Что касается случаев, о которых рассказывается в этой главе, то они представляются сомнительными — причем даже просто по способу изложения «событий». Сообщая о появлении пищи неизвестным путем, авторы объясняют это пресловутой «телепортацией», к которой они прибегают почти во всех главах книги; рассказывая о совершенно различных происшествиях.
Дети, взращённые животными
В мифах разных народов имеется один и тот же сюжет о детях, выкормленных животными. Примером может служить сказание о критянине Милете, сыне Аполлона. В прежние времена верили, что основатели Рима Ромул и Рем были вскормлены молоком волчицы. Однако в девятнадцатом столетии, когда ученые словно соревновались друг с другом в том, чтобы дискредитировать как можно больше народных преданий и сведений из древней истории, все сообщения такого рода стали рассматриваться как басни, годные разве что для детской забавы, но уж никак не для изучения взрослыми людьми. Однако странное дело: чем упорнее такие сообщения отвергались как невозможные с рационалистической точки зрения, тем больше их поступало. И во всех речь шла о «приемных детях» животных. Несколько таких случаев были подкреплены свидетельскими показаниями, не вызывавшими сомнений. Наконец, в 1920 г. были найдены дети, вскормленные волчицей в Миднапоре, что заставило всех, кроме разве что самых упрямых, признать: дети действительно могут быть взращены дикими животными.
Особенно много в нашем распоряжении случаев, когда детей выкармливали волки и медведи, реже — леопарды, антилопы, козлы, свиньи, коровы и овцы. И во всех без исключения случаях дети усваивали их природу, привычки и способности. Практически нет случаев, когда ребенок смог бы забыть о жизни среди диких животных и вновь привыкнуть к человеческому образу жизни. А в тех немногих известных нам примерах, когда ребенок научается говорить, пусть только всего несколько слов, он неизменно употребляет свое знание человеческого языка для того, чтобы выразить свою приверженность дикой природе и неприятие обретенного человеческого дома. В силу этого нам представляется куда более гуманным не вырывать таких детей из их звериного окружения и не стараться приучить их к условиям человеческой жизни, что зачастую делается по религиозным мотивам, для спасения души. Странно, однако, что почти не встречается рассказов об одичавших детях в возрасте старше десяти лет: возможно, они просто не выдерживают посвящения во взрослую жизнь.
Обычно принято считать, что воспитываемые животными дети были или украдены ими, или подобраны кормящими самками животных. Однако незаурядные физические данные, их быстрота и сила (соответственно у детей, воспитанных антилопами и медведями) заставляют подозревать, что это не так и что правы сторонники другой точки зрения: у животных рождаются человекообразные детеныши, так же как у людей — звероподобные дети. И хотя такая точка зрения для большинства является сегодня настоящей фантастикой, в том числе и для нас, в ее пользу говорит и инцидент с детьми в Миднапоре: все, кто их видел, обращали внимание на их абсолютно нечеловеческие глаза, блеском напоминавшие волчьи.
Несмотря на имеющиеся сведения, многие антропологи до сих пор упорно отказываются признать саму возможность выкармливания человеческого детеныша животными. И хотя в этом феномене остается множество необъяснимых аспектов, это вовсе не убеждает нас в правоте тех, кто считает, что речь во всех этих случаях идет об идиотах, которых находили возле жилищ животных только потому, что они туда забрели, а не из-за того, что были этими животными вскормлены. Кстати, дети, страдающие аутизмом[48], зачастую напоминают детей, вскормленных животными.
Линней[49], стремившийся все систематизировать, назвал дикого человека в своей «Системе природы» (1758 г.) «Хомо сапиенс ферус», считая его подвидом человека. Он охарактеризовал его как «четырехногое тупое и волосатое существо», приведя в качестве примера девять случаев из истории, в том числе и следующий.
Мальчик, «усыновленный медведем». Польша. Гравюра XVII в.
