И пошел прочь, но обернулся:

– Кстати, я надеюсь, ты понимаешь, как действует сила морд-ситов. Попробуй выхватить меч – и станешь принадлежать Вике.

– Вика, – сказал Ричард, обращаясь к ней напрямую, словно ее хозяина тут не было, – что ты делаешь здесь, с ним? Морд-ситы служат Магистру Ралу.

– Не все, – ответила та с холодной улыбкой, свойственной морд-ситам. – Уже не все.

– О чем ты?

– Мы служили дому Ралов испокон веков, но когда Даркен Рал отправил нескольких из нас с поручением в провинцию Фейджин, мы приняли предложение Магистра Арка служить ему. Мы выбрали служение ему, и он защищает нас от Лорда Рала.

Ричард кивнул.

– Понимаю, Вика. Даркен Рал был скверным. Я знаю, как он относился к морд-ситам. Поверь, он причинил вред и мне. В конце концов я его убил.

Она снова улыбнулась.

– Рада за тебя. – Улыбка исчезла. Она сжала в руке эйджил. – А теперь делай, что тебе велено. Идем, или я заставлю тебя пожалеть о задержке.

Ричард знал, что для любого действия есть свое время и место, даже для борьбы. Или для попытки объясниться. Сейчас момент был неудачным и для первого, и для второго. Особенно когда тут Ханнис Арк.

А еще Ричарду был известен нрав морд-ситов. Их боялись не зря, и он не хотел этой битвы. Он решительно посмотрел в голубые стальные глаза Вики, а потом в сторону сотен шан-так, возникших ниоткуда.

Время дать бой еще не настало.

Кроме того, Ричард понимал, что, скорее всего, именно эти люди схватили его друзей. Пойти с ними было самым простым и быстрым способом узнать, где держат Зедда, Никки, Кару, Бена и всех прочих.

Вот тогда, возможно, наступит время дать бой.

Ричард опустил голову.

– Епископ, госпожа Вика, ведите.

Ричард угрюмо следовал за Ханнисом Арком к скалистым башням, видневшимся вдалеке. Когда он проходил мимо нагромождения каменных обломков, еще больше вымазанных мелом шан-так вышло из тени, выстраиваясь полукругом позади.

Это был непривлекательный народ. Ричард никогда не встречал такой прежде. Все, даже женщины, ходили с обнаженным торсом. Многие носили выше талии и на руках низки бус, костей и зубов.

У всех кожа была вымазана белой как мел смесью – кроме тех мест, где ее прикрывала простая скудная одежда. В некотором смысле белая краска и служила им платьем. У большинства мужчин и женщин головы были обриты, у остальных волосы с вплетенными в них бусами из костей и зубов собраны в высокий узел, напоминавший плюмаж. Ричард не знал, обозначало ли это ранг, украшение или средство устрашения.

Измазанные меловой краской шан-так казались непривлекательными дикарями. Они напоминали людей, но не вполне.

На Ричарда они взирали с голодным, мрачным выражением. В глазах, грубо подведенных черной жирной сажей, читалось безумие. У некоторых на лицах поверх губ и щек все той же темной краской был нарисован зловещий оскал черепа. Они больше напоминали мертвецов, чем живых людей из плоти и крови. Будто таким образом хотели воздать должное своей мертвой части.

Это имело смысл, если принять во внимание, что они не были по-настоящему живыми. Шан-так, полулюди, представляли собой часть третьего царства, которое существовало где-то между жизнью и смертью. У них не было ни душ, ни связи с Благодатью, ни искры Творения, которая сопровождала бы их на протяжении жизни и последовала бы за ними в подземный мир.

Сейчас они существовали вне мира живых и вне мира мертвых. В третьем царстве.

Ричард с ужасом осознал свою принадлежность к этому царству. Ему казалось, что его преследует тень подземного мира.

Находиться среди стольких полулюдей было более чем тревожно. Эти существа, дай им только шанс, набросятся на него, разорвут на части и сожрут живьем, пытаясь завладеть душой.

Чем дальше они продвигались в глубь бесконечных просторов, вспоротых каменными шипами, торчащими из земли, тем темнее становилось, над головой появилась туманная дымка. Запахло серой. Из-за густой дымки Ричард не видел даже вершин высоких скальных выступов.

