Попрощавшись, мужчина сел в машину и продолжил свой путь, а Ольга отправилась на работу. Здесь с первых минут ее затянула рутина с выдачей лекарств пенсионерам. Она старалась не думать о плохом, постоянно твердила сама себе, что любит мужа и пусть все идет, как идет. «Лишь бы он шел в дом и в доме моем был мир и спокойствие».

Но мечтам доверчивой Ольги не суждено было осуществиться. Степан снял для ее подруги детства Любки однокомнатную квартиру. В обеденный перерыв он каждый день навещал торговку рыбой.

Однажды поздно вечером Ольга вышла из аптеки и на ступеньках столкнулась с мужем. Поцеловав жену в щеку, Степан спросил:

– Ты, наверно, удивлена тем, что я не дождался тебя дома, а встречаю с работы?

– Нет, не удивлена, – улыбнувшись, ответила Ольга. – Я уже привыкла видеть, что моих коллег по работе встречают мужья, а я, словно мать-одиночка, всегда иду одна.

– Но ты напрасно на меня обижаешься. Ведь у меня служба, и я сам себе не предназначен.

Ольга ничего не ответила. Она душой почувствовала, что с мужем что-то случилось.

– У тебя неприятности на службе? – спросила она, глядя в лицо Степану.

– Нет, на службе полный порядок. А вот на личном фронте проблемы.

– Рассказывай, – потребовала Ольга.

– Я на служебном автомобиле совершил аварию, – прижимая к себе жену, сказал Степан, – и с меня требуют возмещение ущерба в размере пятидесяти тысяч рублей. На раздумье дали три дня. Если я в отведенные сроки не уложусь, об аварии узнают в полку. А это, как минимум, служебное несоответствие и строгий выговор по партийной линии.

– Не страдай так сильно, мой дорогой, – прижимая к груди руки мужа, сказала Ольга, – я найду деньги, и мы выйдем из сложившейся ситуации.

И Ольга сдержала свое слово. Она написала заявление в кассу взаимопомощи, заняла деньги у Нины Николаевны и у матери Валентина Харламова. Вечером, когда Степан вернулся домой, она протянула ему конверт, и спокойным голосом сказала:

– Возьми, здесь ровно пятьдесят тысяч рублей.

– Ты самая надежная у меня женщина, – обнимая жену, сказал Степан, – и я тебя безумно люблю.

О том, что Степан разбил якобы чужую машину, знали все дети, но близко к сердцу это событие принял только Тарас. Наблюдая за поведением отца, он все больше не доверял этому человеку. Однажды он сказал своему другу Вальке:

– Странно получается, отец говорит, что разбил чужую машину, когда ехал за рулем УАЗика. Мне почему-то в это не верится.

– Мне тоже, – поддержал Тараса друг. – В батальоне столько водителей, а он сам садится за руль.

– Мама оббежала всех знакомых, чтобы собрать деньги на погашение долга отца. Давай в субботу сходим в полк к моему отцу и узнаем у солдат все до мелочей.

Ребят в полку хорошо знали, поэтому они свободно проходили через КПП. В автопарке их тоже считали своими. Не смотря на то, что мальчикам было всего по четырнадцать лет, они наравне с взрослыми принимали участие в ремонте, знали все марки машин.

Как и договаривались, субботним утром ребята были в автопарке. Покрутившись до обеда, Тарас попросил одного из водителей подбросить их с другом к дому.

– Задержались мы тут сильно, – пояснил он, – и если к обеду не вернемся, нам попадет от родителей.

– Не вопрос, – быстро согласился водитель. – Мне все равно пора ехать за одним офицером.

Ехали молча. Когда водитель остановил машину у пятиэтажки чужого дома и собрался идти звать офицера, Валька хотел что-то спросить у него, но Тарас толкнул его локтем в бок и прижал указательный палец к своим губам. Оставшись одни, ребята вышли из машины и спрятались за мусорные ящики.

– Водитель приехал за моим отцом, – пояснил Тарас другу, – значит, он обедает у своей знакомой.

В этот момент из подъезда вышел отец и уже знакомая ребятам Любка. Парочка вместе с водителем села в машину и они уехали. Тарас побледнел. Он молча смотрел вслед удаляющейся машине, мысленно ругая отца самыми непристойными словами. Из оцепенения его вывел приятель.

