В 1862 г. на Большой лондонской выставке, в ее восточном крыле, демонстрировался любопытный экспонат, вызвавший много противоречивых мнений: крупный кусок угля с четким отпечатком, напоминавшим контуры лягушки, и тело лягушки, найденные в пещере в каменноугольной шахте в Ньюпорте, Монмутшир. «Таймс» опубликовал гневное письмо капитана Баклэнда, обвинявшего дирекцию выставки в «невероятном мошенничестве» и потребовавшего, чтобы лягушка и кусок угля были «изъяты». Он утверждал, что ни лягушка, ни жаба никак не могли выдержать температуру и давление, необходимые для образования угля на глубине свыше 300 футов, уже не говоря о миллионах лет, в течение которых лягушка якобы жила в замкнутом пространстве. В подтверждение этого он сослался на «определенное мнение» своего отца, настоятеля Вестминстерского аббатства, а также на письмо, полученное им от профессора Оуэна из Британского музея. Легендарную способность жаб жить замурованными в камне проверил в 1825 г. доктор Фрэнк, автор книги «Любопытное в природе». В двух каменных глыбах — одной из известняка, другой из песчаника — он сделал двенадцать ячеек, посадил по жабе в каждую ячейку и потом плотно закрыл их листом стекла, замазкой и строительным шифером. Затем он закопал обе глыбы на три фута в землю в саду.

Через год он увидел, что все жабы в песчанике давно умерли, а большинство жаб в известняке были живы, причем две даже прибавили в весе, — это было, правда, отнесено на счет того, что, возможно, в ячейку через трещину в стекле проникали насекомые и т. д. Он повторил эксперимент, но на этот раз все жабы сдохли. 23 сентября 1862 г. корреспондент «Таймс» написал об опыте М. Сегина во Франции, который замуровал двадцать жаб в глыбе штукатурки. Через двенадцать лет он обнаружил, что четыре из них были все еще живы. Опираясь на действительно имевшие место случаи обнаружения замурованных жаб, мы хотели бы обратить внимание на одну подробность: их находят в ячейках, которые полностью соответствуют их размерам, как литейная форма, как будто окружающий материал находился в пластичном состоянии, когда жаба в него попала.

В книге Уильяма Говитта «История сверхъестественного» (1863 г.) отмечается: «Теперь всем натуралистам известно, что жабы и лягушки, как и черепахи, змеи, сони и все виды насекомых, которые закапываются в землю или укрываются в тихих местах, где живут всю зиму без пищи, — прячутся в землю или в грязь на дне прудов, чтобы перезимовать». Далее он пишет: «Несколько лет тому назад я наблюдал в Фарнсфильде, Ноттингэмшир, как чистили канаву… На дне под слоем грязи глубиной более фута, которая по консистенции была как масло, на твердой земле под ней, обнаружился слой лягушек. Это было необыкновенное зрелище. Десятки лягушек быстро просыпались и разбегались по сторонам в поисках нового убежища. Если эти лягушки смогли прожить шесть месяцев в почти что затвердевшем слое вязкой грязи, то почему бы им не прожить так шесть или любое другое количество лет?»

Со временем грязь превратилась бы в камень. Тогда остается вопрос: смогли бы замурованные лягушки выдержать давление и геологические отрезки времени, необходимые для образования горных пород, в которых их находят?

Гневное письмо капитана Баклэнда в «Таймс» привлекло внимание к другим людям, находившим лягушек в глыбах угля и других породах. Здесь мы приводим рассказы некоторых из них. Выдержка из статьи, опубликованной 31 октября 1862 г. в «Стэмфорд мэркури» (Линкольншир), особенно интересна, поскольку в ней говорится, что животных обнаружили на глубине семи футов, в скальном основании. Подобное совпадение весьма любопытно. Лягушки были найдены рабочими в грунте, который они выбирали при строительстве нового подвала в доме, находившемся в Спитлегате, Стэмфорд. Статья заканчивалась следующими словами: «Ни один факт не может быть установлен более полно и точно, чем этот… пусть скептики говорят по этому поводу все, что им вздумается». Один корреспондент написал о жабе, найденной в мраморной плите от камина в замке Чиллинэм. Это напоминает историю Уильяма Говитта о каменном шаре, украшавшем сотни лет верхушку столба у ворот одного особняка. Когда он упал и раскололся, в его сердцевине была обнаружена живая жаба. В хрониках Гильберта Уайта тоже отмечается, что 25 мая 1776 г. была найдена замурованная в камне жаба.

Одним из первых известных рассказов очевидцев, зафиксированных в «Ежегоднике» за 1761 г., является рассказ Амбруаза Паре, придворного хирурга короля Франции Генриха III (XVI в.): «Находясь в своей усадьбе около деревни Медон, я наблюдал за рабочими карьера, которые были наняты, чтобы разбить самые большие и твердые камни. В середине одного камня мы обнаружили огромную живую жабу. В камне не было никаких щелей, через которые она могла бы забраться внутрь… Рабочий рассказал мне, что он не в первый раз находит жаб и подобных им существ в крупных глыбах породы».

В наше время случаи обнаружения в камне каких-либо других животных, кроме жаб, встречаются не так часто. Наши предшественники сталкивались с куда большим разнообразием таких находок. В вышеупомянутом издании «Ежегодника» со ссылкой на работы Баптиста Фульгосы, Фрэнсиса Бэкона[30], Агриколы[31]и Горстия кроме обычных жаб и лягушек приводятся примеры находок змей, крабов и раков. В «Ежегоднике» также сообщается потрясающий, но, по-видимому, хорошо известный факт, что камни, которыми мостили набережную в Тулоне, часто раскалывались и в них находили «исключительно вкусных лангустов»; в твердых глыбах, добывавшихся в карьере Анкона на Адриатике, находили «небольших лангустов, живых и весьма приятных на вкус».

Это явление включает не только случаи находок животных в камнях или горной породе. В книге «Естественная история Стаффордшира» (1686 г.) доктор Роберт Плот рассказывает о жабах, которых находили в деревьях и камнях. В «Записках» Французской академии наук за 1719 г. также отмечается, что «в нижней части вяза, размером с туловище крепкого мужчины, на высоте 3–4 фута над корнями и точно в центре его ствола была найдена живая жаба среднего размера, худая, которая полностью заполняла все свободное пространство». Автор мог только предположить, что в результате «исключительно единичного случая» некоторое количество икры застряло в дереве и что жаба росла в дереве, питаясь его соком. Как только ствол вяза был расколот настолько, чтобы жаба могла выбраться наружу, она быстро спаслась бегством. Таким образом, было очевидно, что ее конечности не атрофировались в результате длительного заключения. Об этом случае вспомнили еще раз несколько лет спустя, когда в «Записках» за 1731 г. было сказано, что «месье Сэйн из Нанта представляет Академии точно такой же факт, за тем исключением, что вместо вяза был дуб еще большего размера, что делает эту загадку более таинственной».

Мы хотели бы также остановиться на отдельных случаях падения с неба животных, закованных в лед. Например, как сообщило в мае 1894 г. «Мансли уэзер ревю», во время града, который прошел в Бовингтоне, Миссисипи, на землю упала черепаха-гофер, размером шесть на восемь дюймов, покрытая со всех сторон льдом. В июне 1882 г. этот журнал сообщил, что бригадир сталелитейного завода «Новелти», в Дюбуке, штат Айова, наблюдал 16 июня после града таяние двух градин, из которых появились «маленькие живые лягушата».

В одном из своих писем (цитируемых Говиттом) священник Ричард Коббольд писал, что в феврале 1818 г. в Канус-колледже, Кембридж, он присутствовал на лекции известного геолога доктора Э. Д. Кларка, который был свидетелем того, как его друг проводил работы в меловом карьере в поисках окаменелостей. К его удовлетворению, на глубине 45 футов рабочие наткнулись на слой окаменелых морских ежей и тритонов, но, когда три живых существа выкарабкались из глыбы мела, его удивлению не было конца.