– Здесь нельзя находиться, – строго сообщает неприятный субъект грубым голосом. – Это чужая собственность!
«Вот так, всё просто? – с долей разочарования думает Вера. – Чужая собственность и всё? Конец сказки?»
– Хорошо, я уже ухожу, – бросает она, поднимаясь с лавочки. – А чьё это? Что за место?
Охранник мнётся. Вероятно, он не знает ответ на этот вопрос, а может, ему запрещено открывать чей-то секрет. Его лицо не обременено интеллектом, оно простое и ясное, каким бывает у детей, и мысли на нем читались, так же как у детей.
Сейчас он скажет что-то неприятное, невежливое, должен сказать, это ясно! Хамское слово вот-вот может сорваться с его языка, и Вера видит, как из глубины мозга рождается, наплывает на лицо горбоносого эта очевидная грубость. Крохотные чёрные усики под длинным хрящеватым носом зло дергаются, отчего лицо сразу утрачивает свою детскость.
– Пройдемте! – тоном бывшего милицейского работника повторяет он, так и не ответив на её вопрос.
С ним нет смысла спорить, это ни к чему – ей точно пора уходить. Она встаёт и идет за ним, шурша невысокой травой под ногами. Едва дойдя до поворота, Вера неожиданно для себя оглядывается и смотрит на голубую лавочку, на которой сидела минуту назад. Это место притягивало магнитом таинственности, словно находилось в заколдованном сказочном лесу. Ей выпал шанс оказаться тут, но, к сожаленью, шанс уже упущен. Теперь она ничего не узнает. Никогда!
Лавочка продолжает качаться, но уже не так сильно скрипит, сокращается амплитуда размаха, колебания медленно угасают. Они идут до дверей лифта, входят и Вера благополучно спускается на свой этаж, а охранник, не говоря ни слова, отправляется дальше вниз.
«Что же это было? – думает в смятении Вера, – глюки, передоз? Если бы я кололась или курила травку, но нет же! Глупости! Как теперь рассказать Ирке, ведь ни за что не поверит?»
Глава 5
Когда ближе к обеду девушки вышли в перерыв на улицу, на перекур, Вера всё еще спрашивала себя: рассказать ли подруге о странной утренней прогулке или нет? Наверное, не стоит. Густые джунгли в офисе, лианы, голубые дачные качели и минорная музыка Кортазара. Кто бы мог такое устроить? Да и зачем?
Еще этот горбоносый. Откуда он? Обычный охранник или что-то другое? Может он замаскированный страж, наподобие мифологического многоглазого Аргуса? Только глаза у него – это система видеонаблюдения, фиксирующая любое движение в подконтрольном пространстве. Именно так он узнал, что Вера гуляет по лабиринту.
Вроде простой охранник, а сколько в нем брутального, несмотря заурядную физиономию. Он заинтриговал её и теперь, проходя через холл на улицу, она невольно кидала на него любопытные взгляды.
Что же там было, на двадцать первом этаже? Любопытно! Загадочное путешествие по офисному лабиринту мучило Веру неразрешенными вопросами, не вылетало из головы. Поймав момент, когда Курасов сидел один и пролистывал рекламный буклет военных вооружений, она подошла и спросила:
– Петь, ты случайно не знаешь, какой отдел или Департамент у нас на двадцать первом этаже?
– Нет. А чего тебе там?
– Да так, хочу найти одну девчонку.
Пётр задумался.
– Там тоже должна быть наша фирма. Ты же знаешь – мы арендуем с восемнадцатого по двадцать пятый этажи. А вообще, погоди… – он взял стопку листиков, лежащих на столе и оказавшихся телефонным справочником компании, разбитым по подразделениям и этажам. – Так, сейчас посмотрим. Вот двадцать первый этаж, – Пётр замолк, скользя глазами по списку. – Здесь пару отделов бухгалтерии и юристы. Хотя… Странно!
Молодой человек оторвался от бумаг и метнул в сторону Веры взгляд быстрых чёрных глаз.
– Насколько я знаю, юристы сидят на двадцатом. Очень странно. Наверное, опечатка, или сидели сначала на двадцать первом, а потом переехали, а списки забыли исправить. Да в чём проблема? Поднимись туда и спроси! Окей?
– Окей! – машинально подтвердила Вера.
