Что касается фильма «Белокурая Венера», он был дружно признан самой неудачной картиной Штернберга и Дитрих. Поэтому следующую ленту с ее участием снимал уже другой режиссер — Рубен Мамулян. Фильм назвался «Песня песней», Марлен играла в нем невинную деревенскую девушку Лили, которая в поисках заработка пускаетсся во все тяжкие. Гонорар Марлен за участие в фильме равнялся 4 тысячам долларов в неделю. Ее партнером по съемкам был актер Брайан Акерн. Во время съемок они стали любовниками и частенько проводили совместные ночи в гримерной Марлен. В то время она по-прежнему была замужем за Руди, но брак давно превратился в формальность. Марлен знала, что ее муж продолжает спать с Тамарой Матуль, более того — сама Марлен оплачивала номер «люкс» в парижском отеле, где жила Тамара.
Весной 1933 года в доме известного художника и актера Сесиля Битона (будущего любовника Греты Гарбо) Марлен познакомилась с испанской сценаристкой Мерседес де Акоста (любовницей той же Гарбо) и чуть ли не с первого взгляда влюбилась в нее. С этого момента она стала заваливать Мерседес цветами, присылая ей подчас по два раза за день по сотне роз и столько же гвоздик. Кроме этого, она готовила ей еду, дарила различные безделушки и сувениры. Короче, вела себя как заправский мужчина-любовник. Мерседес с удовольствием принимала эти знаки внимания, поскольку ее действующая любовница Гарбо на тот момент была в отъезде. Вскоре счастливые любовники перебрались на виллу Марлен в Санта-Монике (она снимала ее у актрисы Мэрион Дэвис). Когда слухи об этой связи достигли ушей боссов «Парамаунта», те не на шутку встревожились. Но Марлен быстренько поставила их на место, заявив: «В Европе не имеет значения, с кем вы занимаетесь любовью — с мужчиной или женщиной. Главное, лишь бы это было приятно».
В мае Марлен совершила триумфальную поездку по Европе (Париж, Вена, Берлин). Причем, если во Франции и Австрии ее встречали толпы восторженных поклонников, то на родине все выглядело достаточно скромно, поскольку пришедшие к власти нацисты недолюбливали Марлен за то, что она делала себе карьеру в Америке, а не в Берлине. В начале лета актриса вернулась в Голливуд и вскоре приступила к работе над очередным фильмом — «Красная императрица» (про Екатерину Великую). Режиссером фильма стал Штернберг. Однако очередная их совместная постановка завершилась неудачей: критики писали, что талант Марлен затерялся в роскошных декорациях фильма. Поэтому Штернберг вскоре заявил, что снимет еще один фильм с Марлен — «Дьявол — это женщина» — и их творческие пути после этого разойдутся. Кстати, ассистентом режиссера на съемках был муж Марлен Руди Зибер.
Тем временем личная жизнь Марлен продолжала бурлить. Она переехала в уединенный особняк в районе Бель-Эйр. Причем особняк принадлежал актрисе Колин Мур (Марлен так никогда и не обзаведется собственным домом). Там она встречалась с той же Мерседес, а также крутила любовь с мужчинами, вниманием которых никогда не была обделена. Например, в 1935 году в ее любовниках ходил бывший возлюбленный Греты Гарбо Джон Гильберт. Они были вместе до того черного дня 9 января 1936 года, когда Гильберт умер от удушья в возрасте 36 лет. Марлен, опасаясь, что газетчики разузнают, кто находился у постели покойного в момент его смерти, приказала служанке уничтожить следы ее пребывания.
Тогда же, во время съемок фильма «Желание» (1936), Марлен затеяла короткую интрижку с Гари Купером, который к тому времени уже успел расстаться с Лупе Велес. Как напишет позднее в своих мемуарах ее дочь Мария, у Марлен к тому времени возникла серьезная проблема — у нее обвисла грудь из-за того, что она никогда не носила бюстгальтер. Озабоченная тем, что теперь ее бюст выглядит не так роскошно, как ранее, Марлен принимала своих любовников, предварительно выключая свет. И еще один недостаток был замечен за актрисой: во время съемок она никогда не ходила в туалет, предпочитая сдерживать свои естественные позывы. Однако стоило ей в такие минуты рассмеяться, как ее неудержимо тянуло в клозет. Но прежде чем добежать до него, она обязательно выпускала несколько капель на свои шелковые трусики.
