Лидрал смотрит на Доррина, но тут же отводит взгляд.

– А как попал сюда ты, малый? – спрашивает Яррл.

– Отучился в Академии, и меня послали на материк набираться опыта, – отвечает юноша. Ответ явно неполный, и виски его сжимает боль.

– А разве твои родители не могли что-либо предпринять?

– Так ведь эта идея принадлежала как раз моему отцу! – смеется Доррин. – Его не устраивало мое желание создавать машины.

– Машины?

– Ну, ты ведь видел мои модели. Так вот, мне хотелось бы строить штуковины такого же рода, только большие. Вроде парового двигателя, про который я читал в книжке. Я уверен, что он может приводить в движение лесопильную пилу... или даже корабль.

– Ты читал про двигатель, который использует пар? – уточняет Петра. – А где про него написано и что это вообще такое? Какой-то вид магии?

– Никакой магии. Взгляни на свой чайник. Когда он кипит, из носика выходит пар. А что будет, если он кипит очень сильно, а ты возьмешь да заткнешь носик?

Петра молчит.

– Пар или поднимет крышку, или вытолкнет затычку, – говорит Рейса.

– Вот именно. Пар содержит энергию, и магия тут не при чем. Я хочу заставить эту энергию работать.

– Паровой двигатель... – размышляет вслух Лидрал. – А какое топливо для него подойдет?

– Лучше всего каменный уголь, но сгодится и древесный или даже дрова.

– Но почему эти машины до того не понравились твоему отцу, что он решил отправить тебя в изгнание? – недоумевает Рейса.

– Боюсь, он просто меня не понимал. Опасался, как бы мои машины не породили хаос.

– А это возможно?

– Совершенно исключено. Негармонизированную машину построить невозможно – даже маленькую.

– Мне непонятно, – медленно произносит Петра.

– А мне кажется, все просто, – говорит Рейса, наполняя кружку. – Люди боятся перемен. Они не любят новизны или тех, кто на них не похож. Спидлар открыт для всех, как и весь Кандар. Мы приехали сюда больше десяти лет назад, а многие из местных и по сей день не покупают изделия твоего отца, хотя они вдвое лучше Генштаалевых.

– Верно! – рявкает кузнец. – Берут всякую ерундовину, лишь бы была привычна, а качественный товар остается непроданным. Разве не так? – этот вопрос обращен к Лидрал.

– Боюсь, именно так, – соглашается та. – Мне тоже приходится непросто из-за того, что для многих женщина, занимающаяся торговлей, – какая-то диковина.

За столом повисает молчание.

– Ну а как твои родители, – нарушает его Петра, – они хоть знают, где ты сейчас, что с тобой, как ты живешь... жив ли вообще?

– Знают только, что я на материке. Ведь отсюда им весточку не отправишь.

– Вообще-то это возможно, – заявляет Лидрал, продолжая энергично расправляться с похлебкой. – Нынешняя плата – около пяти медяков за конверт. Ты вручаешь письмо капитану спидларского торгового судна, он передает его торговому представителю в порту, а тот отсылает в нужный город с очередной партией товара. Иногда на это уходит месяца три, но рано или поздно письма попадают куда надо.

– Неужто я могу написать родителям?

– Если ты не особо спешишь, я тебе помогу, – говорит Лидрал, отпивая из кружки глоток светлого пива.

– Ты едешь в Тирхэвен? Или в Спидлар? Сколько это займет времени?

– Я еду в Спидлар и уже малость припоздала. Вообще-то мне не следовало сюда заезжать, но уж больно хотелось узнать, как у тебя дела. Два дня из Клета...

– Ну надо же! Лидрал!..

– Но на сей раз все обернулось к лучшему. Племянник Джардиша нашел на болотах каммабарк, и я предложу его Спидларскому Совету.

– Каммабарк?

– Огненный порошок – его используют в ракетах и пушках. Лучше действует в смеси с черным порохом. Обращаться с ним надо осторожно – пересушенный, он может взорваться сам по себе.

– Полагаю, против Белых его не используешь, – замечает Доррин.

– Да, они доки по части магического огня, – холодно произносит Рейса.

Яррл несколько раз кашляет.

– Мое прошлое для Доррина не секрет. Он весьма наблюдателен.

– Хотя и не во всем, – добавляет Петра.

Лидрал, неожиданно поперхнувшись, прикрывает лицо кружкой. Рейса смотрит на Доррина и качает головой.

