- Все завтра! – рявкнул Шекли, забирая золото. Воин сгреб в котомку оставшиеся целыми зелья, одну колбу бросил мне. Зелье маны. – Это я забираю за пререкания!

Воин развернулся и вышел из помещения, я с Рутом последовали его примеру. За нами засеменил, причитая, алхимик.

- Говоришь, все это законно? – буркнул я, когда мы отошли от домика. В нескольких окошках по соседству зажегся свет, но на улицу никто не выскочил. – Как-то мне все это напоминает бандитские разборки.

- А никто и не говорил, что это законно, - ответил Шекли, пряча золото. – Но согласись, классно мы его развели? Мы с Рутом давно такую схему используем – сначала я ору и пугаю, а потом он заходит и делает с этими лохами все, что захочешь.

- И что, стоят эти шесть сотен такой работы?

- А ты хочешь и дальше бегать по лесам и пещерам? – буркнул Шекли. – Дальше прокачка пойдет еще сложнее, будет еще больнее. Так сложно, что этот ведьмак тебе покажется детским развлечением. И кто его знает, что этот мир тебе подкинет после десятого уровня. Или после двадцатого.

- Лучше пугать торговцев и мастеров и потом бегать от стражи? – поинтересовался я, вспоминая речи Андрея, бывшего главреда. Про какой он говорил уровень? Пятидесятый? Я начал сомневаться, что доживу до этого момента.

- Лучше быть с Синдикатом и жить. Нормально жить, понимаешь? – пытался убедить меня Шекли. – Не как лох вот этот – горбатиться всю жизнь и бояться, что тебя грохнут. Я на такое и в реале насмотрелся. А здесь все должно быть по-другому. Как нам рассказывали – вирт это место для чудес. Ну так и бери эти чудеса, их здесь на всех хватит!

- Хочешь сказать, что только таким путем этого можно добиться? – спросил я.

- Не только таким, возможно, - встрял в разговор Рут. – Но этот путь реален. Остальные пути – кто его знает, где они, а этот – вот, бери и пользуйся. Ришелье выделил тебя, новичка, зря ты сомневаешься. Меня когда в клан приняли, полгода мотали по заданиям, прежде чем нормальную работу доверить. А ты в игре неделю – и такие бонусы.

- Короче, расклад такой, - продолжил Шекли. – Я тебе наперед скажу, чтобы ты подумал серьезно. Ришелье обычно гладко стелет, да спать жестко выходит. Это работа, такая же, как и остальные. Разве что опасности больше, и грохнуть тебя могут чаще. Но и денег больше – сейчас тебя проверят, а потом и зарплату начнешь получать. Я когда начинал, передо мной десятку в месяц положили, золотом. Неплохо?

- Хороший кусок, - протянул я, невольно перестраиваясь на стиль общения воина.

- Дальше – больше, - усмехнулся воин, останавливаясь посередине дороги. – Так что давай, решай прямо сейчас. Или ты с нами и больше не сомневаешься. Или ты идешь куда хочешь сам, такой честный. Думай.

Шекли и Рут отвернулись и пошли вниз по улице, к портовой зоне. Я посмотрел на удаляющиеся спины товарищей, уже проверенных в битве. Вспомнил работу в реале – где-то приходилось врать, где-то отказывался от халтур, если уж слишком сильно попахивало рекламой и ложью. Жил, плывя по течению, и порой не знал, хватит ли денег на еду через неделю.

Черт, четыре тысячи в месяц через полгода за репортерство или десятка практически прямо сейчас? Возможные проблемы со стражей или тройка паладинов, надеющаяся грохнуть меня при первой возможности? Шекли и Рут маячили вдалеке, обсуждая что-то свое. Поняв, что решение принято, я рванул за уходящими соклановцами. Будь что будет.

К нужному бару-гостинице практически на окраине западного района Даште-Мура мы подошли ближе к полуночи. Здесь почти не было уличных факелов, нужный поворот смог найти Рут, и то волей случая – в окне дома напротив зажегся свет, в бликах мелькнула вывеска с указателем.

Хозяин таверны «Распутный единорог» не отличался скромностью. Первый этаж был выполнен на манер салунов с Дикого запада – окна во всю стену, через которые виднелось барное помещение. На двери логотип – большая лошадь с рогом вместо носа. Несколько десятков столиков, посетителей почти не было. Усатый бармен скучал за стойкой.

Мы подошли к салуну, Шекли остановился возле дверей, а Рут придержал меня за плечо.

