— Правильно, правильно, — дерзко бросила в лицо Эвенку Леночка, — ты сам опубликовал эссе «Савва Морозов как зеркало русской революции». Мне училка по живописи все рассказала. И Шпрехшталмейстер рассказ о героически погибшем дрессировщике опубликовал. Называется «La larme du crocodile» (Слеза крокодила). И видная деятельница театра писала в рубрике об аномальных явлениях психики. Она поведала о странном эпизоде, случившемся с ней более двадцати лет назад. Тогда она, без всякой видной причины, ощутила себя графиней и начала быстро бегать с изменившимся лицом по городской свалке в поисках пруда. Через сорок минут это явление так же неожиданно прекратилось, как и началось. Когда я это украдкой от Эвенка прочитала, у меня мороз по коже прошел, так интересно было. И почему всем в газете публиковаться можно, а мне нельзя? Вы думайте я маленькая?

— Ну что ты, Леночка, — успокоил ее Пятоев, — мы все думаем, что ты хорошенькая. Правда, Рабинович?

— Да я об этом даже на работе думаю, всю ночь ворочаюсь, — очень искренне подтвердил Рабинович, — действительно, Марк Абрамович, пускай Леночка опубликуется. Ей это пойдет только на пользу. К примеру, видная деятельница театра опубликовала свои воспоминания о посещении экипажем линкора «Нью-Джерси», корабля входящего шестого американского флота, базирующийся в Средиземном море, публичного дома «Экстаз». Публикация имела длинное, но поэтическое название «Белеет penis (пенис) одинокий в тумане моря голубом». Автор задался вопросом: «Что ищет он в стране далекой?».

Воспоминания были тепло встречены критикой и вызвали жгучий интерес в читательской массе. Городская русскоязычная газета получала множество писем почитателей таланта Варвары Исааковны. Многие восхищенные читатели просили ее телефон. Окрыленная успехом молодой литератор на основе газетной публикации написала повесть под тем же названием. Иллюстрации к одинокому, белеющему в тумане пенису нарисовал заслуженный художник Кабардино-Балкарии Михаил Гельфенбейн. Интересно отметить, что позировать ему любезно согласился сам Шпрехшталмейстер. Получилось очень красочно. Впрочем, после того как книга увидела свет, видную деятельницу театра обвинили в расизме.

— Почему он белел? — возмущались борцы за равноправие, — почему не чернел или хотя бы коричневел?

— Так если он почернел, то это уже гангрена, — авторитетно сообщила Леночка, — ну чего к женщине прицепились? Не знают ничего, а тоже высказываются, дураки какие.

— Это действительно гангрена, которую мы должны искоренять на корню, — согласился с ней Рабинович. Я глубоко убежден, что мы должны быть выше националистических предрассудков, и выдавливать их из себя по капле. Один мой хороший знакомый выдавливал из себя по капле каждую ночь, пока не поднялся над националистическими предрассудками до такой степени, что женился на эфиопской еврейке. И сейчас он счастлив, правда, с эфиопкой он развелся.

— Расистскую статью видной деятельницы театра читал, но в содержание не вник, — телеграфным стилем сообщил Шпрехшталмейстер, — Рабиновича готов защищать грудью. Но если у кого есть какие-либо сомнения, то всегда можно проконсультироваться у специалиста. Недавно к нам в отделение поступил раввин, который ощутил себя подлинным духовным лидером и начал приём посетителей за умеренную плату. Легенды о мудрости и благочестии больничного раввина ходили по всему сумасшедшему дому. Прослышав о благочестии больничного раввина, с просьбой о благословении к нему обращались даже кинематографисты. Один известный израильский режиссер приступил к работе над фильмом по мотивом рассказа Чехова «Дама с собачкой». Фильм предполагалось сделать политически заостренный и эротически смелый до безрасудства. О основу киноповествования легла подлинная история о визите сотрудниц публичного дома «Экстаз» в Korean National Democratic Republic (Корейская Народная Демократическая Республика). Сотрудниц публичного дома «Экстаза» интересовал вопрос — действительно ли Северо-Корейский народ обладает атомным оружием. В связи с началом съёмок главному режиссеру хотелось бы знать мнение лечащегося в нашем отделении раввина по поводу названия ленты.

