Kivirähk 2001. Kivirähk Andrus. Naljakas Lenin // Meie Lenin / Jarelsona Andrus Kivirähk. Tallinn, 2001. S. 61–64.

Meie Lenin. «Tänapäev», 2001.

Анкерсмит 2003. Франклин Рудольф. Анкерсмит. История и тропология: взлет и падение метафоры. М., 2003.

Бенвенист 2000. Бенвенист Эмиль. Общая лингвистика. М., 2000.

Вайскопф 2002. Вайскопф М. Писатель Сталин. М., 2002.

«В целом мире не было роднее / И сердечней друга у ребят»[860]. Так писал Анатолий Мошковский после смерти Сталина в стихотворении «Бессмертное имя». Мошковский был тогда молодым, начинающим писателем и мог легко заразиться чувством всеобщего горя. Но так писали и признанные мастера советской детской литературы, как, например, Агния Барто, Зоя Александрова, Елена Благинина, Сергей Михалков, Елена Ильина, Анатолий Мусатов и Евгения Трутнева.

А кто написал в 1951 году следующие строчки о детях мира в своей поэме «На страже мира»?

Это был маститый Самуил Маршак, основатель и мэтр советской детской литературы.

Если верить писателям, то «дружеские» чувства Сталина не остались без ответа. «Дети отвечали ему горячей, искренней любовью», — утверждала Валентина Осеева, автор известной трилогии о Ваське Трубачеве. В некрологе «Великий друг детей» она описывает, как рано возникает эта взаимная любовь: «Малыш, сидя на руках матери, тянется к портрету вождя. — Сталин, — четко выговаривает он своим звонким голосом. Мать поднимает его к портрету, дорогие черты навеки запечатлеваются в сердце ребенка»[862].

Впоследствии образ Сталина следует за ребенком везде. Его портреты висят на стене в детском саду и в школе, и когда ребенка принимают в пионерскую организацию, он дает торжественную клятву перед портретом Сталина. В клятве он обещает всегда остаться верным делу Сталина:

Обзоры истории советской детской литературы не обошлись без отдельной главы о ленинской теме. После 1956 года активно забывали о существовании детской сталинианы, литературы, по своему масштабу и воспитательному значению вряд ли уступавшей лениниане.

В настоящей статье мы хотели бы указать на самые важные темы детской сталинианы. Наш материал — это прежде всего детские книги и журналы послевоенных лет. Культ Сталина, правда, начался раньше, уже в 30-е годы. Существует специальная библиография, напечатанная в 39-м году[864]. Если судить по ней, детская сталиниана, однако, оставалась небольшой по объему вплоть до войны. Мало названий — а отдельных изданий почти нет. Самые ранние произведения опубликованы в 1937 году. Это рассказ Веры Смирновой «Школьные годы Иосифа Виссарионовича Сталина» — книга воспоминаний закавказских рабочих о юных годах Сталина и рассказ Стаханова о встрече со Сталиным в 1935 году. Сомнительная честь быть первым детским поэтом, написавшим стихотворение о Сталине, принадлежит, если верить библиографии, Сергею Михалкову.

После 1945 года число произведений на эту тему неуклонно растет и достигает своего пика в начале 50-х годов. Важными событиями явились 70-летие Сталина в 1949 году, выставка его подарков в Пушкинском музее и советская кампания за мир. С этого периода трудно найти хоть один номер детского журнала или альманаха без портрета Сталина и стихотворений в его честь. Список писателей, тем или иным способом участвовавших в создании и укреплении культа Сталина, длинен.

Когда мы говорим о детской сталиниане, нужно помнить, что граница между детской литературой и литературой для взрослых была весьма расплывчатой. О специфике детской литературы мало заботились. Без каких-либо изменений могли напечатать, например, песни Джамбула Джабаева и для взрослых и для детей. Существовало и творчество самих детей на сталинскую тематику, причем любопытно отметить, что никакой разницы, по существу, не было между стихотворением, написанным девятилетним ребенком, или, скажем, маститым Алексеем Сурковым. Мысли, фразы, рифмы те же.

Большинство произведений примитивно и не требует развитого вкуса или большого жизненного опыта. Можно говорить о поэтике простоты с готовыми стереотипами и фразами. В своей работе о сталинизме Джеффри Брукс отмечает, что «strict observance of verbal formula was one of the characteristics of Stalinism»[865].

Джамбул Джабаев является хорошим примером и в другом отношении: участие писателей национальных литератур СССР в культе Сталина было значительным. Сталина активно прославляли в детской литературе украинцы Микола Бажан, Платон Воронько, Наталья Забила, Максим Рыльский и Павло Тычина, белорусы Якуб Колас и Янка Купала, еврей Лев Квитко, казах Джамбул Джабаев, лезгин Сулейман Стальский, азербайджанец Расул Рза, узбек Гафур Гулям, армянин Гурген Борян и так далее. Если вспомнить, какое видное место эти писатели занимали в своих литературах в сталинские годы, а часто также и после них, то мы поймем, какую роковую роль культ Сталина играл в советской литературе в целом и особенно в детской литературе. Тут мы имеем в виду также и развитие литературного вкуса читателя.

Лениниана состояла прежде всего из рассказов о жизни Ленина с самого раннего детства до его смерти. Как мы видели, первые произведения на сталинскую тему тоже были биографическими. Авторы сами часто участвовали в событиях, о которых они хотели рассказать детям. В учебнике советской детской литературы 1953 года дается один пример сталинианы такого типа. Это рассказ знаменитой летчицы Марины Расковой «В Кремле». После беспосадочного перелета Москва — Дальний Восток в 1938 году, Сталин лично принял Раскову и ее подруг в Кремле. В своей книге Раскова описывает встречу со Сталиным. Как читатель должен был воспринять этот эпизод, мы узнаем из учебника:

Сталин узурпировал место настоящих героев. Подвиги совершались в его честь, они, на самом деле, были его заслугами. Читатель должен любоваться его личностью и поведением. Доминирующим образом Сталина в 40-е годы был не активный, действующий человек, а неподвижный, статичный объект любования. Из этого следует, что лирика наиболее подходила для этой темы.

В упомянутом учебнике рассказ Расковой является единственным примером биографического произведения о Сталине на русском языке. Их, конечно, существовало больше. Но все-таки можно с уверенностью сказать, что их явно меньше, чем подобных рассказов о Ленине. По мере того как старые большевики и революционеры оказывались врагами народа, стало, конечно, сложнее писать биографию Сталина.