Долгий путь напоминал поход через каменный лес, в котором дымка заменяла кроны деревьев. Ричард начал замечать, что кое-где дым поднимается из трещин в земле. Чем дальше они заходили, тем больше становились трещины, превращаясь в расщелины, которые приходилось перешагивать в клубах удушливого серого дыма. Во многих трещинах сквозил зеленый свет, как если бы они шли по каменной плите, плавающей на поверхности подземного мира.

По сторонам Ричард видел отверстия в каменных стенах. Одни выглядели неглубокими, другие зияли черными провалами. Вокруг них едкий дым поднимался из трещин в земле и плыл над головами.

В глубине проходов между каменными колоннами шпили казались массивными окаменевшими пучками тростника. Многие из стержней, объединенных в каменные столбы, разломились на разной высоте, и из-за этого вершины колонн были неровными и зубчатыми. Эти обломки усеивали все вокруг. Кое-где колонны разрушились, и теперь их куски лежали на земле, затрудняя проход. Вдали по обеим сторонам колонны сливались в целые массивы камня с отвесными стенами.

Они шли по извилистой тропе, которая вела через сеть глубоких темных ущелий, образованных колоннами, и Ричард замечал все больше шан-так, наблюдавших за ним хищными, голодными глазами, обведенными черными кругами.

Продвинувшись дальше, Ричард подметил, что скала стала иной. Словно какая-то жидкость сначала затопила это место, а после, остывая, превратилась в камень, более темный и дырчатый. Ричард увидел множество неровных отверстий, изрешетивших всю скалу. Местами потоки камня смыкались над головой, образуя мосты и арки, которые сетью оплетали ущелья. Иногда арки располагались так тесно, что путь больше походил на продвижение по пещерам.

Возникало чувство, что местность медленно проглатывает их.

Число шан-так постоянно росло – они выходили из проемов между камнями, чтобы посмотреть или присоединиться к процессии. Они заходили все дальше в беспорядочное нагромождение горных пород, которое теперь больше походило на систему пещер, кое-где выходящую на поверхность земли. Закрытых проходов становилось все больше, и наконец они оказались в сети подземных тоннелей. Иногда Ричард видел клочок серого неба, но случалось это все реже.

Когда в этих тоннелях – норах, – пронизывавших скалу, стало достаточно темно, появились факелы, осветившие путь. Теперь путники зашли так далеко, что скала полностью поглотила их. Они оказались под землей. Выяснилось, что многие из мрачных, измазанных мелом полулюдей, выходя из проходов, тоннелей и трещин в скале, взяли с собой факелы.

Кое-где в боковых проходах Ричард увидел стоящие на страже безмолвные фигуры – не шан-так, а мертвецов, поднятых из могил. Трупы – у одного сквозь ссохшуюся, потрескавшуюся кожу торчала плечевая кость – смотрели светящимися красными глазами.

Ричард оставил попытки запомнить обратный путь. Сеть пещер пронизывала многочисленные проходы, и он понял, что безнадежно заблудился бы в подземном лабиринте. Но еще он спрашивал себя, доведется ли ему когда-нибудь искать отсюда выход.

Сбоку показался ряд пещер с перекрытыми входами. Одни были запечатаны грубыми конструкциями из досок, напоминающими двери или ограждения, другие – завесами зыбкого зеленоватого свечения подземного мира.

Ричард остановился, увидев за одной из этих зеленых завес фигуру. Без сомнения, та принадлежала не миру мертвых. Она не двигалась, как они, не корчилась и не стенала. Она то ходила, то останавливалась, словно человек. Ричард понял, что это живой человек, попавший в ловушку по другую сторону зеленой стены. Ему пришло в голову, что границы подземного мира могут служить дверями тюрем.

Морд-сит легонько ткнула Ричарда эйджилом в плечо, подгоняя. Споткнувшись, он схватился за плечо, пытаясь умерить острую боль. Из собственного большого опыта он знал, что, пожелай морд-сит, боль могла бы быть гораздо сильнее. Но сейчас Вика хотела просто подтолкнуть его вперед.