Письмо Пауло издателю с перечнем исправлений, которые внес Жан в рукопись его новой книги «Валькирии»
В конце октября они вернулись в Рио-де-Жанейро. Пауло хотел решить вопрос с «Эко», но не мог бросить одно издательство, не узнав предварительно, в какую дверь постучать. Однажды вечером, надеясь отвлечься от этих невеселых дум, он вместе с приятелем отправился на поэтический вечер, проходивший в маленьком ультрамодном баре в южной зоне. Все это время его не покидало странное ощущение, что кто-то из публики, сидевшей сзади, не сводит с него глаз. Лишь когда вечер окончился и вспыхнул свет, он обернулся и увидел красивую черноволосую девушку лет двадцати — в полном расцвете юности. Никаких видимых причин для столь пристального внимания не имелось: он давно уж не был тем косматым хиппи — почти совсем седые волосы 41-летнего Пауло были аккуратно и довольно коротко подстрижены, так же, как усы и бородка. Девушка была слишком хороша собой, чтобы он мог не проявить инициативу. Подойдя, он спросил без околичностей:
— Это случайно не вы смотрели на меня весь вечер?
Девушка улыбнулась:
— Я.
— Я — Пауло Коэльо.
— Знаю. Поглядите, что у меня в сумке.
Она сунула руку в свой кожаный мешок и извлекла из него растрепанный экземпляр «Дневника мага». Пауло хотел уж было подписать книгу ей на память, но, узнав, что экземпляр принадлежит не ей, а подруге, вернул:
— Купите собственный, тогда подпишу.
Договорились встретиться через два дня в кондитерской «Коломбо», расположенной в самом центре города и за сто лет существования не утратившей своей элегантности. Выбор столь изысканного места обнаруживал дальние цели Пауло, однако вмешались другие обстоятельства — вмешались и помешали им сбыться. В назначенный день он появился с получасовым опозданием и с ходу сказал, что времени у него нет: издатель сию минуту подтвердил, что не заинтересован в переиздании «Алхимика», и по этому поводу назначает ему незапланированное свидание. Чтобы иметь возможность поговорить подольше, Пауло и девушка пошли пешком до издательства «Эко», находившегося в десяти кварталах от «Коломбо».
Девушку звали Моникой Резенде Антунес, ей было двадцать лет, и она была единственной дочерью инженера Жоржи Ботельо Антунеса и офис-менеджера Беллины Резенде Антунес, либеральных родителей, возложивших на девочку единственную обязанность: ходить на курсы бальных танцев, которые, впрочем, она благополучно бросила. Моника окончила лучшую гимназию Рио-де-Жанейро и была там первой ученицей, а ко времени знакомства с Пауло стала студенткой инженерно-химического факультета университета штата. Как много лет спустя будет вспоминать Моника, сильнее всего ей врезалось в память в тот день, как «нелепо она тогда вырядилась».
— Представь, каково это: обсуждать с издателем условия контракта в сопровождении девицы в шортиках, блузке в цветочек и с прической «а-ля нимфетка»!
Моника стала живым свидетелем той минуты, когда Мандарино выпустил из рук курочку, несущую золотые яйца, в которую уже очень скоро суждено было превратиться «Алхимику». Издатель не верил, что роман сможет повторить успех «Дневника мага», документального рассказа от первого лица. И девушка, хоть только его и успела к тому времени прочесть, не могла постичь, как можно было отказаться от сотрудничества с автором, столь сильно потрясшим ее воображение. Пауло — быть может, для собственного утешения — предложил ей версию отказа, имевшую очень мало общего с истинными причинами, которыми руководствовался Эрнесто Мандарино: когда инфляция достигает 1200 % в год, рентабельнее вкладывать деньги в финансовые проекты, нежели с риском для себя издавать книги. Пауло и Моника еще немного погуляли, обменялись телефонами и расстались. Через несколько дней, когда он еще не решил, какую судьбу уготовить авторским правам на «Алхимика», Пауло прочел в колонке светской хроники о том, что писательница Лия Луфт из штата Рио-Гранде-до-Сул презентует свой поэтический сборник «Роковая сторона» на коктейле, устраиваемом ее издателем Пауло Роберто Рокко в книжном магазине «Аргументе» на Леблоне — там традиционно собирались интеллектуалы Рио-де-Жанейро. Пауло давно следил за тем, как поворотливо и успешно действует Рокко — его издательство, существуя на рынке менее десяти лет, уже могло похвастать именами таких тяжеловесов, как Гор Видал, Томас Вулф и Стивен Хокинг. В восемь вечера, когда Пауло появился в магазине, там уже было не протолкнуться. Лавируя меж официантов и гостей, он пробрался к Рокко, которого знал только по фото в газетах, и завел с ним такой диалог:
— Добрый вечер. Меня зовут Пауло Коэльо. Мне бы очень хотелось с вами познакомиться.
