- Ты пробовал кошмары как я смотреть?

- Я даже усовершенствовал твой способ, - откликнулся Марк, смотря остекленевшим взглядом себе под ноги.

- Это как? - заинтересовался Петер.

- Я теперь не просто смотрю на кровищу и выпущенные кишки, я концентрируюсь на них, стараюсь всмотреться в каждую каплю, в каждую складочку. Тогда от всего остального почти ничего не остается, фоном идет где-то на краю сознания.

- Надо попробовать, - решил Петер.

В их снах теперь много крови, хотя не всегда люди просто резали, стреляли или взрывали друг друга. Немалая часть человеческих взаимоотношений включала в себя сжигание в печах, отравление ядами в газовых камерах, рассеивание смертоносных вирусов, а также разнообразнейшие опыты. Смотреть на все это конечно неприятно, особенно на то, как люди, у которых хватило чувства юмора назваться докторами, насильно делают из других людей уродов. Но привыкнуть можно. Куда страшнее, когда тебе дают почувствовать души людей. Не тех маньяков, что творят всякие зверства, а обычных людей. Марк смеялся, когда Петер называл их обычными, но это на самом деле обыватели; безумные прически или клоунская одежда не могли ввести Петера в заблуждение. Да Марк и сам это знал, ведь в его голове творилось то же самое. И вот когда мысли, чаянья, страхи и все остальное, что держится в душе под семью замками, когда лицемерие, подлость, зависть и развращенность тысяч людей вываливают тебе под черепушку, и не закрыться от этого и не убежать, вот тогда становится действительно хреново. Единственное средство отгородится от этого сводящего с ума потока - сосредоточиться на том, что видишь: на пытках, на беспрерывной резне, на умирающих тысячами от голода и болезней детях и стариках. Это все, конечно, тоже отвратительно, но с ума, по крайней мере, не сводит.

- Мне это кажется, или дыра побольше стала? - прищурился Марк.

Петер остановился рядом, пригляделся:

- Похоже на то.

- Слава богу. А то я думал, она всегда такой будет. Задолбался я уже ходить. Знал бы, что так выйдет, остался бы жевать ботинки Наблюдателя.

- Они у него каменные, - с иронией заметил Петер.

- Да я и свои бы пожевал. Вот скажи мне, куда мы идем?

- Туда.

- Чувствуется в тебе оратор, - с уважением сказал Марк.

- Чья бы корова мычала. Откуда ты таких словечек набрался - задолбался, прикололся?

- От верблюда. У меня этих словечек теперь полная голова. Да эти то ладно. Тут такие умные слова в башку лезть начали, аж страшно становится. Я, к слову, понял, о чем Наблюдатель говорил перед тем, как мы от него свалили. Хочешь, расскажу?

- Спасибо, а то я без тебя не понял, - язвительно отозвался Петер.

- С тебя станется. Давай я тебе тогда расскажу про то, на что Дэнил намекал, когда про кипящую воду спрашивал.

Петер вздохнул:

- Когда же ты заткнешься?

- Скоро, - пообещал Марк, - чую я, что вон за той дырой мы оба заткнемся.

- Слушай, - снова начал он после небольшой паузы. - А кто это с нашим миром такое сотворил?

- Ты об изменении физических законов?

- Ну да. Может это те, кого мы в городе встретили? Как я понял, они не сторонники человеческого прогресса.

- У меня ощущение, что они не сторонники людей вообще, - сказал Петер. - Если бы они решали, что делать с нашим миром, он стал бы похожим на город у купола.

- Или на эту пещеру, - поднял вверх глаза Марк.

- Никакая это не пещера, - пробурчал Петер.

- Да знаю я, знаю, - отмахнулся Марк. - Но ведь кто-то с Хелиром это сделал. И ладно, принудительно изменил физические и не только, законы, что старые вещи не могли работать. А зачем магию приумали?

- Человек ленив, - пожал плечами Петер. - Он в любом случае будет придумывать что-нибудь этакое. Чтобы не работать. А магия тут очень даже подходит - выучил заклинание и все, думать больше не надо.

- Выучил! - фыркнул Марк. - Попробуй, выучи!

- Что ты кривляешься? - отмахнулся Петер. - Я же тебе по-простому говорю. Если я тебе про единые информационные поля и способы подключения к ним буду говорить, тебе легче станет?

