Я начала что-то говорить, но Эдуард тронул меня за плечо — и этого хватило. Я заткнулась и пошла в открытую дверь номера. Все остальные пошли следом, и Эдуард закрыл за нами дверь.

— Какие были бы перемены в теле, будь он в полуволчьей форме? — спросил Тилфорд.

— Ноги несколько длиннее, но кривые, как будто коленный сустав неправильный, а бедренная и берцовые кости обе удлинились бы. Маска бы не прилегла к лицу ровно. Лицо было бы более мордообразным — за неимением лучшего слова.

Тилфорд кивнул, будто записав все это куда-то для памяти. Наверное, так и есть. Чем больше маршалов будут знать все что можно о тех, за кем мы охотимся, тем лучше. Лоренцо вот прямо в блокнот записывал.

— Надо, чтобы вы на следующей учебе прочитали нам курс. Такие вещи полезно знать во время работы.

— Всегда готова поделиться информацией.

— Ну, вы всегда в центре внимания всех собравшихся, если это мужчины, — заметил Рейборн.

— Завидуете?

— Чему, мужчинам?

— Чему-то явно завидуете. Если не вниманию мужчин, так чему, черт побери?

— Вы меня назвали гомосексуалистом?

Эдуард снова тронул меня за плечо и отодвинул так, чтобы встать между нами. Он, пожалуй, один из очень немногих, кому я позволила бы себя отодвинуть назад.

— Давайте все успокоимся.

Он снова заговорил голосом старины Теда — тем голосом, который тебя уговорит согласиться с чем угодно или хотя бы не обращать внимания на разногласия.

Нас спасла рация Рейборна. Его вызывали на место преступления — решить какой-то там вопрос. Напряжение в комнате чуть отпустило, когда он вышел, и не только мне стало легче дышать. На лицах Лоренцо и Тилфорда читалось то же самое.

— Чего он на тебя взъелся? — спросил Лоренцо.

— Понятия не имею, — ответила я и позволила себе наконец сесть на край кровати, тщательно проложив одеяло между собой и простынями.

— Похоже, у него на тебя давно зуб.

— Клянусь, я с ним раньше не была знакома.

— Может, у вас есть общий друг или общий враг? — предположил Лоренцо.

Эти слова привлекли мое внимание — я посмотрела на него.

— Неплохая мысль, Лоренцо. Проверю, не наступила ли я на любимую мозоль кому-нибудь, к Рейборну близкому.

— Ну так я же не просто глупенький красавчик, — усмехнулся он.

Я тоже улыбнулась, чего мне очень не хватало. Очень часто мужчины, когда не знают, что делать, вызывают у женщин улыбку или смешат. Неплохой навык выживания в отношениях.

Мы еще поговорили, но ничего нового не нашли. Я долбила мозги техникам, осматривающих место преступления, пока не получила разрешения воспользоваться душем Эдуарда и Тилфорда. Эдуард одолжил мне футболку и трусы с завязкой, чтобы переодеться после душа. Да, в одной только длинной футболке было бы привлекательней, но я тут не милашкой хотела быть, а профессионалом, что без штанов как-то некомфортно. Еще не один час пройдет, может, даже утро настанет, пока меня пустят в мой номер к моим вещам. Я хотела получить доступ к своей одежде, но если честно, оружие меня интересовало больше. Эдуард предложил мне кое-что на выбор из своего арсенала. Я взяла пистолет с запасными обоймами, потому что у Эдуарда не было обойм под мой усиленный браунинг. И кобуры у него не было под мой размер или подходящей к поясу его трусов, и мне приходилось таскать пистолеты в руках, но все-таки это было лучше, чем без них — хотя слегка напоминало попытку жонглирования.

Дождавшись из больницы подтверждения, что жизнь и здоровье Карлтон вне опасности, мы наконец легли спать. Хотя еще надо ждать анализа на ликантропию. В мой номер все еще не пускали, но пару часов я могла проспать, пока они там обрабатывают все, что хотят. Я бы не стала, но Эдуард выступил как наседка.

— Мне нужен новый номер, — сказала я.

— Будешь в нашем номере, — ответил он.

Я недовольно нахмурилась.

— Я могу перейти в другой номер, — сказал Тилфорд, стараясь сохранить бесстрастное лицо.

