Перед ними стояли ряды стиральных машин, сушилок, холодильников, телевизоров, компьютеров, стереосистем. Здесь же находились велосипеды, баскетбольные мячи, клюшки для гольфа, одежда и покрышки. Видеоигры, мебель для дачи, книги и газовые грили.

Несколько мужчин собрались у секции с домашней утварью. Один из них обернулся и помахал рукой.

– Это и есть Моше, – объявил Майлз.

А Пол подумал, что для складского работника он шикарно одет. На нем был костюм ценой в тысячу долларов, синий шелковый галстук и отлично начищенные ботинки. Это что-то да значило. Он носил эспаньолку, а густые брови придавали его лицу выражение постоянного удивления.

Моше подошел к Майлзу, сгреб его в медвежьи объятия и расцеловал в обе щеки.

– Привет, Майлз, мой самый любимый еврейский адвокат! – У него был хриплый, басовитый голос курильщика, сдобренный русским акцентом.

Моше вернул Майлза на землю – в своем воодушевлении он оторвал его от настила на добрый дюйм – и повернулся к Полу.

– А вы и есть Пол?

Тот кивнул.

– Здравствуйте. Рад познакомиться.

– Какая уж тут радость, – покачал головой Моше. – Майлз обрисовал мне вашу ситуацию. Просто катастрофа! Сочувствую. Жена и дочь? Ох уж эти партизаны… – Он произнес какую-то фразу, наверное, русское ругательство. – Знаете, как мы поступаем с такими ублюдками в России? Помните театр в Москве, который захватили чеченцы? Бум-бум! Пустили газ – и всех к такой-то матери!

Насколько помнил Пол, русские власти вместе с террористами отравили «к такой-то матери» две сотни ни в чем не повинных заложников. Но счел за лучшее об этом при Моше не упоминать. А только спросил, может ли тот помочь.

Моше обнял его своей огромной лапой.

– Я знаю кое-кого из этих негодяев. Посмотрим, что можно сделать. Иногда удается вести с ними переговоры. Они примерно такие же марксисты, какими недавно были мы, – исключительно ради своей выгоды. Успокойтесь, они ваших не убьют. Не похоже. А я пока сделаю несколько звоночков.

– Спасибо. Очень вам благодарен.

– Пока не за что. Я еще ни хрена не сделал! – Моше улыбнулся. Затем выглянул в полуоткрытые ворота и покачал головой. – Ай-ай-ай, Майлз, мой гениальный юрист, сколько раз я говорил, чтобы ты не ставил здесь машину? Ты загородил мне весь подъезд.

– Извините, – всполошился адвокат. – Сейчас передвину.

– Зачем же самому? Дай ключи одному из моих парней. А мы пойдем поговорим ко мне в кабинет.

– Нет уж, спасибо, в прошлый раз ваши парни помяли мне бампер, когда переставляли машину.

Мимо, кряхтя под весом стоявшего на плече огромного ящика, прошел человек. Ящик качался, грозя свалиться и расколоться на куски. На руке у человека красовалась татуировка «СССР». Аббревиатура бывшей советской федерации спорта.[39]

– Идите, – повернулся Майлз к Полу. – Я через минуту догоню.

– Паркуйтесь у «Ростова», – посоветовал Моше. – Если поставите у «Океана», обязательно оштрафуют.

– Хорошо. – Майлз нырнул под створку ворот.

– Пойдемте, Пол, – пригласил Моше.

Они прошли через боковую дверь и попали в коридор, стены которого были обиты дешевой подделкой под дерево. Кабинет Моше располагался в самом конце. На табличке рифленого стекла значилось: «El Presidente».[40] Пол решил, что это шутка.

– Подождем Майлза, хорошо? – предложил хозяин. Перед кабинетом находилась небольшая приемная с двумя диванами. – Прошу вас. – Он указал на один из диванов, а сам прошел в кабинет.

Пол опустился на диван.

Бип.

Бип.

Он задремал и, как от толчка, проснулся от звонка своего сотового.

На сколько он вырубился?

Телефон перестал звонить, но сигнал продолжал эхом звучать в его голове. Пол достал его из кармана брюк, открыл крышку и посмотрел на дисплей. Региональный код был ему незнаком.

Куда подевался Майлз?

Дверь кабинета открылась. На пороге стоял улыбающийся Моше. Он опустил глаза на часы – настоящий калейдоскоп из бриллиантов и золота.

