Л. Шемаев, помимо всего прочего, глава общества любителей Президента Ельцина. Его испитое лицо и несообразных размеров орден за августовскую защиту "всенародно избранного" появились на телевидении ради того, чтобы собрать после расстрела парламента тех, кто и на этот раз остался верен Ельцину. Штурмовики и партизаны номенклатуры продолжали объединяться.
ИХ ОХРАНА
Преданная охрана, повязанная с хозяевами общими делами — то, без чего номенклатура обойтись не может. Злой и подлый ум — один из главных ресурсов ее власти.
Один из соратников Г. Попова, переданный им в наследство Лужкову — придворный правовед Сергей Донцов. Он не стесняется при посетителях обсуждать по телефону сделку "ты мне — я тебе" с чиновником Верховного Суда. Конечно, не за свой счет. Речь идет о дачке за счет города в обмен на необходимое судебное решение. А не боится потому, что нет силы, способной схватить его за руку.
Донцов любит давать интервью и хвалить свое начальство ("Тверская-13", 04.03.93): "Всякий непредвзятый наблюдатель видит сегодня результаты усилий городской администрации по формированию и становлению новых структур городского управления. Набираются опыта префектуры и их работники, районные суды и органы прокурорского надзора постепенно начинают ориентироваться в сложившейся ситуации, москвичи привыкают к муниципалитетам как административным единицам."
Донцов говорит, что мы не имеем права больше экспериментировать, что это жестоко по отношению к людям. Тогда логично было бы признать, что проведенный эксперимент с системой городского управления тоже был жесток. Но признаться в этом Донцов по долгу службы не может. Он даже боится возврата к прежнему делению города, потому что «шутникам», нагревшим на переделе территорий руки, придется ответить за все. Поэтому Донцов и обращался к "здравомыслящим депутатам".
Начальник государственно-правового управления мэрии Донцов — полковник милиции, носящий по совместительству еще и казачьи погоны. При этом он не гнушается улаживанием дел с бандитами за ресторанным столиком и даже дает об этом интервью ("Известия", 06.08.93). Бандиты — воры в законе — показались Донцову милыми интеллигентными людьми. Они же открыли кандидату юридических наук то, что знает любой москвич: Москва поделена бандитами на зоны влияния. А еще эти милые люди посетовали, что в их среде нет настоящего авторитета. Нужен воровской лидер! Может быть, поэтому и обратились к официальному представителю Лужкова.
Донцов же преследует свои цели. По его мнению, следует издать нормативные акты о процедурах контактов с мафией, и на основе этих контактов как-то контролировать ситуацию. Предлагается также осмыслить на каком-то более высоком уровне просьбу блатных вернуть в Москву известных Донцову чем-то хорошим Славу Иванькова и Япончика, которые должны навести порядок и передушить мелочь, стреляющую на улицах не по делу.
Одним словом, лужковская команда в лице С. Донцова открыто заявила свою готовность к контактам с «сильными» уголовниками, которые уже появились и берут под контроль столицу. Осталось перестроить психологию работников правоохранительных органов, которые по старинке еще собираются гонять и сажать бандитов. Им неведомо, что теперь нужно дирижерской палочкой направлять развитие бессмертной мафии и проводить с насильниками и убийцами круглые столы.
В другом интервью Донцов напрямую заявил, что милиция не может гарантировать защиту честным людям ("Куранты", 18.08.93). Действительно, за первое полугодие 1993 г. число убийств по сравнению с 1992 г. возросло на 50 %. Министр Ерин говорил о 3000 банд на территории России, организованных в 150 преступных синдикатов. Донцов, несмотря на милицейские погоны, защищать москвичей от такой силищи не брался. Зато готов был брататься с мафией, чтобы невзначай не поплатиться своей шкурой.
В октябре 1993 г. Донцов руководил разгромом Моссовета и захватом оказавшихся там депутатов.
ИЗ СТАРЫХ ЗАПАСОВ
Старый конь борозды не испортит. Особенно, если это старый номенклатурный конь, немного побегавший в одной упряжке с демократами.
