Лето стоял в нескольких метрах от нее. На нем были такие же доспехи, но явно новые, без вчерашних повреждений. Правое плечо было закрыто перемежающимися пластинами металла и стали — разной толщины и текстуры. Второе пле­чо оставалось открытым. Четко очерченные мускулы пере­катывались и скользили при каждом движении. Бицепсы, предплечья — даже ладони были буквально слеплены из них. Он был самым впечатляющим мужчиной из всех, кого она встречала в своей жизни. Порождением невозможной меч­ты. Тьма и напор. Сила и мощь. Знание своего предназначе­ния пульсировало в нем и волнами расходилось от его по­трясающего тела, настолько мощными, что она буквально чувствовала их кожей.

Этот мужчина обладал властью.

И он нуждался в ней.

То, что она была важна для такой потрясающей горы тре­нированной смертоносной силы, Одри почти смешило. Не может быть. Дракона ради, она же вырезала купоны со скид­ками и водила Джека на совместные уроки плаванья в «Ма­ма и я». Она не была воином.

Но заряженное энергией тело и обострившиеся чувства утверждали обратное.

У нее не будет шанса на выживание, не говоря уж о спасе­нии Джека, если она не превратит себя в нечто похожее на Лето из клана Гарнис.

Она кивнула на маленький крестик хирургической ленты в том месте, где она проколола его щеку.

— Бинты тебе не идут.

— Тогда не бей меня больше.

— Вот это я постараюсь делать как можно чаще.

Он уронил с плеча тяжелый мешок, и грохот, раздавший­ся в пустой камере, почти оглушил ее. За мешком последо­вали два щита, с металлическим звоном упавшие на камень.

— Ты сегодня слишком разговорчива. Завтрака не будет.

Желудок Одри словно ждал упоминания еды, чтобы громко забурчать. Так громко, что его могли услышать даже охранники в конце тоннеля. Губы Лето дернулись в ухмылке.

Он вошел в ее маленькую камеру, как бог, спускающийся к смертным. Не существовало другого способа описать его шаг, его прямую спину, гордо расправленные плечи. Он дви­гался с изяществом, несмотря на тяжесть каждого шага. Опу­стившись на корточки перед кожаным мешком, Лето распах­нул его. Металл. Сверкающий металл всех форм и размеров. Каждый предмет со своим смертоносным замыслом.

Темные глаза Дракона встретили ее взгляд.

— Для начала изучим материалы.

Он доставал из мешка и описывал ей все типы оружия, до­ступного им в Клетках. Мачете и булава. Кривой кинжал и серп. Даже что-то похожее на металлический череп.

— Я не понимаю, — сказала Одри, когда он закончил. — Вначале ты говорил только о моем загадочном врожденном даре от Дракона. А сейчас выдаешь краткий курс средневе­кового оружейника.

— Твой дар еще нужно будет развить. Но даже воин, пол­ностью контролирующий его, не может полагаться только на дар. Во время матча Клетки контролирует судья. Щелчок кнопки, и наши ошейники снова активированы. Выживание зависит от прямой схватки. Это значит, что тебе придется ра­ботать со сталью и боевыми искусствами — хоть твоя демон­страция пирокинеза и была впечатляющей.

— И полностью стерлась из моей памяти.

— Да, еще одна проблема. — Он подался ближе. Дыха­ние коснулось ее кожи. Губы почти что щекотали ухо. Но так и не коснулись. — Моя задача в том, чтобы ты навер­няка пережила те несколько случайных минут, когда наши силы не будут иметь ни малейшего, Дракон их раздери, зна­чения.

Одри вздрогнула. Ее тело уже было на взводе от энергии, которую она не могла контролировать. А ощущение такой близости к теплой коже Лето добавляло новый слой ощу­щений. Хочу. Она попыталась избавиться от этого чувства. Она считала его попыткой предать мужа, по которому все еще горевала с каждым новым ударом сердца. Но потреб­ность в физическом контакте была очевидна — этот кон­такт не предполагал страха и боли. Она глубоко вдохнула, втягивая в себя запах Лето, сплетенный из чистой силы.

Почти не чувствуя тела, она потянулась к металлическо­му черепу.

Лето ударил ее по запястью и зарычал:

— За дурака меня держишь?

— Ну и как я научусь ими пользоваться, если мне запре­щено их трогать? Не скажешь?

