ЧУТЬ-ЧУТЬ О это тонкое чуть-чуть — Души моей отдохновенье. И я могу легко вздохнуть, В свое поверив воскресенье. Дозволено плеча чуть-чуть Коснуться в мягком полусвете. Сумел я грань перешагнуть — И вот теперь за все в ответе. Теперь я твой, А ты — моя. Открылись взору светотени. Ведут от песни соловья К тебе высокие ступени… Чуть-чуть убавилось росы, И чуть слабей запахло тмином. Незримо осень на весы Кидает клена золотины. Не огорчайся, не грусти — Тебе к лицу чуть-чуть печали. Левада, слышишь, шелестит, О чем так долго мы молчали. ЗАПОЗДАЛОЕ ПРИЗНАНИЕ Узнать однажды На причале, Полвека выкинув на кон, Что и меня когда-то ждали И кто-то был в меня влюблен. Волны ленивой бормотанье Стоять и слушать, как во сне. И вдруг понять: Ее признанья Всегда недоставало мне. Вздохнуть, Куснуть себя за локоть И, на себя же вскинув плеть, Признанья позднего жестокость Улыбкой грустною пригреть. Хлебнув побольше кислорода, Нырнуть в пучину давних лет. И, обозрев былого своды, Понять любви ее секрет. Пускай признанье как рукою Снимает давнюю печаль. Я отрекаюсь от покоя И снова вглядываюсь в даль. «Осень. Опустели берега…» Осень. Опустели берега. Волны разворачивают плечи… Женщина стоит у маяка, Одиноко провожая вечер. Голубые теплые глаза За семью печатями печали: Кто-то ей худого насказал? Или чайки сдуру накричали? Подмывает ближе подойти, Прикоснуться осторожным славом. Но никак мне слова не найти Ей под стать — Печально-голубого… И опять я жду вечерний час — Наша встреча что-нибудь да значит?.. Огненный закат в волне погас. И звезда не принесла удачи. Темнота надвинулась стеной, Утро занималось лиловато… Я не знал, Что сделает со мной Эта непонятная утрата. «Не сотвори себе кумира…» «Не сотвори себе кумира…» — Ты исподволь внушаешь мне. И что ж? Моя замолкла лира, Висит доскою на стене. «Не сотвори себе кумира…» Какие тяжкие слова! В моей душе сквозно и сиро, Клонится долу голова. «Не сотвори себе кумира…» Мне стиснуть зубы и молчать. Я без тебя — Изгой у мира: Ни петь, ни думать, ни кричать. «Подышать бы твоими руками…» Подышать бы твоими руками, Окунаясь в ладони опять. Иногда мы не ведаем сами, Где тонуть, А откуда взлетать. Никогда не дрожал я от страха, А ведь всякое было в пути. Что же сердце — подбитая птаха — У тебя трепыхнулось в горсти? Догорают последние листья, Журавли улетают, трубя. Не ищу я и малой корысти, Мне бы только увидеть Тебя. «Я пишу почти с натуры…» Я пишу почти с натуры — Еле тянется строка. Надо мной повисли хмуро Обложные облака. Заблудилось нынче лето — И в июне солнца нет. И на всю округу света — На поляне маков цвет. К алым макам вышли клены Из задумчивых левад И стоят толпой зеленой, Что-то шепчут невпопад. Грустно кленам я внимаю, Нянчу давние мечты… Мне тебя напоминают Эти яркие цветы. «Покинула — и в сердце пустота…» Покинула — И в сердце пустота. Не сердце — позабытая квартира, В которой и нетоплено, и сыро, И слишком глухо — тоже неспроста. Не знаю, Чем заполнить сей метраж. Бегу в леса — залить дубравным гудом. Авось свершится и со мною чудо!.. Но я всего — при опустевшей страж. Сманил пичужек, что повеселей, — Пускай свистят с утра до поздней ночи. Впустил ручей — Пускай себе клокочет, Приносит с воли запахи полей. Но как была квартира нежилой, Так и осталась, в ней не потеплело. Хотел вскричать: «А мне какое дело!» Но сам молчу, вздыхая тяжело. Проснусь однажды я лучом — Раздвину темноту плечом, Пройдусь легонько по вершинам Притихших на заре холмов, Посеребрю полет машины, Окошки высвечу домов. Я в середину росной капли Живым алмазом буду вкраплен. Пройдусь по тихой речке кротко — Прошелестит вослед лоза. И, придержав свой лёт короткий, Вдруг потону в твоих глазах. |
