Литмир - Электронная Библиотека

– Вот теперь, Мария, ты крещенная православная христианка и у тебя с этого момента есть ангел хранитель, который будет хранить твою душу на всех путях и дорогах.

– У тебя тоже теперь есть ангел хранитель, – целуя внука в макушку головы, тихо сказала Нина Николаевна. Мальчик в ответ устало улыбнулся и обнял бабушку за шею руками.

Когда они вышли из храма и направились к железнодорожному вокзалу, Екатерина Федоровна, держа Машу за руку, сказала:

– У меня на душе такое спокойствие и умиротворение, что я готова целовать всех встречающихся на пути людей. – Она посмотрела на идущую рядом Нину. – Вот что, моя дорогая соседушка, я знаю, как ваша семья переживает за судьбу сына. Поверь мне, у вас в семье все будет хорошо. Виктор вернется домой героем. Такие парни, как он, всегда стояли на передних рубежах нашей матушки России. Вы хорошие люди, делаете для окружающих только добро, а Всевышний все видит и все слышит. Он обязательно в трудную минуту защитит твоего сына.

Сидевший на руках у Нины внук вдруг внятно и четко сказал: «Да». Идущая рядом со свекровью Валентина, услышав, что сказал сын, даже расплакалась. Женщина сердцем почувствовала, что муж вернется домой с наградами и почестями.

Электричка на Калининград была битком набита пассажирами. Но они пришли на вокзал заблаговременно и сумели занять удобные места. Разместившись на сидениях, они с хорошим настроением тискали Андрея, а тот отталкивал тянущиеся к нему руки и постоянно протягивал свои ручонки к Марии. Девочка усадила малыша к себе на колени и всю дорогу рассказывала ему сказки, читала стихи, показывала в окне мелькающие дома, леса и реки. Какое-то время мальчик проявлял ко всему происходящему интерес, а потом уснул у нее на руках.

– Давай малыша мне, – протянула Руки Нина Николаевна, – вижу, ты от него уже устала.

– Да что вы, Нина Николаевна, считаете меня за маленькую. Мне ведь уже четырнадцать лет. Я спортом занимаюсь, призы завоевываю по бегу. Правда, чемпионом школы не стала. Валька Харламов бегает быстрее.

– Наша Машенька дружит только с мальчиками, Валькой и Тарасом, – пояснила Екатерина Федоровна, – среди девочек подружек у нее нет.

– А что здесь удивительного? – пожала плечами Нина. – Они ведь с детского сада вместе. К тому же оба мальчика из семей военных. Вот она и почувствовала, что они ей помогают, защищают ее. Одним словом, стали родными людьми. Ко всему эти ребята очень хорошо учатся.

Ночные кошмары

Прошло достаточно много времени с того дня, когда Нина Николаевна получила от сына из Афганистана последнее письмо. Возвращаясь с работы, она брала на руки внука Андрея, заходила на кухню и, вглядываясь в лицо невестки, пыталась угадать ее мысли. Валентина очень переживала за мужа, но старалась всем своим видом показывать, что все хорошо и она как никогда спокойна. Но спокойной она была на людях. Ночью, когда засыпал сынишка, женщина часами смотрела на личико ребенка, стараясь уловить схожие с мужем черты лица. Всякий раз она приходила к мысли, что Андрюшка – копия своего отца. Она тихонько прижималась к спящему малышу и, стараясь не разбудить ребенка, давала волю слезам.

В другой комнате квартиры велась более активная работа. Нина Николаевна в своей спальне, намотав на оконный карниз медную проволоку и приспособив ее в качестве антенны к старенькому приемнику «Октава», пыталась хоть что-нибудь разобрать из сообщений радиостанции «Голос Америки» относительно событий в Афганистане. Из-за сильных помех в эфире услышать довелось не многое. Диктор сообщал: «Советские оккупационные войска ведут кровопролитные бои с моджахедами на северо-востоке провинции Газни. Под натиском афганских войск русские отступают, неся огромные потери в живой силе и технике».

