Прошло двадцать минут. Третий огонь подступал к «Салли Сью», он был больше, горячее и приближался стремительней.

За ним тянулся черный дымовой шлейф. Воняло ужасно. Интересно, что это горит? Каждый вдох обжигал горло и легкие.

Брандспойт выплюнул последнюю порцию пены и сник. Одно бесконечное мгновение Джелико держал в руках обвисший шланг, потом тот снова напрягся, и наружу хлынул мощный, холодный, серебристый поток.

Зрелище радовало глаз, но не успокаивало душу. Воды в море сколько угодно, но она тушит хуже, чем пена. Тем временем огни в доке все разгорались, угрожая слиться в один исполинский пожар.

Пламя наступало по всему фронту. Майсилу приходилось сражаться с несколькими противниками, и он отчетливо видел, что проигрывает.

Окончательно это стало ясно, когда он увидел бочки. Их было около двадцати, беспорядочно сваленных в дальнем конце дока. До сих пор межпланетник не замечал их за пламенем и дымом. Внезапный порыв ветра на мгновение разорвал завесу, и они предстали взору: высокие металлические цилиндры с красной надписью «Бензол». Он не помнил, какой нагрев способно выдержать вещество, но дело явно близилось к взрыву. Когда это случится, за бочками последует «Салли Сью», и все погибнут. Раэль, он сам, те, кто в Канучетауне, остатки города. На судне столько аммиачной селитры, что здесь не останется ничего живого.

Раэль Коуфорт не поднимала головы. Она должна быть рядом с капитаном «Королевы», сражаться, а если надо, то и умереть бок о бок с ним.

Она стиснула кулаки. Он был прав, когда велел ей остаться здесь. У нее раненый, и она не годится для тяжелой работы. Осмотр Кейла дался дорогой ценой – звездолетчица с трудом сдерживалась, чтоб не сесть и не отдаться боли.

Об этом нечего и думать. Она – врач и будет, стиснув зубы, исполнять свой долг, покуда в теле остается хоть капля жизни, даже если все они обречены умереть.

Кейл Робертс пострадал серьезно. Без операции он не выживет, но, если сделать перевязку, дотянет до флаера.

Раэль не могла убрать придавивший его лист железа, а и могла бы – не стала. Она боялась, что не сумеет достаточно быстро остановить кровь. Он и так потерял ее слишком много.

Потребуются бинты. Раэль вернулась к заднему сиденью флаера, вытащила из-за пояса нож. Быстро и ловко она срезала с мертвой женщины остатки куртки, разорвала на широкие полосы и вернулась к пациенту.

По счастью, на него пришлась не вся тяжесть железного листа. Придавленной и рассеченной оказалась левая нога, но вес металла одновременно пережимал артерию, уменьшая кровопотери. Тем не менее Кейл уже заметно ослабел, спасти его могла лишь срочная перевязка.

Раэль ползком протиснулась во флаер. Ей было несподручно и больно, но, по крайней мере, она могла работать. Остальное не важно. Она сосредоточилась на раненом, стараясь отвлечься от собственных мук. Хорошо еще, Кейл не видел ее лица, к тому же был слишком поглощен своими страданиями.

Работа продвигалась медленно, но в конце концов Раэль задом выползла из флаера и села, прислонясь спиной к железной раме сиденья. Она прикрыла глаза и старалась дышать ровно, боясь, что глубокий вдох ее доконает. Она и так была на пределе.

В сидячем положении боль немного отпустила. Раэль выпрямилась и внимательно осмотрела пациента.

Результат ее удовлетворил. Кейл был смертельно бледен и ужасно страдал, но хорошо перенес процедуру. Теперь оставалось лишь поддерживать его морально и ободрять, пока не прибудет помощь. Или пока все они не взлетят на воздух.

Впервые Раэль позволила себе взглянуть на «Салли Сью». Сердце ее подскочило. Зрелище было устрашающее и одновременно величественное. Пожар разгорался. Отдельные очаги сливались, становясь все более впечатляющими и грозными. Сейчас три из них подбирались к кораблю; с ними-то и сражался Джелико.

Слезы застилали глаза, но в душе поднималась гордость. Все капитаны – не робкого десятка, но одно дело – противостоять ведомым и неведомым опасностям межзвездного перелета, даже лазерам и бластерам пиратской своры, и совсем другое – в одиночку сдерживать натиск слепой, жестокой стихии.