- Подожди нас здесь, - сказал лучник. – И лучше не отсвечивай сильно. Народа там немного, но уж слишком спокойный хозяин. Лучше посмотри, что вокруг.

- Да, что-то не так. Внимательно. Если что, связывайся с Ришелье, - кивнул Шекли, снял с шеи амулет связи, передал мне и вошел в бар. Я отодвинулся к корыту с водой, расположившемуся вдоль мощеной мостовой. Уличные стойла для лошадей были незаняты, и, судя по запылившемся ремням, свисающим со столбов, не пользовались популярностью. Я усмехнулся – похоже, хозяин перехитрил сам себя, устанавливая их. Район не отличался богатыми жителями, а коня мог позволить себе игрок не менее пятидесятого уровня, и за кругленькую сумму – цена начиналась от ста тысяч золотом. Так что стойло было не больше, чем просто декорацией.

Подул слабый ветерок, взворошивший выгоревшие волосы. Я потер подбородок – щетина кололась, оставляя на ладони мелкие волоски и красноту. Мышцы, натруженные еще во время боя с ведьмаком, гудели, напоминая, что спал я последний раз вчера. Я дотронулся подушечкой пальца до глубокой царапины, зудевшей на шее. Не помню, кто ее оставил – толи волк, то ли зомби. Или эта рана осталась от боя с троллем и гоблинами? Я потряс головой – все в мыслях смешалось, воспоминания накладывались одно на другое, мешая концентрироваться.

Похолодало, ежась, я закутался в кожаную куртку, исполняющую роль брони. Да, правильно сказал Шекли, я здесь всего неделю, а условности уже отошли. Говорят, если человека предупредить обо всех гадостях и лишениях, что предстоят ему на пути, он вместо смерти все равно выберет жизнь. Вирт представлял собой лучшее доказательство этой теории.

Сквозь мутное, пыльное стекло я наблюдал, как Шекли и Рут беседуют с барменом. Похоже, разговор шел на повышенных тонах – воин жестикулировал, размахивая руками перед глазами у седого, спокойного мужчины. Рут держал ладонь на рукоятке кинжала, озираясь вокруг. Я двинулся чуть вперед, стараясь разглядеть бар получше.

Шекли бухнул кулаком о стойку, бармен отошел назад, к демонстративно повешенному на виду мечу. Откуда-то сбоку отделилась темная фигура, закутанная в длинный, до пят, плащ. Рут резко повернулся, видимо, на звук, и попытался выхватить арбалет, но был остановлен синим шаром энергии.

Черт, а новый гость-то был магом. Шекли взревел так, что я услышал отголоски его крика на улице. Воин успел вытащить меч из ножен, но свалился на пол вслед за товарищем, пораженный тем же заклинанием. Я активировал магию хаоса и рванулся в бар, но тут из-за угла выскочил паладин.

- А вот и новичок Синдиката! – завопил он, берясь за меч двумя руками. Обнаженный клинок сверкнул, отражая лунный свет. – Не долго ты бегал, нуб. Теперь поиграем! Готов?

- Готов! – крикнул я и выпустил заклинание. Упругий шар зеленоватого огня врезался паладину в грудь и выжег на доспехах глубокий след, но тот лишь качнулся, усмехнулся и бросился на меня. Я вытащил меч и неумело принял его удар. Клинки зазвенели – паладин будто специально играл со мной, нанося прямые размашистые удары прямо в клинок, а не в меня, заставляя блокировать их силой. Руки дрожали, запястье онемело, я чувствовал, что еще несколько ударов, и клинок вылетит из моих ладоней. Паладин отступил на полшага, прочертив перед собой мечом полукруг. Лезвие свистнуло, рассекая воздух, и оставило порез на мое животе. Почувствовав жжение, я отпрянул назад, но спина уперлась в стену таверны. Оскалившись, паладин перебросил меч в левую руку и пару раз крутанул его, будто проверяя на гибкость. Удовлетворенно кивнув, он двинулся в мою сторону, размахиваясь для удара, который, похоже, снесет мне голову.

Пот лил со лба, омывая солью глаза. Веки щипало, засохшие раны вновь воспалились, садня. Я взглянул паладину в глаза – в зрачках плескалось безумие вперемешку со злостью. Вспомнилась фраза разработчиков: «смерть в городе является не возобновляемой. Погибнув в черте Даште-Мура или любого другого города Веера, вы будете навсегда отключены от капсулы жизнеобеспечения». Похоже, у меня оставался лишь один шанс.