Тебризские лидеры просили Багирова доставить это письмо Сталину. Следуя данной просьбе, 2 декабря Багиров переправил письмо Сталину. Практически одновременно советский консул в Южном Азербайджане информировал в МИД СССР о высоком боевом духе местного населения.
2 декабря Багиров сообщил Сталину о необходимости отправки в Тебриз офицеров и курсантов, обучавшихся в Баку. Он предложил из этого контингента создать в Нахичевани группы истребителей танков и артиллеристов. Они будут обеспечены трофейными немецкими фаустпатронами, минометами и пушками[917]. По приказу Сталина эти группы могли быть направлены в Иранский Азербайджан.
Советские лидеры, все еще надеявшиеся на разрешение проблемы мирным путем и не верившие в возможность открытого наступления Кавама на Азербайджан, поручили послу в Тегеране еще раз встретиться с премьер-министром. Во время переговоров, проходивших в первые дни декабря, русский посол вновь передавал «дружеские советы» советского руководства. Садчиков напомнил Каваму о данном им обещании рассмотреть вопрос в кабинете министров и заметил, что он уже устал ожидать решения правительства. Посол заметил, что в случае перехода центрального правительства к действиям будут возникать «волнения», на которые СССР не сможет «взирать равнодушно». Если в соглашении, заключенном между представителями Азербайджана и центральным правительством, есть какие-либо упущения, то нужно устранить их путем «дружеских бесед» с представителями Азербайджана. В противном случае вдоль всей советской границы могут возникнуть «вооруженные столкновения» и «партизанские войны». Советский посол также добавил, что потерпевшие поражение войска азербайджанской Национальной армии могут перейти через границу в СССР и создать там «проблему». Кавам ответил, что главной причиной задержки решения кабинета министров являются пятничные выходные и выезд некоторых министров в Зенджан. Он также сообщил, что в связи с проведением выборов принято решение о размещении войск по всей территории Ирана, и Азербайджан не будет исключением. Тем не менее Кавам поблагодарил советского посла за «дружеский совет», но подчеркнул, что он несет личную ответственность перед Ираном и иранскими законами и никакое давление не сможет отвратить его от ввода войск в Азербайджан, что объясняется тем, что Тегеран не собирается атаковать какую-либо провинцию, а просто желает обеспечить контроль над проведением выборов. Советский посол предложил послать в Азербайджан либералов и представителей прессы для наблюдения за выборами. Затем, напомнив Каваму о посреднической миссии СССР во время первоначальных переговоров между центральным правительством и Азербайджаном, заявил, что СССР не может «безучастно относиться к угрозам, разрастающимся вдоль его границ». В ответ на это Кавам заявил, что предлагаемая комиссия не сможет гарантировать проведение выборов в соответствии с законом. Азербайджан является частью Ирана, и такое могущественное государство как Советский Союз не следует чего-либо опасаться. Советское правительство способно защитить свои границы и должно предоставить Ирану свободу в решении его внутренних вопросов. В заключение посол объявил, что выполнил миссию, на которую был уполномочен своей страной, и более ничего не добавить не может, но повторил, что если Кавам не прислушается к рекомендациям Советов и предпримет действия против Азербайджана, то советское правительство «еще раз пересмотрит свою позицию лично в отношении него». Кавам парировал, что если это запугивание и если он вследствие этого откажется от своих планов, то его сменит новый премьер-министр, который будет действовать точно так же, потому что это не его личное решение, а выражение общественного мнения Ирана.
Проинформировав Г. Ала о своей беседе с советским послом, Кавам попросил его отправить уже подготовленный доклад в ООН и как можно скорее выяснить произведенное им впечатление[918].
Из переговоров посла Садчикова и Кавама становится ясно, что поначалу Министерство иностранных дел СССР не было согласно с решением Тегерана о вводе войск в Азербайджан. По указанию МИД посольство дважды в очень жесткой форме довело до сведения Кавама, что СССР считает крайне нежелательным ввод войск в Азербайджан, но он не изменил своего решения.
3 декабря азербайджанские лидеры сообщили советскому консулу в Тебризе, что Кавам окончательно занял враждебную позицию по отношению к Азербайджану и намерен всеми возможными средствами уничтожить новую власть. Пишевари и ряд лидеров считали, что необходимо нанести превентивный удар и нарушить планы противника. В связи с этим Багиров в ночь на 4 декабря послал Пишевари срочную телеграмму: «Я совершенно согласен с вашими выводами, понимаю настроение и озабоченность. Но еще раз напоминаю, чтобы вы не были инициаторами первого наступления на иранскую армию. Иранская и мировая реакция, а также тегеранские вояки хотят добиться именно этого. Поэтому не давайте повода своим врагам. Сегодня с вами солидарны все прогрессивные силы Ирана, все демократы в мире. Примите во внимание, что для защиты вашего правого дела с нашей стороны делается и будет делаться все возможное. Обратите особое внимание на укрепление своих позиций и сил, на пропагандистскую и воспитательную работу»[919].
После проведения всех подготовительных мероприятий в 7 часов утра 4 декабря иранская армия начала наступление на Азербайджан. Через три часа Тебризское радио распространило сообщение о том, что правительственные войска, несмотря на поддержку танков, орудий и минометов, не смогли продвинуться вглубь Азербайджана. В связи с наступлением иранской армии центральный комитет АДП выступил с обращением к азербайджанскому народу. В этом обращении партия призывала народ на защиту своей Родины и свободы.
После начала военных действий самолеты иранской армии разбрасывали с воздуха листовки, призывавшие население Азербайджана свергнуть демократический режим. В связи с началом наступления иранское правительство направило советскому посольству ноту, в которой заверяло, что эти действия совершаются исключительно с целью обеспечения контроля над выборами и никоим образом не повлияют на советско-иранские экономические соглашения. Те же, кто предполагал, что осложнение ситуации приведет к военному вторжению Советов в Иран, обнаружили, что московская печать комментирует кризис в Азербайджане как абсолютно внутреннее дело Ирана.
Как только тегеранские войска перешли в наступление на Азербайджан, представитель Ирана в Совете Безопасности Г. Ала по указанию Кавама 5 декабря передал заранее подготовленный рапорт под названием «О текущей обстановке в провинции Азербайджан» председателю СБ Х.В. Джонсону. В рапорте говорилось: «В связи с ранее представленными в Совет Безопасности жалобами о вмешательстве во внутренние дела Ирана мое правительство поручило мне представить вам настоящий рапорт. Должен напомнить, что из-за этого вмешательства центральному правительству не удалось установить контроль над провинцией Азербайджан. К сожалению, попытки центрального правительства устранить последствия этого вмешательства мирным путем не увенчались успехом, власть в этой провинции не была восстановлена.
Выборы в Меджлис, являющийся нашим национальным законодательным органом, были назначены на 7 декабря. Для обеспечения соблюдения избирательных процедур было принято решение о вводе войск во все провинции страны. Лица, управляющие делами в Азербайджане, выразили свой протест против ввода правительственных войск в эту провинцию. Советский посол в Тегеране, выполняя поручение своего правительства, дружески посоветовал нам, чтобы правительство отказалось от этой мысли, иначе в этой провинции и на ирано-российской границе могут произойти волнения. Естественно, что, в соответствии с суверенными правами, обеспечение объективных выборов в Азербайджане, как и во всех других провинциях Ирана, является обязанностью моего правительства. С этой целью правительственные войска должны быть размещены в Азербайджане. Мы надеемся, что эти действия не будут расценены в провинции как прикрытие для враждебных происков. Но если они будут восприняты в качестве таковых, то я не сомневаюсь, что мое правительство будет способно восстановить закон и порядок»[920].