— Это нигнор. Ты настолько не знаешь наших традиций?

— Я знаю, что разные условия жизни учат нас разным ве­щам. Ты умеешь читать?

— Да. — Он сжал губы в тонкую линию. — Мать научила меня читать. И многим другим вещам.

— Как давно ты был на поверхности? Когда в последний раз видел солнце?

Его пустой взгляд стал выразительнее, но напряжение вы­давали плечи.

— С какой стати это вдруг стало важным?

— Просто интересно, чему вы, варвары, учитесь, кроме как ломать друг другу спины. И, кстати, нигнор — это цере­мониальное оружие Сат. — Ей было приятно застать его вра­сплох. Снова. — Ты забыл. Я росла среди Тигони. А это озна­чает многие годы изучения наших традиций и ритуалов. Я не умею им пользоваться, но знаю, что это такое.

Он взвесил нигнор на руке.

— Твоя очередь рассказывать. Докажи.

— Все они очень древние, из тех времен, когда Сат прави­ли людьми как фараоны. Они заявляли, что это головы лю­дей, отказавшихся признать превосходство первых Королей Дракона. И многие из страха перед такой участью признава­ли Сат своими богами. — Ее живот скрутило, на этот раз не от голода. — Покрыт железом. Залакирован и отполирован с течением лет до блеска. Но под металлом здесь скрыта кость. Череп какого-то древнего крестьянина.

Лето пожал плечами.

— Это они так говорят.

— Позволь мне взять его. Сэр.

— Непохоже на просьбу.

— Мы решили забыть про игры, помнишь? Тебе нужно меня научить. — Их взгляды встретились. — Более того, мне кажется, что ты хочешь, чтобы я научилась.

От этих слов он стиснул зубы, став на миг похожим на че­реп в его руке. Металл над костью.

— Не строй предположений, неофит.

— А как мне их не строить? Мы оба знаем, что на кону. Так что давай мне эту проклятую штуку и научи ею поль­зоваться.

— И без обеда.

Одри шумно выдохнула.

— Ты действительно тормоз. Даже доктор Астер кормил меня. «Берегите силы, миссис МакЛарен, — повторял он. — Завтра нам предстоит работа». — Она стояла и смотрела сверху вниз на самого сильного мужчину из всех, кого ей до­водилось видеть. — Тебе нельзя причинять мне вред, сэр. Как дозволено было ему. Так что давай возьмемся за дело, кото­рое, как мы оба знаем, необходимо обоим.

Он начал медленно подниматься из своего положения. Раз­меренно. Контролируя каждое движение. И становился все вы­ше и выше, пока снова не превратился в безжалостного воина.

— О нет, я могу причинить тебе вред. И победить. Я сде­лаю это любой ценой, даже если во время матча мне придет­ся забить тебя до потери сознания.

— И к чему это приведет?

— Я смогу продолжать бой. Без помехи.

Кровь Одри замедлилась.

— Отлично же ты меня учишь.

— И не забывай о Хелликсе, — сказал он, и его гремящий голос был пропитан угрозой.

— А с ним что?

— Твои дни подчинены мне. Но я не несу ответственно­сти за твои ночи.

— Но охранники..?

— Без надзора и охотно берут взятки. От них защиты то­же не жди.

Она сжала губы почти до боли. И заставила себя успоко­иться, оценить информацию, не сорваться в ответ на его угрозы.

— Не скажете ли мне одну вещь. Сэр.

— Которую?

— Клеймо на руке Хелликса. Что оно значит?

Его лицо затвердело. Она и не думала, что такое возмож­но, особенно после грубости, с которой он говорил с ней. Но, видимо, отвращение к Хелликсу было на порядок выше все­го остального.

— Иногда драться в Клетках приходят люди с огромными долгами.

— Что наверняка означает их смерть.

— У них есть выбор, драться здесь или отдать свои семьи на откуп картелю.

Одри помотала головой от ярости отрицания.

— Это не выбор.

— Ты хочешь узнать о Хелликсе или поспорить об устрой­стве мира? — Он не отпускал ее взгляд, пока она молча пы­талась совладать с дыханием. — Людей в Клетках убивают обычными ножами. Короли Дракона, приговоренные к каз­ни, делают это в качестве открытия ежегодного Конфликта.