Литмир - Электронная Библиотека

— Нинн из клана Тигони. Я не могу придумать оскорбле­ния, достаточного для обозначения твоей ошибки.

* * *

Одри ползком поднялась на четвереньки. Распухшее от уда­ра бедро пульсировало и жгло огнем. Острые шипы проби­ли кожу в нескольких местах. И это беспокоило ее так же, как остаточное ощущение его ногтей, скребущих по раненым, дрожащим мышцам.

Чертов садист. Неудивительно, что ему аплодировали.

Тело, разум, душа — весь ее мир подчинился пульсирую­щей боли. Нет, не весь. Где-то далеко за этими пещерами причиняли боль ее сыну. Где-то там, в месте, которого она никогда не видела, ее муж лежал под землей в могиле. Кто организовал его похороны? Наверное, его родители. Она всегда говорила им, что она сирота. Потому что так и было. Она лишь не уточняла, что сирота, рожденная в результа­те позора, высоко в горной крепости на северном отроге греческих гор.

Короли Дракона адаптировались. Это было ключом к вы­живанию на протяжении многих тысячелетий. Она не зна­ла, мог ли кто-то из предков представить подобный исход для своей расы. Они прятались среди людей. Отступали и ве­ли уединенную жизнь в крепостях кланов. Хватались за лю­бой шанс продолжения рода.

Женщина, с которой она дралась, до сих пор стояла в Клет­ке, в позе, которая напомнила Одри про Лето. Скрестив ру­ки. Прислонившись спиной к одному из восьми опорных столбов. У нее были невероятно черные глаза и короткие све­тящиеся серебром волосы. Высокая, стройная, с телом лег­коатлета. Такие конечности бывали у прыгунов с шестом.

Но здесь она была воином до мозга костей.

Ее называли Тишиной.

Даже выражение ее лица было молчаливым, если это сло­во можно было применить к лицу. Она смотрела на Одри без какого-либо выражения. Без отвращения. Без жалости.

Без сочувствия. Просто... смотрела. Единственной эмоцией, которую Одри могла предположить, было любопытство. По­тому что зачем еще так долго смотреть на кого-нибудь?

Мужчина Индранан, Фам, захромал за Лето к выходу из Клетки. Он выглядел как щенок, увязавшийся за вожаком стаи. Он наверняка дрался не в первый раз, но при этом не обладал ни грацией воина, ни каким-либо авторитетом, осо­бенно учитывая раны на его лодыжках и икрах. Возможно, Лето тренировал его? Одри инстинктивно чувствовала, что дело не в этом. Фам не показал ни единого приема или навы­ка, которым Лето учил ее с самого первого дня.

Однако Фам был популярен. Знакомые воины приветство­вали его похабными комментариями и хлопали по сутулой спине. Его единственной силой был дар Дракона, которым владели все рожденные в Индранан. Телепатия. Она содрог­нулась, вспомнив ощущение того, как разум Фама вторгает­ся в ее сознание. Жуткое чувство сохранялось и после раз­рыва контакта. Скользкое, мерзкое, знакомое.

Неудивительно, что она так не хочет связываться с Бессер­дечными. Она... Дракон побери, она потеряла что-то. А ес­ли вспомнит что, не будет ли от этого еще хуже?

Когда Фам обнял Хелликса, хлопая по плечам, как знако­мого игрока в американский футбол, остатки ее уважения к противнику просто исчезли. Он был слабым и наглым. Рыхлым. И все же это она до сих пор пытается отдышаться, стоя на четвереньках. Гордость заставила Одри толчком под­няться на колени, а затем, пошатываясь, и на ноги. Ноги под­гибались. Со стороны зевак донесся веселый смех.

— Бесполезная сучка Тигони, — сказал Хелликс. — Трик­стеров даже трахать неинтересно.

Фам уронил свой серп.

— А я бы трахнул. Мне все равно, Трикстер она или нет.

— Ты бы и дыру в стене трахнул, если бы тебе дали, — хмыкнул кто-то из подпевал Хелликса.

Одри заметила, что Лето, хоть он и не смотрел в ее сторо­ну, отреагировал. Выйдя, он взял полотенце. Лицо, голое пле­чо, открытый верх спины — он вытирал пот со своего неве­роятного тела. Услышав комментарии Хелликса и его друга, Лето отшвырнул полотенце и поднял свои булаву и щит. Без агрессии. Просто утверждение своего места в этом обществе. Чемпион. Лидер по умолчанию.