— Я слышал про вас.
— Хотелось бы поговорить с вами о моих книгах. У меня есть подруга, Бона, живет в том же доме, что и вы, я даже хотел попросить ее устроить ужин и познакомить нас.
— Не надо никого ни о чем просить. Приходите в издательство, выпьем кофе и поговорим о ваших книгах.
Рокко назначил ему встречу через два дня. Но прежде чем принять решение, Пауло вновь обратился к «И Цзин», «Книге перемен», с вопросом, надо ли передавать «Алхимика» новому издательству — разумеется, если Рокко проявит интерес. Из полученного ответа он сделал вывод, что делать это следует лишь в том случае, если книга появится в книжных магазинах до Рождества. Что ж, ответ был уместен и вполне предсказуем: кто из писателей не знал, что перед Рождеством книги раскупаются лучше всего?! Когда Пауло выходил из дому, позвонила Моника, и он пригласил ее составить ему компанию. Его самолюбию польстило, что вместе с ним приема у владельца издательства дожидается Жоан Жилберто Нолл, писатель из штата Рио-Гранде-до-Сул, дважды лауреат премии Жабути, присуждаемой бразильской Книжной палатой, а книги этого писателя не раз экранизировались. После краткого и приятного разговора Пауло оставил Рокко по экземпляру «Дневника мага» и «Алхимика». Издателя, правда, слегка покоробило требование издать роман в столь сжатые сроки, но Пауло объяснил, что достаточно всего лишь приобрести у «Эко» готовые оригинал-макеты, поменять логотип — и вскоре книгу можно будет выложить на прилавок Рокко взял время на размышление и сказал, что даст ответ на этой же неделе. Однако не прошло и двух дней, как он позвонил, чтобы сообщить: новый контракт готов, осталось только подписать. Рокко готов был издавать «Алхимика».
25
После успеха «Бриды» критика разверзла уста: Пауло Коэльо грозит четвертование
Отвергнутый Мандарино «Алхимик» в конце концов станет одним из самых популярных подарков не только на Рождество, но и на Пасху, Новый год, день рождения, именины, карнавал, Великий пост и пр. — не только в Бразилии, но и еще в сотне стран. Первое издание, выпущенное Рокко, в считанные дни испарилось с прилавков книжных магазинов, автор же — невиданное дотоле дело — попал сразу в два списка бестселлеров: с «Дневником мага» — в «нон-фикшн», с «Алхимиком» — в разряд «художественная литература». С той поры объем продаж будет только возрастать. Феномен, который случился с «Алхимиком», попавшим в руки Рокко, побудил Пауло забрать из «Эко» и первую книгу. Поскольку для этого требовался предлог, он предъявил Мандарино новые требования: чтобы защитить свои гонорары от чудовищной инфляции, достигавшей 1350 % в год, он пожелал, чтобы авторские отчисления выплачивались не раз в квартал (что само по себе было привилегией немногих авторов), а еженедельно, и вопреки всем законам рынка это желание было удовлетворено. Пользуясь беспримерной уступчивостью владельца «Эко»(и его явным стремлением удержать «Дневник мага» за собой), Пауло добавил в договор еще два пункта, также не имевшие прецедентов в практике бразильского книгоиздания: ежедневную (!) индексацию с учетом инфляции и требование направлять определенный процент от валового дохода на рекламу.
Подобное отношение к обоим издателям представляло особый интерес для Моники Антунес, которая теперь была неразлучна с Пауло и сопровождала его повсюду. В начале 1989 года девушка призналась ему, что подумывает о том, чтобы оставить свой инженерно-химический факультет (она была тогда на втором курсе) и вместе с женихом уехать за границу. При этом известии глаза писателя засияли, словно им въяве предстало, как открываются новые врата для его карьеры:
