28 ноября заместитель министра иностранных дел СССР В.Г. Деканозов направил в Баку шифрограмму, содержание которой в тот же день было доведено до сведения тебризских руководителей. В шифрограмме рекомендовалось выразить через Джавида протест Каваму по поводу попытки ввести войска в Азербайджан, поскольку это противоречит соглашению правительства с представителями Азербайджана, в частности, письму Кавама от 29 октября. Необходимо заявить Каваму, что население Иранского Азербайджана во избежание осложнений настаивает на соблюдении соглашений, достигнутых между иранским правительством и представителями Иранского Азербайджана, и на вынесении этого соглашения на рассмотрение ближайшего заседания Меджлиса, как это было предусмотрено в основном соглашении от 13 июня 1946 года. Предупредить Кавама, что в Азербайджане имеется достаточно и жандармерии, и войсковых частей, во главе которых, в соответствии с имеющимися соглашениями, правительство может поставить своих командиров из Тегерана. Предложить Каваму, чтобы для наблюдения за ходом выборов в Иранский Азербайджан была прислана специальная правительственная комиссия с участием представителей общественности и прессы. В духе вышеизложенного тебризской печати и радио следует провести кампанию против намерений иранского правительства ввести войска в Азербайджан[913]. В шифрограмме Деканозова не было ни намека на какую-либо эффективную помощь. Для осуществления указанных мероприятий не было особой необходимости в советах МИДа. Все это стало ясно лидерам Азербайджана еще 23 ноября.
26 ноября министр обороны Ирана Амир Ахмеди имел беседу с советником советского посольства Н. Ивановым, в которой коснулся ряда интересных моментов. Он сказал, что Кавам проведет выборы в том случае, если удастся направить армию из Тегерана в Азербайджан. Генерал подчеркнул, что азербайджанские демократы с этим не согласны и это может привести к военному противостоянию в стране. А.Ахмеди весьма откровенно сообщил Н. Иванову, что в нефтяном вопросе надо договариваться напрямую с иранцами, а не привлекать третьих лиц. Н. Иванов считал, что Ахмеди таким образом хотел сказать, что Советский Союз пытается использовать азербайджанское демократическое движение как средство давления.
Ахмеди сообщил, что советовал Каваму вернуться в Москву и уладить все дела. Если было дано обещание по нефти, то надо выполнить его до конца. А главное, подчеркнул генерал, что, если бы он был премьер-министром, он бы поступил именно так. Ахмеди сообщил, что у него нормальные отношения с премьером, но проговорился, что Кавам ему не доверяет. Кавам подозревает, что Ахмеди метит в премьеры. Генерал и сам подтвердил, что, если он станет премьером, если СССР ему поверит, он решит все вопросы с соблюдением интересов Советского Союза и Ирана[914].
27 ноября Ахмед Кавам в телеграмме, адресованной губернатору Азербайджана, еще раз подтвердил решимость правительства Ирана направить войска в Тебриз. Вечером 30 ноября тебризское радио передало ответ председателя энджумена Азербайджана Шабустари на последнюю телеграмму премьер-министра. В этой телеграмме Кавам настаивал на вводе иранских войск в Азербайджан. В ответе Шабустари говорилось, что намерения Кавама эс-Салтане и выражения, в каких они были изложены, удивили членов губернского энджумена. Премьер-министру Ирана известно, что азербайджанский энджумен и лидеры демократического движения благожелательно отнеслись к предложению нормализовать взаимоотношения. Несмотря на препятствия, создаваемые реакционными кругами Тегерана, представители азербайджанского народа выполнили главную и большую часть соглашения еще до истечения назначенного срока. Роспуск Национального правительства, превращение Милли Меджлиса в губернский энджумен, назначение губернатора, сдача Зенджана, перечисление государственных доходов в Национальный банк — все это свидетельствует об искренности и миролюбии губернского энджумена и руководителей демократического движения Азербайджана, старающихся предотвратить возникновение смуты, братоубийства и гражданской войны. Резкие перемены в позиции Кавама потрясли народ Азербайджана. Недавний ввод войск в Зенджан и совершение известных преступлений на глазах у жандармерии и вооруженных сил свидетельствуют изменении отношения к Азербайджану Кавама эс-Салтане требует ввести войска в Тебриз, в то время как в некоторых южных провинциях безопасность населения не обеспечивается, а в Азербайджане, напротив, соблюдается правопорядок. В соответствии с соглашением азербайджанская дивизия была включена в состав иранской армии и имеет гарнизоны во всех крупных городах. Во исполнение того же соглашения в Тебризе было создано управление жандармерии. Здесь есть полиция, а руководители полицейских управлений назначены центром. Значит, ввод войск станет причиной смуты и окончательно испортит отношения с Ираном. В противном случае можно сделать вывод о том, что Кавам, попав под влияние реакционеров, хочет начать гражданскую войну и с помощью военной силы уничтожить то движение, которое сам же назвал демократическим. «Ваше превосходительство желает лишить азербайджанский народ возможности послать своих депутатов в Меджлис, навязать азербайджанскому народу избрание в Меджлис реакционеров, способных аннулировать соглашение, и таким образом задушить демократическое движение в Азербайджане», — делали вывод демократы.
