Джирел и глазом моргнуть не успела, как оказалась рядом с башней. Земля под ногами постепенно превращалась в трясину, в нос ударил запах болота, и между ней и световым столпом раскинулась полоса зыбкой почвы, поросшей черной, похожей на камыш травой. То тут, то там двигались мутно-белые пятна. Что это такое, догадаться было трудно: может, неведомые чудовища, а может, всего лишь сгустки тумана. Тусклый свет звезд едва освещал окрестности.

Она осторожно ступала по черной, качающейся под ногами трясине. Там, где торчали кочки, почва была более твердой, и Джирел с удивительной легкостью перепрыгивала с одной на другую, так что ноги ее совсем не касались черной трясины, на поверхность которой то и дело поднимались и с шумом лопались пузыри. Не нравилось ей это место.

Вот одно из белых пятен медленно, качаясь из стороны в сторону, направилось в ее сторону. Движения его были столь беспорядочны и бессмысленны, что Джирел вначале показалось, что это наверняка какой-то неодушевленный предмет. Медленно двигаясь то вправо, то влево, чмокая в трясине и поднимая брызги, пятно приближалось к Джирел. Когда при свете звезд она разглядела его, сердце ее замерло и тошнота подступила к горлу. Она увидела прекрасную женщину — ее великолепно сложенное нагое тело красотой напоминало мраморную античную статую. Джирел в оцепенении наблюдала, как женщина резко поджала, а потом выпрямила ноги, прыгнула и, как лягушка, шлепнулась в болото совсем рядом с ней. Похоже, она не заметила Джирел. Выражение ее лица, испачканного грязью, было бессмысленным. Неловкими прыжками она продолжала свой путь неизвестно куда. Джирел не спускала с нее глаз, пока та опять не превратилась в белое расплывчатое пятно, почти растворившись в темноте. Джирел была потрясена увиденным, но вскоре шок сменился жалостью к женщине и ненавистью к тому, кто заставил это прекрасное существо, безумно вытаращив глаза, изображать из себя лягушку. Во второй раз за эту ночь Джирел захотелось заплакать, но она взяла себя в руки и продолжила путь.

Увиденное немного прибавило ей решимости. Похоже, в этих местах человек был нередким гостем. Может, здесь водятся и черти с рогами и копытами, которых она все еще по привычке ассоциировала с адом, но, похоже, люди здесь тоже попадаются и она тут не одна такая. Впрочем, если все они превратились в такие вот жалкие и безмозглые существа...

Джирел не хотела развивать эту мысль. Ей стало просто противно. И она обрадовалась, когда трясина наконец закончилась и больше нигде не стало видно этих странных белых пятен, скакавших в темноте по болоту.

Итак, полоса трясины, отделявшая Джирел от башни, осталась позади. Теперь она увидела, что это было настоящее строение. Она не понимала, что это, но не могла же она не верить собственным глазам. Стены с колоннами обрамляли эту башню, они целиком состояли из твердого света с четко обозначенными границами — но сами свет не излучали. Когда она подошла ближе, то увидела, что свет двигался, словно под землей существовал его источник, освещающий мощные, бьющие под огромным давлением потоки воды. Но это была не вода, а просто свет, настоящий свет, и она почему-то знала это.

Сжимая в руке меч, она осторожно подошла поближе. Земля вокруг этой громадной башни была вымощена черным и гладким материалом, не дающим отражения. Именно оттуда вздымались световые стены с четко очерченными гранями. Какой крохотной показалась Джирел самой себе по сравнению с этим гигантским сооружением! Она не могла оторвать изумленных глаз от этого дива, изо всех сил пытаясь понять, что же это такое. Если в мире и существует твердый свет, не дающий лучей, то сейчас она видела именно его.

Джирел стояла почти вплотную к стенам этой гигантской башни и теперь могла рассмотреть ее во всех деталях. А детали эти были очень странными: вокруг основания шли огромные колонны и арки, а внутрь вел изумительный громадный портал. И каждая малейшая деталь была сформирована из живого, подвижного, переливающегося и заключенного в свою форму света. Казалось, к нему можно было прикоснуться, он будто представлял собой твердый материал. Она не могла поверить, что сквозь этот свет можно пройти, даже если набраться храбрости.