— Нет-нет, неплохо бы иметь тебя в качестве дуэньи, — сказал Эдуард, и снова голос Теда уплыл куда-то.

— То есть вы будете всего лишь спать вместе, в смысле...

Тилфорд смущенно подыскивал слова.

— Мы не любовники, — пояснила я.

Ему стало еще неудобнее:

— Я же такого не говорил.

— Да ничего страшного, Тилфорд. Мельница слухов меня укладывает с каждым знакомым мне мужчиной, я привыкла.

— Я не уверен, что это удобно, или что правила нам позволяют спать в одной комнате с женщиной, — сказал он.

— Карлтон повезло, что жива осталось. Рисковать Анитой я не буду. Сегодня ночью она остается со мной. Если тебе это неловко, ищи себе другой номер.

Эдуард даже не пытался быть Тедом — просто поставил Тилфорда перед фактом.

— Я узнаю, разрешат ли нам вообще ночевать с женщиной в номере, который нам оплачивают.

— Мы можем снять номер на свои, — сказал Эдуард.

Тилфорд узнал, и оказалось, что иногда разнополым маршалам приходится жить в одном номере из финансовых соображений. Рейборн взбесился и чуть не обвинил меня в совращении Эдуарда и Тилфорда одновременно, но вовремя замолчал. Если бы он продолжал в том же духе, я разозлилась бы уже всерьез, и у него точно были бы неприятности, если бы кто-нибудь услышал. Слишком он там важная шишка на месте преступления, чтобы так париться по мелочам.

В результате Тилфорд решил все-таки с нами в одном номере не жить — вроде как жена не разрешила бы. Я к тому времени уже так устала, что глаза слипались, и плевать мне было на все. Эдуард ляжет на месте Тилфорда, а я на его кровать, подальше от двери, но как только дверь за нами закрылась, он мне сказал:

— Помоги поставить кровать перед окном.

И мы поставили второй матрас и сетку кровати напротив единственного большого окна.

— Это их не удержит, — сказала я.

— Это их задержит, — возразил он, — а нам даст время выстрелить.

— Согласна, — кивнула я и посмотрела на пустую раму кровати. — Только нам это оставляет всего одну кровать.

— На пару часов. — Он нахмурился. — Или ты хочешь сказать, что тебе после пробуждения надо утолять ardeur?

К его вопросу я отнеслась серьезно.

— Я научилась лучше его контролировать. Мне понадобится нормальная еда, белковая. Физическая сытость помогает сдерживать прочие виды голода.

— Отлично, — сказал он и начал выкладывать пистолеты на прикроватный столик.

— И как мне вообще дотянуться до пистолета на полу? — спросила я, забираясь на двуспальную кровать и ложась у стенки.

Он мне протянул карабин «П90», хотя мне почему-то всегда хотелось назвать его «полуавтоматической винтовкой».

— Попробуй вот это.

— Мой «МП-5» в той комнате, — сказала я, прислушиваясь к ощущению от нового оружия. Мне приходилось из него стрелять — как раз из вот этого, но только в тире с Эдуардом. Прелестная вещица, но «МП-5» мне тоже нравится. Положив карабин на край кровати, я попробовала достать его, поворачиваясь, — и это получалось лучше, чем с пистолетом.

Потом наступил неловкий момент, когда нам действительно надо было лечь вместе в двуспальную кровать. Я регулярно сплю в одной кровати с десятком мужчин и занимаюсь с ними сексом, но тут вдруг стало неловко. Мы-то с Эдуардом не любовники, не были ими и никогда не будем. Мы друзья и, черт побери, почти родственники.

Я села в кровати у стены.

— Это только мне слегка неловко сейчас?

— Только, — ответил он и сел на кровать. Потом вдруг улыбнулся мне во весь рот улыбкой молодого парня, которого жизнь еще не сделала холодным и жестким. — Знаешь, может, ты и суккуб, и живой вампир, но в чем-то ты всегда останешься девушкой из маленького городка, которая все думает, а прилично ли она поступает.

Я посмотрела на него хмуро:

— Мне обидеться?

— Нет. Тебе придает обаяния как раз то, что сколько бы ни было в твоей жизни мужчин, тебе это как-то неловко.

— Так что тут обаятельного? — сильнее нахмурилась я.

— Даже не знаю, но очень это твое.