Первый секретарь Севастопольского райкома КПСС г. Москвы Алексей Брячихин в свое время считался демократом и даже где-то имел отношение к организации "Демократической платформы в КПСС". На съезде Демплатформы накануне выборов его начали обвинять в преследованиях неформалов. Может быть, поэтому Брячихин от демократов решил отстраниться. В Моссовете он стал лидером коммунистической фракции (группа "Москва") и даже пытался конкурировать с Г. Поповым в борьбе за пост председателя Моссовета. После неудачи ушел в тень и тихо ждал своего часа.
Благодаря закулисным играм Брячихин попал в особый почет у Лужкова. Западный округ, переданный в его распоряжение, получил первым возможность строить сверхдорогие коттеджи для иностранцев. Был запланирован к постройке целый поселок для богатых людей — 220 частных домов по 400 квадратных метров каждый.
По складывающейся традиции Брячихин завел дружбу с коммерсантами. Одна из фирм почему-то совместно с англичанами чуть ли не за красивые глазки потратила на концепцию развития Западного округа в 1991 г. 5 млн. рублей (еще не инфлированных!) и 300 тыс. долларов ("МК", 15.06.93). Под эту концепцию администрации округа Лужков дал дополнительные права. Если у Попова был свой экспериментальный Октябрьский район, то Лужков тоже не мог без этого. Для него экспериментальной лабораторией стал Западный округ.
В конце 1993 г. вышла книга префекта Брячихина "Сколько власти нужно власти (опыт регионального управления экономикой)" (М.: Международный гуманитарный фонд «Знание», 1993). В какой-то мере эта книга наследует черты поповских статей до 1989 г. Номенклатурная «теоретическая» традиция предусматривает сплошные банальности, изречение самоочевидных истин вперемежку с явно односторонними суждениями и бесконечные повторы скучных слов. Автору нет никакого дела, что заголовок книги не соответствует ее содержанию. Ни власть, ни региональное управление не становятся предметом его внимания. Ссылки на личный опыт эпизодичны и совершенно не раскрывают вопросов управления. Автор постарался в довольно объемном труде не затронуть ни одной фамилии реально действовавших политиков и управленцев, с которыми ему пришлось сталкиваться.
Единственная тема, достаточно ясно проявившаяся в книге, — упреки депутатскому корпусу в некомпетентности и прославление профессионализма управленцев-практиков, к которым относит себя и сам Брячихин. Вместо реальных предложений о том, как исправить положение, разрешить кризис власти, кризис экономики, господин префект отделывается самыми общими словами: надо выбирать честных и компетентных, надо заниматься подбором грамотных кадров. А как?! То, что нужно делать хорошо и не надо плохо, понятно любому. Но префекту это должно быть не просто понятно, это должно было бы стать предметом его практики. А в книге о такой практике нет ни слова. И чего же тогда стоят упреки депутатам за их бесплодное теоретизирование и претензии на всезнайство? Выходит, что уважаемый префект в этом смысле ничем не отличается от нерадивых депутатов.
И еще один аспект морального плана. Господин Брячихин не только был депутатом Моссовета. Он еще и претендовал на пост председателя Моссовета и выступал на сессии с программной речью. Попытка сесть в кресло председателя не удалась. Чем же кончилось дело? С этого момента депутата Брячихина не стало. Борьба за нормальную работу Моссовета для него прекратилась. Что ж тогда на зеркало пенять, коли рожа крива?
А пенять Брячихину нужно для того же, для чего писал свои убогие статьи Г. Попов. Если вы расстараетесь и опубликуете свои «размышлизмы» в виде книги, то вы уже становитесь специалистом и можете рекомендоваться таковым всюду. Вашу книгу, может быть, никто читать не станет, но сам вид обложки, да еще с портретом автора, впечатляет. Ну чем не долговременное вложение средств в основной капитал — в авторитет у доверчивых и непросвещенных людей, которые на выборах (в высшие органы власти или в мэры московские) должны будут проголосовать за представителя власти, якобы имеющего собственные мысли о власти и управлении.