Прослушав несколько раз запрещенные передачи «вражьего голоса», Нина Николаевна открывала атлас мира, находила Афганистан и принималась отыскивать на карте город, в котором шли бои. Однажды, заснув перед самым утром, она увидела сон, который едва не стоил ей инфаркта.

А приснилась Нине Николаевне, будто пришла она к холмику свежей могилы ее свекрови, на похороны которой в свое время ей не довелось съездить. Приблизившись, увидела на земле слегка привядшие цветы, а на огромном деревянном кресте – фотографию своего сына. Он был в белой суворовской форме, в фуражке, на околыше которой вместо красной звезды красовался крест. Из-за этого фуражка стала похожей на головной убор медицинской сестры в первую мировую войну.

Проснувшись, она сама себе сказала: «Все, это конец, моего сына на этом свете больше нет». У нее тряслись руки и ноги, кружилась голова. Ни кому об увиденном сне Нина Николаевна решила не рассказывать, так как из опыта знала, что ее сны сбываются в течение трех суток. Обескураженная женщина стала принимать успокоительные лекарства, какие только были в аптечке. Однако предчувствие какой-то непонятной беды не давало покоя.

Прошло два дня. Нина Николаевна казалось не жила, а существовала в предчувствии чего-то страшного. Успокоение не приходило даже ночью. Она лежала с открытыми глазами, прислушиваясь к шагам, которые доносились из коридора квартиры. Она понимала, что если и придет извещение из военкомата, то днем, но никак не ночью. Другие члены семьи также чувствовали какое-то необъяснимое напряжение.

На третий день Нина Николаевна не пошла на работу. Позвонив начальнику управления, сказала, что ей срочно нужно пойти к зубному врачу. Сидеть дома она не могла, поэтому, взяв внука, вышла на улицу. Походив с мальчиком вокруг магазина «Океан», она через двор вышла на Ленинский проспект и остановилась недалеко от трамвайной остановки. Ее внимание привлек молодой парень в инвалидной коляске, одетый в военную форму. Неторопливо перебирая пальцами по клавишам аккордеона, он пел песни об Афганистане. Женщина подошла чуть ближе, остановилась в сторонке и, взяв малыша на руки, стала слушать. Похоже, певец был слегка выпившим, поэтому пел кричащим голосом, с благодарностью кланяясь людям, которые бросали в картонную коробку мелочь. Нина Николаевна замерла на месте, осмысливая слова песни.

Они отважны и сильны,
Они нас защищают,
О чем советская печать,
Стыдливо сообщает.
А контингент наш не велик,
Едва чуть больше взвода,
Границу перешел и встал,
Любуется природой.
Дает концерты в кишлаках,
А в паузах – антракта,
Детишек нянчит на руках,
И чинит местный трактор.

Инвалид заметил стоявшую в сторонке с ребенком на руках и внимательно слушавшую песню женщину, слегка улыбнулся ей. Затем кивком головы поблагодарил мужчину, который опустил в коробку несколько монет и, склонив голову на аккордеон, снова запел.

Получишь письмо,
Ты закроешь лицо,
И нет ни какого обмана,
На левую руку оденешь кольцо,
Из пламени Афганистана.

Слушая песню, Нина Николаевна стояла не шевелясь. По ее щекам катились крупные горючие слезы. Немного успокоившись, она подошла к инвалидной коляске и, вытрусив из кошелька все содержимое в коробку парня, спросила:

– И давно ты, сынок, из Афганистана?

– Чуть больше полугода, как вернулся из госпиталя. – Он внимательно посмотрел на стоявшую перед ним женщину. – Во время боя подорвался на фугасе, и ноженек моих как не бывало. Мне еще повезло, а ребят, которые были со мной рядом, разметало вокруг на куски.

Нина Николаевна была словно в тумане. Она задавала парню один вопрос за другим, а тот с желанием на них отвечал.

15
{"b":"207907","o":1}