А она заставила его выглядеть дураком.

Ей не найти надежного союзника в лице Лето из клана Гарнис. Больше всего на свете ей нужен был подобный союзник. Как можно скорее. До того, как потребность угодить этому мужчине и победа в их идиотских матчах станет для нее так же важна, как для него самого.

Тишина наконец отлипла от своего столба. Подошла к Одри и протянула ей руку. Одри хотела опасливо отказаться, но в месте, где царили такая изоляция и недоверие, решила при­нять жест доброй воли за истину. С помощью Тишины она поднялась, проверила способность ног выдержать полный вес ее тела и поняла, что сможет идти. Тишина смерила ее все тем же непроницаемым темным взглядом, который изрядно нервировал, и кивнула. Дракон подери, даже язык ее тела не­возможно было прочесть. Одри не смогла бы разгадать смысл этого кивка даже под угрозой расстрела.

Женщина вернулась к ограде Клетки, подняла свой щит с зазубренным краем.

— Спасибо, — сказала ей Одри.

Легкое движение бровей Тишины было выразительным, как произнесенный вопрос.

— Ты могла бы срезать мне половину лица, — Одри кос­нулась кровоточащей губы и кивнула на щит. — Я благодар­на за то, что ты этого не сделала.

— Эй, хватит уже флиртовать с новенькой, — раздался мужской голос, в котором не чувствовалось ни намека на агрессию Хелликса. — Когда-то и я был новичком, чистеньким и бесполезным. Могу даже приревновать. Но сначала мы по­едим. Ты же знаешь, как я хочу есть, насмотревшись, как дру­гие дерутся. Прямо умираю.

Тишина едва заметно кивнула Одри на прощание и присо­единилась к мужчине, стоявшему у основания лестницы к Клет­ке. Это был любовник Тишины, Харк. Он не был похож на остальных воинов, буквально сплетенных из сплошных мышц. Но ему это и не требовалось. Его стройное жилистое телосло­жение уличного бойца производило обманчивое впечатление. Он мог работать с традиционным нигнором Сат, словно тот ни­чего не весил. С высокими точеными скулами и невероятно чи­стого оттенка голубыми глазами — сочетание силы и красо­ты поражало — он был идеальным партнером для Тишины.

Одри смотрела, как странная пара спокойно и неторопли­во проходит мимо Хелликса и его подпевал. Задиры не сви­стели и не подкалывали их. Молча смотрели.

Странно.

Но это полезная информация.

Одри захромала к выходу из Клетки. К ее удивлению, Ле­то встретил ее у лестницы. Забросив булаву на плечо, он предложил ей руку.

— Это что, проявление жалости? — спросила она.

— Тебе пора бы уже усвоить, что жалости в казематах нет.

— Ты просто псих, если думаешь, что я прикоснусь к те­бе после того, что ты сделал.

Почти безмятежное выражение его лица не изменилось.

— Тогда позволь Хелликсу или Килгору к себе прикос­нуться. Мне неважно, каким из способов ты решишь мучить себя и дальше. — Он уронил руку и кивнул в сторону стол­ба для порки в углу тренировочной арены. — Вот это ста­нет следующим уроком, если ты не усвоишь сегодняшнего.

По ее спине волной пробежала дрожь. Раскаленная боль в ноге была лишь намеком на то, что могут с ней сотворить у столба.

Лето зашагал прочь. И почти так же, как с Тишиной, ни­кто не издал ни звука, когда он прошел мимо. Только Хелликс мрачно уставился ему в спину.

Одри ругала себя, медленно и с трудом выбираясь из Клет­ки. Оказавшись между мрачной угрозой, которую обещал Лето, и восхищением, которого она пока не осмеливалась признать, она внезапно поняла, с какой именно опасностью столкнулась. Кнут. И пряник. Угроза потерять себя.

Она не могла больше оставаться в этой подземной тюрь­ме. Но сможет ли она рискнуть не только своей жизнью, но и жизнью Джека, чтобы отсюда сбежать?

Глава 11

Одри понятия не имела, как собирается убежать, пока воз­можность не появилась сама.

Килгор. Местный повар, который ни разу не смотрел на нее так, словно на ней есть одежда, — сразу же пытался про­никнуть взглядом глубже, до самой кожи.

24
{"b":"200069","o":1}