Два маленьких мальчика были обнаружены охотником в литовских лесах среди медведей. Охотники поймали одного из детей. Девятилетний крепыш отличался не только завидным здоровьем, но и красотой и вскоре стал любимцем королевской семьи и знати в Варшаве, куда его отвезли. Однако, как ни бились, его не могли научить говорить или заставить отказаться от своих медвежьих повадок; при этом, правда, он выучился поднимать глаза и руки к небу при упоминании имени Иисуса. Несколько раз он убегал в лес, и однажды люди видели, как он нежно обнимался с диким медведем, которого охотники боялись после того, как он убил двух их товарищей. В то время в Литве, похоже, было особенно много случаев обнаружения детей среди медведей. Первый случай, о котором мы рассказали, относится к 1661 г., за ним последовали два других, отмеченных в «Истории Польши» доктором Коннором. Один из них, происшедший в 1694 г., он наблюдал сам. По его словам, ребенок был не в состоянии ни разговаривать, ни ходить прямо, хотя позднее он немного научился и тому и другому.
За несколько лет до этого другой «медвежий ребенок» был привезен в Варшаву, где его имел возможность наблюдать один из голландских дипломатов, оставивший письменное свидетельство об этом.
Странно, что такое животное, как медведь, проявляет столько терпения и доброты к человеческим детенышам.
Между тем именно медведю приписывается наибольшее, после волка, число «усыновлений». Самый свежий случай приводился в еженедельнике «Америкэн уикли» в номере за 5 сентября 1937 г. Автор статьи Джордж Маранц назвал ее «Воспитанная медведицей, укравшей ее, когда она была младенцем». Он описывает свой визит в психиатрическую лечебницу в Турции, куда положили девочку, прожившую восемь лет в медвежьем семействе. Один из охотников в горах подстрелил медведицу, после чего на него накинулся маленький, но крепкий «древесный дух». Когда охотнику удалось наконец с ним справиться, «дух» оказался девочкой, имевшей, однако, все повадки медведя и издававшей медвежье рычание. Когда девочку увидел Маранц, она была почти совершенно такой же, как при поимке, хотя врачам удалось сделать ее более ручной и заставить под угрозой голода есть вареную пищу.
В 1767 г. охотники из Фраумарка в Нижней Венгрии, преследуя большого медведя, заметили на снегу в той части гор, куда, как они считали, не ступала нога человека, человеческие следы, которые привели их к берлоге медведя. Здесь они обнаружили настоящую златокудрую принцессу — девушку лет восемнадцати, высокую, здоровую и загорелую. Ее поведение отличалось «большой грубостью», и когда девушку поместили в приют, она отказывалась от всего, кроме сырого мяса, кореньев и коры деревьев. Другая «медвежья девочка», в возрасте примерно трех лет, была найдена в Индии в 1897 г., а в XVII столетии в Дании был обнаружен «медвежий мальчик».
Ансельм Фейербах в своей книге о Каспаре Хаузере (1833 г.) приводит случай, когда девочку вырастили… свиньи:
«Д-р Хорн… рассказывает, что видел в Зальцбургской больнице несколько лет назад девушку двадцати двух лет, довольно красивую, которую вырастили в своем свинарнике свиньи. Много лет она сидела там, скрестив ноги. Одна нога была совсем искривлена, девушка хрюкала, как свинья, и, одетая в человеческое платье, она, тем не менее, жестикуляцией и движениями походила на животное».
Первый исторически достоверный случай с «волчьим мальчиком» зарегистрирован в Гессе в 1341 г. Ребенок, которого охотники нашли в стае волков, бегал на четвереньках и очень далеко прыгал; он умер от того, что его заставляли есть человеческую пищу. Тремя годами позже в том же самом месте был захвачен другой волчий ребенок, судьба которого оказалась более счастливой. Он смог получить образование и дожил до восьмидесяти лет. По его словам, в трехлетнем возрасте он был похищен волками. Они кормили, укрывали и учили его своему образу жизни, так что ему было очень жалко с ними расставаться.