Кавама спрашивали, какая статья Конституции дает премьер-министру право назначать в избирательную комиссию членов своей партии и заявлять о том, что правительство использует свое влияние для того, чтобы эти члены партии стали депутатами меджлиса. Премьер-министру хорошо известно, что ввод войск в Азербайджан будет означать объявление войны демократическому режиму. В конце ответного послания говорилось: «Если ваше превосходительство имеет добрые намерения, то в соответствии с 37-й статьей Закона о выборах может послать инспекторов для наблюдения за ходом выборов, а также дать распоряжение, чтобы представители прессы имели возможность вести наблюдения в любом районе. По мнению энджумена Азербайджана, ввод войск под каким-либо предлогом противоречит соглашению от 13 июня. Энджумен решительно выступает против этого. Мы уверены, что ваше превосходительство не будет настаивать на нанесении ущерба мирным взаимоотношениям и взаимопониманию»[915].
Следует отметить, что И. Садчиков в своей шифрограмме М.Дж. Багирову от 30 ноября об обстановке в Азербайджане охарактеризовал ситуацию как крайне критическую.
В ответ на рекомендации М.Дж. Багирова и МИД СССР Пишевари, Шабустари, Джавид и Падеган совместно направили в Баку 1 декабря большое письмо, в котором акцентировали внимание на том, что они в целях мирного разрешения всех проблем пошли на колоссальные уступки иранскому правительству. Несмотря на это Кавам после десятимесячной волокиты нарушил заключенное соглашение и имеет явное намерение отнять силой оружия оставшиеся мизерные права азербайджанцев. Он не хочет допустить ни одного представителя Азербайджана в Меджлис, а если теперь и согласится на это, то выдвинет еще более жесткие претензии и потребует казни всех тех, кто участвовал в демократическом движении. Азербайджанские лидеры не сомневаются в подобном исходе, и зверские расправы, чинимые в Зенджане над демократами, их женами и детьми, — доказательство обоснованности этих опасений. Далее в письме следовала информация об иранской армии, ее технике, вооружении, пунктах сосредоточения. Лидеры демократов писали: «Сейчас для нас стоит вопрос жизни или смерти — нас хотят уничтожить. Мы это видим своими глазами, а раз так, то мы предпочитаем честную смерть. Правда, сил у нас мало, вооружение весьма ограничено, но население питает огромное доверие к нашей партии, а народ у нас смелый и героический. Мы будем защищать свою судьбу изо всех сил, а если нас вынудят, то уйдем в горы, продолжая партизанскую борьбу. У нас все — старики и дети, парни и девушки, женщины и мужчины — готовы к борьбе. Народ настроен решительно, также высок боевой дух у федаинов и Национальной армии». Азербайджанские лидеры сообщали, что почти безоружны перед вооруженными до зубов силами реакции. Все новые отряды крестьян, трудящихся и интеллигенции обращаются с просьбой послать их на поле боя, но их нечем вооружить. Всего в Азербайджане и Курдистане имеются 4 пушки без снарядов и 2 миномета без мин. Далее они писали: «В этом отношении мы крайне нуждаемся в вашей помощи. Наши федаины рвутся в бой против танков с дубинкой и кулаками, но этого, увы, недостаточно. Веря в глубокую искренность и заботу о нашей свободе лично с вашей стороны и со стороны народа Северного Азербайджана, мы обращаемся к вам с просьбой помочь оружием. С его помощью мы, опираясь на наш народ и его любовь к свободе, уничтожим войска реакционного правительства и отбросим их до Тегерана. Если нам удастся нанести им сильный удар на одном или двух участках, то все они разбегутся или начнут группами сдаваться в плен. Мы просим вашей помощи, и она должна быть оказана нам как можно скорее. Без оружия мы обессилим, и народ, видя это, может пасть духом. В настоящее время у нас нет другого пути, кроме борьбы. Ныне на устах каждого азербайджанца нет другого лозунга, кроме «Умереть, но не отступать». Сегодня нашим девизом является «Или жить свободно, или умереть гордо». Даже в самых отдаленных уголках страны крестьяне, обращаясь к нам, спрашивают: «Неужели наши братья по ту сторону Аракса не дадут нам оружия и не окажут нам помощи? Неужели на глазах великого советского государства кровопийца Кавам, подобно хищнику, будет убивать нас?»[916].