– С женщинами надо держать ухо востро, – ворчит Яррл с набитым ртом. – Языки у них как бритвы: нам с ними не тягаться.

– Бедный папа, – ухмыляется Петра.

Допив пиво, Яррл резко поднимается из-за стола.

– Пойду, загляну к Гилерту.

– Он сулит тебе работу?

– Он глава совета местных торговцев.

– Ну... может, что и закажет... – Рейса пожимает плечами и обращается к Лидрал: – Как ты думаешь?

– По мне, так надежней было бы обратиться к кому попроще. Хорошая работа за не слишком высокую плату – в этом больше заинтересованы мелкие торговцы.

– Возможно, одно другому не помеха, – размышляет вслух Доррин.

– Что ты имеешь в виду? – с недовольным видом осведомляется кузнец.

– Поблагодари господина Гилерта за честь и спроси, не подскажет ли он, кому из мелких торговцев может понадобиться хорошая кузнечная работа. Таким образом, ему не придется говорить «нет» и он не обидится, подумав, будто ты избегаешь его или пренебрегаешь им.

– Я подумаю об этом, – говорит Яррл и поворачивается к Петре: – Дочка, ты лошадь почистила?

– Да, папа.

– Хорошо.

Тяжело ступая, Яррл выходит из комнаты.

– Не налить ли тебе еще похлебки? – спрашивает Рейса у Лидрал.

– Спасибо, я давно так не наедалась. Вот что значит домашняя еда, – отвечает та, слегка откинувшись на спинку стула.

На крыльце звякает цепочка, и Доррин улыбается.

– Не останется ли каких-нибудь объедков для Зилды?

– Этой маленькой обжоры? Что-нибудь найдем.

Рейса соскребает в щербатое блюдо остатки со своей тарелки, а затем добавляет к ним кусочек хлеба. Доррин выносит блюдо и, погладив козочку, возвращается. Лидрал встречает его возле двери.

– Посиди, побеседуй со своей знакомой, – говорит Рейса, указывая на табуреты под навесом.

– Как поживают твои друзья? – спрашивает у Доррина Лидрал.

– Кадара и Брид? Они поступили на службу в Спидларскую стражу, в здешний гарнизон. Сейчас рыщут где-то в низовьях Элпарты, разбойников ловят.

– А виновник их появления, скорее всего, Фэрхэвен. Нынче воры объявились там, где о них прежде и не слыхивали. Пропадает скот. Фэрхэвен потребовал от префекта принять меры, но префектовы отряды никаких шаек так и не обнаружили. Это стало для Белых одним из предлогов для того, чтобы занять равнины.

– Ты уверена, что Фэрхэвен покорит весь восточный Кандар?

– Думаю, так оно и будет. Но я стараюсь выбросить это из головы – своих забот по горло. Торговля – дело нелегкое.

– Ты, вроде бы, справляешься.

– Сам видишь, как я справляюсь – перебиваюсь с одной повозкой и лошадью, верчусь как белка в колесе, а половину выручки отдаю Фрейдру, чтобы ко мне не слишком внимательно присматривались. Политика, будь она проклята.

Доррин молча смотрит в стену, не зная что и сказать. Ему-то Лидрал всегда казалась уверенной в себе, знающей и удачливой.

– Ты дал Яррлу весьма толковый совет, – говорит наконец Лидрал, повернувшись на крепком табурете. – Как ты до этого додумался?

– Ну, по-моему все просто. Влиятельные люди не любят, когда у них просят денег или работу. И не любят неожиданностей, зато им нравится, когда к ним обращаются за советом.

Доррин мягко отстраняет Зилду от своих штанов, пока козочка не проела в них дырку. Писк москита заставляет его нахмуриться. Доррин пытается отпугнуть насекомое защитными чарами. Жаль, что, увлекаясь машинами, он не слишком внимательно читал те отцовские книги, которые помогли бы ему управиться с алчными летучими любителями крови рыжих кузнецов-целителей.

Цепочка снова бренчит; на сей раз Зилда пробует на вкус сапоги Лидрал.

– Ты добрый. Хотя и упрямый, – Лидрал умолкает, а потом добавляет: – Так как насчет письма родителям?

– Наверное, стоит попробовать, – отзывается юноша. Он сидит неподвижно, и козочка, прыгнув к нему на колени, сворачивается клубочком. Ветерок с Закатных Отрогов, пахнущий овцами и дождем, нежно ласкает его лицо. – Почему ты сюда приехала?