Рассказать обо всем этом очень хотелось, и Веру просто распирало от желания поделиться неожиданно возникшим секретом. Однако Ира её опередила.
– Ты чего такая хмурая? – осведомилась она, затягиваясь сигаретой и не выждав ответа, продолжила: – Я переспала с Лёхой.
Дождь, шедший утром, уже прекратился. Лёгкие капли изредка падали с бетонного козырька, нависшего над входом, и порывы ветра своевольно меняли их траекторию. Одна из таких неуправляемых дождинок попала Ире за ворот, и та нервно передернула плечами.
– Ясно! – без интереса произнесла Вера, которую гложили другие мысли. – Что теперь?
– Короче, как я и говорила, скажу, что залетела. Пусть только пройдет пару недель, а то не поверит. Но это так, производственный момент. Прикинь, я взяла у него ключ от верхнего этажа, от пентхауса…
– Зачем, вдруг он начнёт искать?
– Есть дубликат. И потом, я ненадолго – скоро верну.
– Нафига тебе этот ключ?
– Ты что не помнишь, о чём мы говорили в баре?
– Нет! – честно призналась Вера, у которой события того вечера наслоились, словно кучевые облака перед грозой.
– Короче, мы в баре говорили, что интересно было бы подняться и посмотреть, чем там занимается наш Бульдог. Прикинь, если у него там гарем? Наведаемся в гости! Сечёшь фишку?
– Серьёзно?
– Точно, Верусик! Ну и память у тебя, дырявая, хотя рано ещё до склероза!
– Брось, Ирка! Наш Главный любого перегрызет, если заловит, и я как-то не хочу попадаться ему на глаза.
– Забей, подруга! Я знаю, что на обед он уезжает в ресторан на Пречистенке и его не будет в офисе. А обедает он пару часов, так что нам хватит. Мы только на минутку поднимемся и всё. Ну, Верусик, скучно же сидеть просто так! – Ирина схватила её за руку, умоляюще заглядывая в глаза. – Прокатимся со мной! Одна я стремаюсь.
– Нет, ты сошла с ума! Там могут быть охранники и нас быстро спалят. Что мы скажем, если нас поймают? Ошиблись этажами?
– Естественно! Нажали не ту кнопку, и нас занесло наверх. Мы же не нарочно!
– Ну, и дуреха! – не выдержала Вера. – А как же ключ, который ты взяла у Лёшки – без него не попадешь. Нас сразу расколют.
Ира задумалась на какое-то мгновение.
– Да ты права, там посторонних быть не должно…
– Ага! – с сомнением протянула Вера, которой затея подруги сразу не понравилась.
В это время неподалеку от них высокие металлические ворота, скрывающие таинственное чрево подвала-гаража, медленно поползли вверх и из глубин бизнес-центра тронулся чёрный «Мерседес».
– О, глянь! – заметила Ирина. – Я ж тебе говорила, что Бульдог уезжает на обед. По нему можно часы проверять – уже двенадцать.
Мимо них, почти бесшумно проехал большой автомобиль, за сильно тонированными стеклами которого, нельзя было рассмотреть пассажиров. Однако самый Главный приспустил стекло, и девушки отчетливо увидела его бульдожье лицо – он курил, выпуская белый дым на улицу.
– Да богатым быть хорошо! – с завистью отметила Верина подруга. – На обеды тебя возят, в ресторанах не смотришь на цены. Ну что, прокатимся наверх? Прямо сейчас!
Вера не испытывала никакого желания пускаться в сомнительные проделки, ведь за них могли преспокойно уволить с работы. Но бросить подругу? Ирка могла влипнуть в нехорошую историю, из которой потом не выбраться, во всяком случае, без посторонней помощи. Она ведь такая, бедовая!
Некоторые люди похожи на мошек, бьющихся в стекло. Их зовет пространство за окном, свобода и не стеснённость движений. Но что они будут делать на воле, как жить, когда освободятся? Куда полетят? Мошки не знают этого. Их желания не оформлены в конкретные мысли и поступки, до конца непонятны. А потому, получив эту самую свободу, они быстро теряются в гуще жизни и бесследно пропадают.
Вера боялась, что её подруга из таких мошек, которые бьются в стекло от скуки.
– Ладно! – нехотя обронила она. – Считай, уговорила!
Потушив окурки, они вернулись в холл здания. Там, с хитрым видом, Ира взяла Веру за руку и отвела в сторону.