- Станет! - убежденно сказал Марк. - Моя черепушка теперь требует, чтобы к ней только такими словами обращались!

- Твоя черепушка, равно как и моя, скоро будет жить своей, отдельной жизнью, так, что не стоит ей потакать.

- Моя с самого начала обособилась, - закивал Марк. - Я как засмотрюсь куда-нибудь, или о своем задумаюсь, а потом очухаюсь и увижу, что у меня в башке творится, мне ее разбить хочется. Серьезно, я пару раз еле сдержался.

- А зря.

- Я тоже так думаю. Просто мне интересно - вдруг ты первый не выдержишь?

- Не дождешься. - В животе у Петера заурчало. - Может, пожрем?

- Давай, - согласился Марк и тут же уселся на землю, словно только и ждал предложения.

Петер сел рядом и начал развязывать мешок. Марк уже тыкал ножом в жестянку.

- А все-таки интересно, насчет этого поля, - снова завел он свою шарманку. - Это ведь сейчас надо заклинания говорить и с бубном плясать. А тогда просто подключился через модем и все что надо получил. Представь, как здорово жили. Захотел что-нибудь, только подумал, а оно раз - и тут.

- За все надо платить, - ответил Петер, облизывая нож. - За просто так тебе ничего не прилетит. Это же сколько энергии надо, чтобы запросы каждого человека удовлетворять.

Марк промычал что-то, жуя.

- А откуда энергия, по-твоему? - спросил он, проглотив кусок. - Ведь и сейчас все работает.

- Не для всех, - напомнил Петер.

- Не у всех просто хватает шестеренок в голове.

- Ты думаешь, что сейчас и сам бы смог? - заинтересовался Петер.

- Это вряд ли, - Марк посмотрел на ехидно улыбающегося друга, недовольно отмахнулся. - Про шестеренки, это я по-простому. Понятно же, что там что-то другое нужно.

- И что это что-то?

- А я откуда знаю? - отмахнулся Марк. - Наверное, что-то, чтобы поле тебя за своего приняло. Мол, этот хороший, пусть что хочет, берет, а вот этот - говнюк, ему ничего не дадим.

- Среди магов полно говнюков, - сказал Петер, - хотя это бы объяснило, почему леди Евгения самая сильная.

- А я не думаю, что она самая сильная, - сказал Марк. - Может она сильнее в одних вещах, а остальные в других.

- А мне все эти магистры из Асира обычными ремесленниками представляются, - признался Петер. - Заучили пару трюков, поняли, как других учить, теперь пыль в глаза пускают.

- Ну, насчет пары трюков, ты погорячился. Ты думаешь, кроме нашей леди некому мозгами пошевелить?

- По крайней мере, основная масса этих магов такая.

- Не надо судить по основной массе. Вон, наши невидимые друзья тоже людей по основной массе судят, тебе от этого приятно?

- А разве они не правы? - парировал Петер. - Ведь люди на самом деле все эти ужасы, что мы видим в кошмарах, творили.

- Хорошее в людях тоже есть.

- Это с нашей точки зрения.

- Да с любой! - раздраженно сказал Марк. - Музыка там всякая, картины, книжки - разве искусство, созданное человеком плохое?

- Ну, во-первых, где оно сейчас, это искусство? Что же оно не уберегло от всех этих ужасов, не перевоспитало миллиарды маньяков, у которых в голове картина мира почему-то сложилась так, что они решили - убивать и разрушать самое правильное в жизни? И в-третьих, ты сам видел это искусство. За небольшим исключением оно больше на помои, что свиньям льют, похоже.

- Ну, во-первых, - начал в ответ загибать пальцы Марк, - не все оно и исчезло, нам тоже малость перепало. Во-вторых, уберегать оно и недолжно. Показать, что вот это плохо, а вот вам светлые идеалы и идите-ка, куда вас послали. А в-третьих, опять говорю - не надо судить по основной массе. Смотреть надо на самое лучшее. Мало ли, что там, какой идиот калякает или малюет, ради денег или славы. Я вот тоже могу нарисовать или спеть, мало никому не покажется.

- А мне кажется, надо судить не по лучшим, а по худшим, - сказал Петер.