— Может быть «Голая дама с собачкой на ужин?» — робко предположил священнослужитель. Чувствовалось, что ему хотелось сняться в фильме, хотя бы в роли поданной на ужин собачки. Я его прекрасно понимаю. Сам с этого свою цирковую карьеру начинал. Тут главное удачный дебют, чтобы жизненно было. А дальше настоящий талант себя покажет.

Его авторитет настолько велик, что даже Пятоев не удержался, — наябедничал Рабинович, — воспользовавшись служебным положением к нему бесплатно обратился к нему со следующим вопросом.

— Скажите ребе, — спросил дерзкий майор ВДВ, — может ли соблюдающий традиции еврей в субботу прыгать с парашютом?

— Это хороший вопрос, сын мой, в который давно пора внести ясность, — веско ответил раввин, — еврей не должен работать в субботу, поэтому в этот день ему нельзя раскрывать парашют. Но прыгать в субботу с парашютом еврейская религия не возбраняет.

— Не слушайте его, — обратилась со страстным призывом к Пятоеву Леночка, — Религия — это опиум для народа! Даже героин! А служители культа хуже торговцев наркотиками. Они могут голову задурить, вы и не заметите. Недавно к Эвенку один приходил. Университет дружбы народов кончил в Москве, хоть и бедуин. Все время говорил «Аллах ахбар», «Аллах ахбар». А как только Эвенк в туалет пошел, так сразу ко мне подсел и шепчет в ухо: «Аллах велик, а представили правящих классов всегда безнравственны в силу своего загнивания. Но я не такой. Я вышел из самой народной гущи. Мой отец пас верблюдов, а его жены пасли овец. Бросай своего оленевода и перебирайся ко мне».

Признаться, от такого обилия животных я даже немного растерялась. Хорошо, что скоро из туалета вернулся Эвенк, дал мне по попе и сказал, чтобы я тут не крутилась перед зеркалом и не совращала его гостей с пути истинного. Вот что значит настоящий атеист, насквозь все видит.

— Юная Леночка может себе позволить не учитывать того обстоятельства, что человек способен не только размножаться, — метко подметил Эвенк, — Но мы не можем закрывать глаза на свинцовые тяжести жизни.

— Уже стреляют? — оживился задумавшийся было Пятоев.

— Вам не удастся сделать из меня дурочку, — после некоторого раздумья обиделась Леночка, — кто здесь может стрелять?

— Не переживай, — успокоил ее Эвенк, — Здесь никто никуда не стреляет и не хочет сделать из тебя дурочку. Имелись в виду поэтические строки:

Продекламировал Эвенк детскую считалку времён аварии на Чернобыльской атомной электростанции, заботливо поглаживая Леночку по головке.

Поддавшись общему настроению продекламировал Шпрехшталмейстер.

— Кого полюбила? — оживилась убаюканная было Леночка, — хорошо, что хоть бин висит, а то как такого полюбишь?

— Марк Абрамович, а вы и с бедуинской мафией знакомы? — ненавязчиво переменил тему бесед Пятоев.

— А что вас удивляет? Эвенк и бедуин — дружба навек! Практически мы не разлей вода. Обмениваемся опытом по разведению жвачных животных изо дня в день.

— Эвенк ему оленьи рога подарил, огромные такие, — снова наябедничала Леночка.

— А тебе жалко? Как не стыдно? Такая большая девочка, — в который раз не сдержался Рабинович.

— Ничего мне не жалко, — надулась Леночка, — пусть носит на здоровье. Тоже мне, нашли жадину.

— Оленьи рога на голове воздушного гимнаста я в одном номере видел на гастролях монгольского цирка. Номер был простенький, все на костюмах и держалось. А вот со мной случай приключился, не поверите. Гулял я как-то с Рабиновичем по Иерусалиму. И забрели мы с ним в Иерусалимский район «Сто Ворот», где живут религиозные евреи, выходцы из Восточной Европы. Они свято берегут традиции и не с кем не смешиваются. Настоящие масоны, в общем. Рабиновичу захотелось увидеть, как бы могли выглядеть его дети, если бы он женился на еврейке. Мне тоже было любопытно узнать, как масонов воспитывают.