– Ты, Тарас, не тужи, мы эту Любку даже из-под земли достанем. Главное, что мы точно знаем, где и чем она торгует. Пройдем по рядам и обязательно разыщем эту толстую жабу.

Друзья сели на трамвай и через три остановки вышли у Центрального рынка. Прохаживаясь вдоль рядов, где торговали рыбой, они пытались найти ту женщину, которая оскорбила их детские души. Наконец удача улыбнулась им. За прилавком в белом фартуке в окружении десятка ящиков с рыбой стояла та, которую они так долго искали. Любка приветливо улыбалась покупателям и всячески расхваливала свой товар. Многие останавливались и делали покупки у симпатичной и очень доброжелательной продавщицы.

Набросив на головы капюшоны, ребята стояли на некотором расстоянии, затерявшись среди покупателей.

– Вот шалава, – сказала одна из торговок, – всех покупателей переманивает.

– Точно шалава, – поддержала ее другая торговка, – и видать с большим стажем. Ты видела, какого красавца мужика отхватила.

– Видела, военный и, судя по пагонам, большой чин у него.

– Я знаю жену этого военного, – вмешалась в разговор третья торговка. – Она заведующая аптекой. Я там часто покупаю лекарства. Женщина очень красивая, внимательная. Покупать лекарства в этой аптеке одно удовольствие.

Женщины затихли. Любка, продав свой товар, подсчитывала выручку.

– Эх, бабы, – снова подала голос одна из недовольных женщин, – что вы не говорите, а Любка умеет торговать. Недаром ей ее хозяин Гасан простил растрату в пятьдесят тысяч. Хотя вначале кричал на весь рынок, что голову оторвет, если не вернет деньги. А теперь улыбается ей и называет Любашей.

– А чего же ему ее так не называть, – подключилась к разговору другая женщина, – я лично видела, как этот военный передал ему деньги на погашение Любкиной растраты.

Людей на рынке становилось все меньше, и ребята побоялись, что на них обратят внимание продавщицы из рыбного павильона. Они потихоньку вышли на улицу и отправились домой. По дороге каждый думал об одном: как разлучить эту парочку? У Тараса были еще и другие мысли: как отомстить отцу за то, что он заставил мать унижаться, брать в долг деньги, чтобы спасти свою любовницу?

– Тарас, ты пока своей матери ничего не говори, – попросил мальчика товарищ. – Пусть она по-прежнему верит твоему отцу.

Войдя в квартиру, Тарас старался сдерживать гнев и не показывать отцу, что он о нем все знает. Общался только с матерью.

– Знаешь, мама, наша классная руководитель говорит, что у меня очень красивая мама, и что все три сына похожи на тебя.

– Она не права, – смущенно улыбнулась Ольга, – вы похожи на своего отца. Он у нас такой симпатяга.

– Да какой там симпатяга? – вдруг вспылил Тарас. – Может, и был когда-то, а теперь стал, словно плешивый пес. Бабник наш отец, а не симпатяга.

Степан поднялся из-за стола и попытался вытащить из своих брюк ремень. Но Тарас опередил его и бросил в отца ложку.

– Да не боюсь я тебя, – крикнул он и ушел в свою комнату и закрыл дверь на ключ.

Дверь своей комнаты Тарас открыл только утром, когда к нему постучался Валька. Присаживаясь на стул, он сказал:

– Давай разработаем план по выживанию этой толстушки Любки из города. – И он стал подробно рассказывать другу о своем плане. – Мне, Тарас, очень жалко твою маму. Она такая добрая, постоянно делает уколы и ставит банки моей бабушке. Да и медикаментами нашу семью обеспечивает. Вашу семью уважают в нашем доме только ради твоей матери. В полку все знают, что твой отец бабник и гуляка.

Тарасу было больно слышать такие дурные слова о своем отце, но он и сам о нем всегда плохо думал.

– Давай поднимайся, – хлопнул друга по плечу Валька, – пойдем на дело.

Они надели куртки с капюшонами, взяли с собой пакет хлорной извести. На альбомном листе крупными буквами черным фломастером написали: «Здесь работает продавщица больная сифилисом». На Центральном рынке ребята разделились. Пока Тарас крепил на прилавок Любки афишу, Валька незаметно насыпал на ящики с рыбой хлорной извести. Покончив с работой, друзья отошли в сторону, сняли с себя куртки и незаметно вернулись в рыбный павильон. В это время Любка увидела ящики с рыбой посыпанные хлорной известью.