Поехать не смог. Начальник на работе не отпустил, скотина... Ничего. У меня есть отгулы — возьму их в следующем месяце и махну...

Потом, как вы догадываетесь, должна была начаться волына с независимыми экспертами — то они согласны, то они не согласны, то они думают, то слишком дорого просят...

В конце концов, если любопытствующие будут продолжать интересоваться, Виктор собирался выступить с сенсационным докладом о таинственном исчезновении снимков из домашнего компьютера — при обстоятельствах, которые свидетельствуют о вмешательстве инопланетян, не желающих, чтобы подлинные снимки их корабля попали в руки землян...

Так что Виктор ничем не рисковал.

По дороге домой он купил бутылку шампанского и цветы. Хотел предстать перед женой триумфатором и немного отметить успех. А то «киска» что-то какая-то мрачная ходит последние дни...

Едва переступил порог квартиры, обнаружил записку на зеркале:

«...Последние дни ты насколько был занят, что я никак не могла лично сказать тебе то, что вынуждена теперь написать.

Витя, между нами всё кончено. Я полюбила другого и ухожу к нему.

В отличие от тебя, он реалист, материалист и в НЛО не верит. Кроме того, он очень богат.

Не пытайся найти меня. Даже если сумеешь, я ни за что не вернусь к тебе.

Мне хорошо. Впервые за двадцать лет я счастлива.

Прощай!»

Бутылка со стуком упала на линолеум...

Из телепатического разговора, который состоялся на борту НЛО, стремительно удаляющегося от планеты Земля (примерно в то время, когда Виктор читал записку):

— Мне очень жаль, Агент, что пришлось прервать вашу миссию на этой планете. Ваше внедрение прошло как нельзя лучше, вы прожили там — по местному исчислению — около двадцати лет. Но в соседней галактике назревают очень неприятные события. Требуются не просто Агенты-наблюдатели, а самые лучшие...

Я понимаю, Координатор. Я готова выполнить новое задание...

Хлопнула дверь. Из щитового домика, в котором жил командир полка, вышел старший лейтенант Васюкин.

УАЗик стоял неподалёку от крыльца. Капот приоткрыт.

Со стороны машина походила на крокодила, наполовину проглотившего солдата. Из «пасти» торчали только нижняя половина тела и ноги.

— Что с машиной? — спросил Васюкин.

Водитель спрыгнул с бампера на землю.

— Зажигание барахлило, товарищ старший лейтенант, — доложил он. — Выставлял...

— Ну и как?

— Выставил. Готово.

— Очень хорошо. Сейчас поедем.

— А... — водитель повёл головой в сторону домика.

— Приказ комполка, — сказал Васюкин. — Чистая канистра есть?

— Так точно!

— Покажи!

Водитель, немного повозившись, извлёк из-под сиденья канистру.

— Сойдёт, — сказал Васюкин.

Когда за УАЗиком закрылись ворота части, старлей вдруг спросил:

— Слышал, что на рассвете произошло?

— Это вы о метеоре? — сообразил водитель.

— Вот-вот, именно о метеоре. А что о нём в части болтают?

— Ничего не болтают. Радуются, что он упал не на нас, а где-то рядом...

— Как фамилия?

— Рядовой Барнаулов!

— Что такое военная тайна знаешь?

Водитель мгновенно сопоставил всё — перегар, исходящий от старлея, вопрос, есть ли чистая канистра...

— Так точно!

— Во время поездки ты, возможно, услышишь или увидишь нечто странное. Язык распустишь — загремишь под трибунал!

— Как можно, товарищ старший лейтенант! Я что, не русский человек? Я тоже на гражданке любил того, поддать...

— Ты меня не понял. Поездка за самогоном — это официальная версия. Болтай об этом на каждом углу, если хочешь. А вот если ляпнешь кому-нибудь о настоящей цели нашей поездки...

Старлей сделал многозначительную паузу.

УАЗик нёсся по пыльной грунтовке. Слева тянулась свежая пахота, справа — чахлый лесок.

Потом лесок закончился. Вместо него пошла низина, заросшая камышом.

— Останови здесь, — приказал старлей.

