержанно, дабы его правление было оценено выше, чем правление его предшественника; если же человек уверен в том, что его место сохранится за ним на всю жизнь, то подобная уверенность весьма развязывает ему руки.

Но скорее всего тот, кто знает, что ему не вечно оставаться на какой– то должности, захочет в короткое время извлечь из неё всю возможную прибыль, которую в противном случае мог бы получать на протяжении всей жизни, если бы не сомневался в обладании должностью вплоть до своей кончины; и приходится опасаться, учитывая легкомыслие нашей нации, что найдутся люди столь испорченные, которые, предвидя конец своего правления, бывшего им весьма по душе, вознамерятся для утверждения себя навечно на этом месте перейти под власть тех, кого им следовало бы считать врагами[508].

Если обратить внимание на опыт Испании, которая часто сменяет губернаторов, то, заметив, что нет опаснее страны, чем эта, я прибавлю, что, как плоды, полезные для жителей одной области, могут оказаться ядовитыми для жителей другой, точно так же некий порядок вещей может быть хорош для одного государства, но весьма пагубен для других.

Возможно, для предупреждения возражений, которые могут быть выдвинуты против введения этого испанского обычая во французском королевстве, скажут, что лица, уходящие с постов по истечении срока их пребывания в руководстве, не будут иметь причины для недовольства, ежели будут определены на другие, часто лучше прежних.

Однако в следовании подобному порядку встретятся такие великие трудности, что их будет невозможно преодолеть: человек, подходящий для должности губернатора Пикардии, будучи её уроженцем, не годится для того, чтобы управлять Бретанью, где всё ему будет непривычно и где должность, на которую его захотели бы назначить, не доставит ему средств к существованию.

Едва ли не все должности губернаторов во Франции настолько неприбыльны, что если отдавать их людям, стремящимся получить оные скорее не из-за почёта и близости к их имениям, а по каким-то иным соображениям, то мало найдётся таких, кто был бы способен покрыть связанные с ними расходы, да и в провинциях недостаточно людей, которые бы могли прийти на смену, если установить трёхлетний срок пребывания в должности.

Подобные перемещения не только практически осуществимы, но и совершенно необходимы в отношении высоких должностей в Испании, как-то: постов вице-королей Неаполя, Сицилии и Сардинии, губернатора Милана и других столь же важных, и все они так выгодны для занимающих их лиц, что, оставив изобилие в одном месте, те находят довольство в другом.

В областях, расположенных далеко от местопребывания государя, требуется производить замену губернаторов, находящихся на должностях столь же значительных, как те, которые я упомянул несколько выше, поскольку пребывание на них дольше трёх лет могло бы способствовать возникновению достаточно сильной привычки к ним, чтобы вызвать стремление утвердиться там навсегда, – главным образом потому, что человеческое честолюбие обладает такой мощью, что если кто хоть немного перестанет владеть собой, то без труда устремится в мыслях к тому, чтобы из подданного превратиться в повелителя.

Но иначе обстоят дела во Франции, где губернаторы живут не так далеко от резиденции королей, чтобы приходилось опасаться подобных неудобств, да и сами их должности не столь значительны, чтобы они могли иметь достаточно полномочий, дабы сделаться самовластными правителями.

К тому же, если только Ваше Величество и наследники Ваши сохранят за собой право менять губернаторов по собственному усмотрению при появлении малейшего к тому повода, что они всегда смогут делать по справедливости, ежели продажность этих должностей будет отменена и чины станут давать бесплатно, то не боюсь заявить, что лучше поступать в этом случае так, как повелось во Франции, нежели подражать испанскому обычаю, который, впрочем, довольно целесообразен с политической точки зрения и разумен с учётом величины испанских территорий; так что хотя употребление данного обычая для Вашего государства бесполезно, однако, по моему мнению, следует воспользоваться им в тех итальянских и лотарингских землях, которые останутся во французском владении[509].

в котором осуждается практика перехода должностей к преемникам и назначение преемников[510] 

Назначения, о которых здесь идёт речь, производятся как против желания владельцев должностей, так и с их согласия.

Всякий скажет, что совершенно несправедливо назначать преемника живому человеку против воли последнего, ибо тем самым жизнь его ставится под угрозу из-за возможных происков лица, которому выгодна его смерть, а страх, который вполне может его охватить, способен смерть ускорить.

Эта практика, которая в прошлом широко применялась в нашем королевстве, сейчас из него изгнана[511]. Она настолько опасна, что подвергается осуждению не только разумом, но церковными Соборами и различными постановлениями светских государей.

Даже согласие обладателя должности на назначение преемника не может оправдать этот обычай, ибо, несмотря на всё доверие, питаемое им к последнему, он часто обманывается. Поскольку в государстве невозможно оделить благами каждого, то важно, по крайней мере, хотя бы внушить надежду на получение оных тем, кому нельзя дать лучшего. А сие невозможно сделать, когда чины, должности и бенефиции, как это часто бывает, записываются на детей, которые и по достижении совершеннолетия и вершин заслуг не осмелятся, быть может, помышлять о почестях и званиях, дарованных им в колыбели.

Подобные милости, которые весьма задевают интересы государства, почти не вызывают признательности у обыкновенных граждан, ибо они не считают за пожалование то, чем, как они видят, владеют их отцы или другие родственники, а полагают, что гарантированное получение ими того же скорее диктуется наследственным правом, нежели является знаком щедрости государя.

Хотя благо государства требует, чтобы при произведении в чины больше учитывались достоинства того, кого продвигают, нежели всё остальное, однако в том, что касается назначения преемников, скорее обращают внимание на заслуги лица, просящего для себя преемника, нежели самого этого преемника.

В таких случаях протекция, оказанная одним, заставляет не считаться с достоинствами других, которые не могут выдвинуться никаким иным образом, разве что дерзостью.

А посему я заключаю, что, чем меньше таких милостей будут раздавать, тем, безусловно, лучше, а полезнее всего было бы вовсе этого не делать, ибо сие приводит к опасным последствиям в государствах, где примеры часто оказываются сильнее доводов рассудка.

Ежели кто-то заметит, что в данном разделе я осуждаю такую практику, на применение которой сам соглашался, в том числе и в отношении членов своей семьи[512], то он, я уверен, будет весьма удовлетворён, приняв в расчёт тот факт, что пока имеет место беспорядок, для избавления от которого невозможно найти средства, разум требует сотворить порядок из хаоса, и именно к этому я и стремился, сохраняя должности, созданные моим старанием, за теми, кого скорее прочих мог обязать действовать согласно моим намерениям и идти по моим следам[513]. И если бы в треволнениях царствования, сотрясаемого различными бурями, мне удалось утвердить предлагаемый мною распорядок, я стал бы его самым добросовестным ревнителем.