Руки ее сжались и побелели. Все напрасно! В доке слишком много горючего. Пламя будет разрастаться, и Джелико его не остановить.

– Ему надо помочь, – тихо проговорил Кейл.

Раэль кивнула и встала, подавив невольный стон. Ее работа закончена, теперь она нужна на палубе «Салли Сью».

– Раэль!

Она быстро обернулась. Ван Райк и Дэйн Торсон!

– Майсил! – закричала девушка, указывая на доки. – Капитан! Он тушит пожар! Там корабль, груженный аммиачной селитрой!

Дэйн взглянул на горящий док и пустился бегом.

Его молодое выносливое тело не утомил быстрый, но сравнительно недолгий переход. Он играючи перепрыгивал или обегал разбросанные на пути глыбы и достиг пристани куда быстрее, чем до него Джелико.

Торсон остановился и нахмурился. Почему капитан направил струю в дальний конец дока, куда она почти не достает? Ближние огни гораздо опаснее…

Он увидел бочки; вероятно, раньше их было больше, но остальные взрывом сбросило в воду. Из уцелевших многие попа́дали, но по-прежнему лежали близко одна к другой. Пламя уже лизало крайние.

Глаза помощника потемнели. Он не хуже Джелико осознал грозящую опасность. Конечно, бочки хорошо защищены от различных случайностей, но не от долгого, прямого контакта с открытым огнем. Содержимое наверняка близко к точке взрыва.

Если хоть одна взлетит на воздух, то это – конец. Следом рванут остальные, а затем и корабль. Даже если чудом этого не произойдет, палуба займется во многих местах и через мгновение будет полыхать. Итог один.

Помощник суперкарго ринулся в узкую полосу огня, проскочил ее так быстро, что едва успел почувствовать жар, бросился к крайней бочке, обхватил ее руками, потащил к пристани.

И сразу с криком выпустил. Металл раскалился, если не докрасна, то очень близко к тому. Казалось, кожу прожгло до мяса.

Собравшись с духом, он снова обхватил проклятый цилиндр. Слезы мешали видеть. Перчатки немного защищали пальцы, но легкий мундир не спасал руки и грудь. Они горели.

Ругаясь страшными словами, Дэйн кое-как доволок бочку до края пристани и сбросил в воду.

Он не стал дожидаться, пока зашипит, коснувшись холодных волн, раскаленный металл, пока взметнется струя пара и брызг. Другие бочки так же опасны. Каждую придется так же тащить.

Следующая лежала на боку. Она легко катилась, но пришлось толкать не только руками, но и коленями.

Вторая бочка оказалась не холоднее первой. Как и ожидал Дэйн, брюки почти не спасали, а ладони уже болели, как никогда в жизни. На обеих вздулись волдыри, перчатки, предназначенные для ручной погрузки, были не рассчитаны на тушение пожара. Скоро они прогорят.

Жжение в ладонях усиливалось. Дэйн сам дивился, что сумел докатить бочку до края. Ему хотелось плакать при мысли об оставшихся восемнадцати. Их надо сбросить в воду, иначе его усилиям грош цена.

Он убеждал себя, что дальше будет легче. Главное – справиться с третьей бочкой, остальные дальше от огня, они не успели так накалиться.

Торсон, шатаясь, приблизился к третьей бочке и тут же отскочил обратно. Джелико увидел его, попытался прикрыть струей, но огонь вновь подбирался к кораблю, и капитану пришлось переключиться на более близкую опасность.

Дэйн шагнул прямо в огонь. Какая разница, изжарится он в котлету или вспыхнет, как факел. И то и другое одинаково неприятно.

Он думал, что загорится, но, хотя кожу опалило, ему удалось-таки выкатить бочку из пламени. Она даже не такая горячая, думал он, катя цилиндр к краю. Она не так долго соприкасалась с открытым огнем. В душе зашевелилась надежда. Если так дальше пойдет, он еще может выиграть нечеловеческое состязание. Даже если пляшущие языки начнут подбираться к последним бочкам, а он обгорит еще сильнее, все равно ему по силам быстро оттащить относительно холодные цилиндры. Они совсем не такие тяжелые, и потом, ему не привыкать, столько груза он перекидал за свою жизнь. Что будет с ним потом – отдельный вопрос, но сейчас это не имеет значения, нечего и голову забивать. Главное – сосредоточиться на теперешней задаче.