Едва машина остановилась, залез на капот, глянул в сторону леса, бормоча что-то под нос.

До водителя донеслось:

— Так... Ага... А потом, значит, сюда... Под углом 45 градусов...

Обернулся и стал смотреть в поле, прикрывая рукой глаза от солнца.

Потом вернулся в машину, захлопнул дверь и приказал:

— Гони туда!

— Поле не перекопано, — запротестовал водитель. — Стерня, знаете, какая острая... Камеры проколем!

— Гони, я сказал! У тебя армированная резина!

Водитель насупился и свернул с дороги в поле.

Ехали медленно, на первой скорости. С тревогой прислушивались к хрусту под колёсами. Но покрышки пока держали.

А потом старлей вдруг встал во весь рост, ухватившись рукой за лобовое стекло, вгляделся вдаль и сказал чуть дрогнувшим голосом:

— Левее бери, левее...

Водитель безропотно подчинился. Он уже сам понял, что они едут к выжженному пятну посреди поля.

Пятно было громадное — метров сорок в диаметре. И не круглое, а скорее уж грушеобразной формы.

В верхней части «груши» земля, усеянная пеплом от сгоревшей стерни, повреждена. Ну как будто сюда бросили со всего размаха что-то размером с трактор.

Старлей обошёл пятно по периметру, время от времени пригибаясь, чтобы лучше рассмотреть.

Затем достал из кармана цифровик, сделал несколько снимков.

Вернулся к машине и произнёс не без удовлетворения:

— А большая зараза была... Метров пять, не меньше.

— Что?

— Не важно. Важно другое: там есть следы колёс. Довольно свежие. Похоже на трактор... Ведут во-о-он туда! — Указал пальцем вдаль. — Ты не знаешь, что там за постройки?

— Фермерское хозяйство.

— А кто хозяин?

— Да так, куркуль один, с двумя сыновьями...

— Поехали к нему, — решил старлей. — Только не через поле, а по дороге...

УАЗик остановился напротив коттеджа, стоявшего как бы в стороне от хозяйственных построек.

— Посигналь, — приказал Васюкин.

Водитель несколько раз надавил на клаксон. Потом сказал конспиративным шёпотом:

— Трактор «Беларусь» с прицепом у коровника...

— Сам вижу. Ну-ка, ещё!.. Да что они все, ушли на фронт?!

Лишь после третьей серии бибиканья из сарая вышел мужик средних лет. В телогрейке нараспашку. С вилами в руках.

— Он! — сказал водитель.

— Как зовут?

— Не могу знать!

— Ясно! — Старлей устремился фермеру навстречу, радушно и слегка развязно улыбаясь. — Добрый день, батя!

— Ну, здорово!

— Мы из воинской части...

— А я думал — из хора имени Пятницкого... — проворчал куркуль.

Во, гад, подумал старлей. Мало их раскулачивали в тридцатых годах!

Деланно посмеялся шутке, приступил к делу:

— Понимаешь, батя, какая ситуация... У нас топливо закончилось. — Для пущей ясности ткнул пальцем себе в кадык. — Самогончика не продашь? Литров десять.

— Откуда у меня самогон? — удивился фермер. — Я не гоню.

— Чтоб у такого хозяина да самогона не было? Ни за что не поверю!

— Поезжай в село. Там точно есть.

— Батя, ты пойми моё положение. До села ехать далеко. А потом ещё возвращаться... Если через двадцать минут я не вернусь с топливом, не видать мне капитанских звёздочек!

Куркуль подумал немного.

— Ладно, сам служил когда-то... Есть у меня немного — для личных нужд купил. Десять литров уступлю... Тара есть?

— Рядовой! — гаркнул Васюкин. — Давай канистру!

Куркуль с канистрой ушёл в дом. Через пять минут вернулся.

Старлей приложился к горлышку, глотнул, крякнул:

— Ерадусов сорок.

— А шестьдесят не хочешь? — спросил фермер. — Да ещё тройная очистка! Слеза младенца, а не самогон!

— Ну ты волшебник, батя. Сколько с нас? — И отсчитывая купюры, Васюкин произнёс как бы невзначай: — Ночью ничего не видел?