– Что за черт? Пора начинать. – Он вернулся к себе за стол.

Снова зазвонил сотовый телефон Пола.

– Мистер Брейдбарт?

– Да.

– Это Мария Консуэло.

– Здравствуйте, Мария.

– Я звоню вам третий день. Вы знаете?

– Да. Мы были…

– Я всегда стараюсь узнать, как дела у новых родителей. Вы же с миссис Брейдбарт в курсе.

– Мы… останавливались у родственников.

– Я начала беспокоиться. Мы должны убедиться, что дети нормально устроились в новых семьях. Все в порядке? Как девочка?

– С ней все хорошо.

Через полуоткрытую дверь был виден Моше. Он показывал пальцем на циферблат часов.

– Минутку, – попросил Пол, но хозяин кабинета не слышал. Он скособочил голову и, как развлекающий публику клоун, оттопырил ладонью левое ухо.

– Что? – не поняла Мария.

– Это я не вам. Поверьте, девочка хорошо себя чувствует. А теперь извините, мне, правда, надо бежать.

– Могу я поговорить с миссис Брейдбарт?

Несколько секунд Пол никак не мог себя заставить ответить.

– Ее нет.

– Вот как… Она здорова?

– Да. Только в данный момент жены нет рядом.

– Пожалуйста, передайте, чтобы она мне позвонила. Мне необходимо с ней поговорить.

– Обязательно. Она вам позвонит.

– Так вы уверены, что все в порядке?

– Абсолютно. Лучше быть не может.

– Ну, тогда отлично.

Пол уже собирался разъединиться, но не смог удержаться, чтобы не задать со своей стороны вопроса:

– Мария?..

– Слушаю.

– Мне просто любопытно: как давно вы пользуетесь услугами Пабло? Вы хорошо его знаете?

– Пабло?

– Шофера, которого вы нам дали. Вы давно с ним сотрудничаете?

– Я не давала вам никакого шофера.

– Как же так? Я говорю о Пабло, которого вы наняли, чтобы он возил нас в Боготе.

– Я его не нанимала.

– Хорошо, не вы. Кто-то из ваших сотрудников, кто занимается этим вопросом.

– Условия договора ясно определяют: размещением и транспортом наших клиентов мы не занимаемся.

– Тогда кто же этим занимается?

– Как кто? Ваш адвокат. Мистер Гольдштейн. Ведь так его фамилия?

«Ваш адвокат мистер Гольдштейн».

– Да. Майлз.

– Вот именно, Майлз. Это его обязанность – обеспечивать вас жильем…

– И транспортом.

– Совершенно верно.

Моше все еще сидел в кабинете, все еще улыбался и ждал.

– Мария, мистер Гольдштейн звонил вам два дня назад. – Пол понизил голос: – Спрашивал номер телефона Пабло.

– Почему вы говорите, что он мне звонил? Нет, он мне не звонил.

– Не звонил? Не спрашивал номер? Два дня назад – в среду вечером?

– Нет.

Перед глазами Пола снова возникла картина: Майлз говорит по телефону, улыбается, кивает – играет перед кем-то, кого перед ним нет. Но человек, для которого он играл, как раз находился перед ним.

Этим человеком был он – Пол.

– О'кей, спасибо.

– А что, с шофером возникли какие-то проблемы?

– Нет, никаких проблем.

– Не забудьте передать миссис Брейдбарт, чтобы она мне позвонила.

– Непременно передам. До свидания.

Пол действовал механически. Так ведут машину на автопилоте: поворачивают направо, налево, останавливаются на красный свет, в то время как мысли витают где-то далеко. Вот и его мысли были очень-очень далеко, в некоей точке между страхом и отчаянием.

– Так вы идете? – Моше неожиданно появился прямо перед ним.

Он по-прежнему улыбался, но Пол видел, что у него точно такая же улыбка, какая была у Галины, когда она открыла им дверь и пригласила войти в дом.

– У вас есть туалет? – спросил он. – Мне необходимо в туалет.

Удивительно, как инстинкт выживания берет свое.

Человек буквально оцепенел, онемел от страха и вот надо же – открывает рот и спрашивает, где здесь туалет, готов спросить о чем угодно, только бы не переступать порога этого кабинета. Потому что с предельной ясностью понимает: стоит туда войти, и обратно уже не выйдешь.