В 1936 году Марлен снялась сразу в двух новых фильмах: «Сад Аллаха» и «Рыцарь без лат». В «Саде» вместе с ней снялась ее дочь Мария. Однако последней эти съемки ничего, кроме расстройства, не принесли. Однажды, чем-то обозленная на дочь, Марлен во всеуслышание заявила: дескать, не надо обращать внимание на перепады настроения ее дочери — ей уже одиннадцать лет и у нее уже менструация. Девочку это сильно обидело. В довершении всего, когда фильм был готов, Марлен собственноручно вырезала из него почти все эпизоды с участием дочери (осталась лишь пара кадров).
«Рыцаря без лат» снимал известный режиссер Александр Корда, у которого Марлен некогда ходила в запасных танцовщицах и исполнительницах крошечных ролей. Теперь же, чтобы заполучить ее в свою картину, Корде пришлось выдать ей гонорар в 450 тысяч долларов (6–7 миллионов на современные деньги). Во время съемок фильма у Марлен случился очередной роман. Летом 36-го она гостила в австрийском городе Зальцбурге, где встретила актера Дугласа Фербенкса-младшего. До этого они имели пару мимолетных встреч в Голливуде, но теперь стали любовниками. Приехав в Лондон, они стали встречаться в отеле «Клэридж», где целый этаж принадлежал Александру Корде. Фэрбенкс и Марлен всю ночь занимались любовью, а часов в пять утра любовник покидал свою возлюбленную, спускаясь вниз по пожарной лестнице. Одновременно с этим в Марлен был влюблен сотрудник Си-би-эс Уильям Пейли, но Марлен держала его на длинном поводке. Любимым ее развлечением было: лежа в постели с Фербенксом, выслушивать по телефону любовные трели Пейли. В Голливуде Марлен попыталась обучить Фербенкса купаться обнаженным в бассейне, но он так и не сумел освоить этот вид плавания при посторонних. В то время как Марлен делала это с превеликим удовольствием.
В декабре 1936 года к Марлен из Берлина прибыл важный визитер — посланец от самого министра просвещения и пропаганды нацистов Геббельса Рудольф Гесс. Он передал Марлен просьбу своего хозяина вернуться в Германию и занять престол «королевы немецкой киноиндустрии». Но Марлен ответила: «Ни за что!» А чтобы у нацистов не оставалось никаких сомнений в твердости ее намерений, 6 марта 1937 года она приняла американское гражданство. Нацисты ответили волной истерии в своих газетах. Например, журнал «Штюрмер» писал: «Немка по рождению, Дитрих провела долгие годы в обществе голливудских евреев. И ее слишком частые контакты с ними привели к тому, что теперь ее невозможно считать немкой».
В том же году режиссер Эрнст Любич снял Марлен в комедии «Ангел» в роли легкомысленной женщины леди Марии. Однако студия «Парамаунт» посчитала фильм неудачным и расторгла контракт с Дитрих, заплатив ей отступные в размере 250 тысяч долларов (часть этих денег Марлен отдала своему формальному мужу Руди). Этому событию способствовало и то, что два предыдущих фильма с участием актрисы — «Сад Аллаха» и «Рыцарь без лат» — не принесли ожидаемых сборов. Но свою отставку сама Марлен восприняла спокойно, поскольку рассчитывала, что другие студии с радостью возьмут ее в свои проекты. Был еще и запасной выход: вернуться в Германию, благо нацисты оставляли ей такую возможность. А пока она отправилась развеяться в Европу, в Париж.
Вернувшись в Америку, Марлен стала ждать приглашений сниматься, но таковых не было. Вместо этого в газетах писали, что Дитрих уже исчерпала себя, что она — вчерашний день. Устав ждать, Марлен вновь отчалила в Париж. Но перед отъездом случился конфуз. На борт теплохода к ней явился налоговый инспектор, который предъявил счет на неуплату налогов в сумме 142 193 долларов с гонорара за ленту «Рыцарь без лат». Это было странно, поскольку этот гонорар актриса заработала за пределами Америки. Но спорить было бесполезно, и Марлен отдала в качестве залога свои драгоценности. Чуть позже налоговик признался в прессе, что мог явиться на борт судна и с ордером на арест Дитрих, но не нашлось судьи, который взял бы на себя смелость его выписать.