Джирел шагнула под арку громадного портала. Она задрала голову и опешила от гигантских размеров этого сооружения. Ей казалось, она слышит, как шипит и рокочет поток света, бьющего фонтаном вверх. Она заглянула в зал, похожий на огромный пузырь; правда, Джирел вряд ли могла заметить это сходство, так огромны были его выпуклые стены. В самом центре этого зала плавал источник света. Джирел прищурилась. Повиснув в воздухе, он светился бледным, немигающим пламенем, которое было не только живым, но даже одушевленным. Оно было гораздо ярче, чем мягкое свечение самого здания, и у Джирел заболели глаза, едва она задержала на нем взгляд.

Она стояла на пороге и смотрела во все глаза, не решаясь войти. Пока она медлила, с источником света стали происходить некие превращения. Вначале он окрасился в розовый цвет, который, становясь все более и более насыщенным, достиг цвета крови. С формой тоже произошли странные изменения. Она удлинилась, сузилась, затем раскололась на две части снизу, а сверху выросли два усика. Кроваво-красный цвет вновь побледнел, и его ослепительный блеск отступил в глубины того, что формировалось на ее глазах. Сжав меч так, что пальцы побелели, и затаив дыхание, Джирел наблюдала за происходящим. Свет постепенно принимал форму человека — высокой женщины в кольчуге, ее рыжие волосы были взъерошены, а глаза смотрели прямо в глаза женщины-двойника, которая стояла в дверях...

— Добро пожаловать! — сказала Джирел, стоявшая в центре шара.

Ее низкий голос звучал звонко и отчетливо, несмотря на разделявшее их расстояние. Джирел, стоявшая на пороге, едва дышала от удивления и испуга. Эта женщина была точной ее копией — невероятно, она видела как бы собственное отражение в ярком свете, от которого слепило глаза. Фигуре, сотканной из света, казалось, нелегко было сохранять свою форму, которая вновь стремилась расплыться в чистый бесформенный свет. Лишь голос какой-то совершенно чужой. Он дрожал, и в нем чувствовалось знание, такое же неведомое и загадочное, как и стены, воздвигнутые из света. И в этом голосе звучала насмешка.

— Добро пожаловать! Входи, женщина!

Джирел с опаской посмотрела на светящиеся стены и инстинктивно сделала шаг назад.

— Входи же! Входи! — настаивал насмешливый голос женщины-двойника.

И слышалась в ее голосе нотка, которая не очень понравилась Джирел.

— Входи! — Теперь это слово прозвучало как приказ.

Джирел прищурила глаза. Что-то внутри ее подсказывало, что тут надо быть особенно осторожной. Она выхватила кинжал, прикрепленный к поясу, и метнула его прямо в середину огромного шарообразного зала. Кинжал беззвучно упал на пол, и вокруг него вспыхнул яркий свет, столь яркий, что Джирел зажмурилась и не сумела рассмотреть, что происходит; но ей показалось, что нож вытянулся в длину, весь расплылся, увеличился в размерах и растворился в ослепительном свете. Уже через мгновение он исчез бесследно, будто атомы, из которых он состоял, разлетелись в разные стороны и рассеялись в золотистом сиянии громадного шара, а Джирел в оцепенении продолжала смотреть на пол, где уже ничего не было. Та, другая Джирел рассмеялась, ее низкий, звонкий смех прозвучал презрительно и враждебно.

— Ну что же, не хочешь — не входи, оставайся там, где стоишь,— сказал голос,— Ты оказалась умнее, чем я ожидала. Что привело тебя в наши края?

Джирел с трудом нашла в себе силы ответить.

— Мне нужно оружие,— ответила она,— Я пришла сюда потому, что на земле нет ничего, чем я могла бы наказать человека, которого ненавижу.

— Неужели ты так сильно его ненавидишь? — удивленно переспросил голос.

— Всей душой!

— Всей душой! — как эхо, отозвался голос, и была в нем непонятная для Джирел насмешка.