А параллель Бах – сосиски… Ну, знаете, кому-нибудь, может, и неприятно, что, например, Россия ассоциируется с водкой, балалайкой и морозами. Кто-то, наверное, скажет: а вот у нас были Толстой и Достоевский! Да, были. Но ведь мы говорим о лице всего народа, а оно в любых странах одинаково. Я уверен, что первый прохожий, к которому вы обратитесь с вопросом в Москве – где рядом расположен книжный магазин, дабы я мог купить иллюстрированное издание Льва Николаевича или Фёдора Михайловича, начнёт, туго соображая, в напряжении чесать затылок, зато если вы полюбопытствуете о ближайшей закусочной, он с радостью покажет вам дорогу. То же самое будет и в Мюнхене, и в Кёльне, и в Штутгарте! «Где можно приобрести издание нот концерта Бетховена номер четыре G-dur для фортепиано с оркестром, сочинение пятьдесят восемь? – А-а… М-м… – А где тут находится пивная? – Вот!!!» Так что не надо! Миру – мир, войны не нужно – вот девиз отряда «Дружба»…

В зале стояло недоумённое молчание.

– Ну ты дал… – произнёс опешивший секретарь.

Тут раздались жидкие хлопки, потом всё громче, чаще, наконец, они превратились в стройные аплодисменты.

– Сколько лет мальчику? – спросил знаменитый тележурналист Уткин у известного тележурналиста Розанова.

– Восемнадцать? – пожал тот плечами.

– Не похоже, – не согласился Уткин.

– Может, вам лучше думать не о проблемах человечества, а об игре? – послышалось из-за телевизионных камер.

– То есть футболист должен иметь только две мысли? – ответил вопросом на вопрос Ноан. – Днём юноша думает – забьёт гол, не забьёт, а ночью – «даст» Маша, не «даст»?

– И, что, – поднял руку мужчина в последнем ряду, – у вас есть готовые предложения, как бороться с проблемами, стоящими перед человечеством?

– Есть, – спокойно произнёс гость.

– Интересно! – крикнул человек.

– Ничего интересного, всё очень просто. Пора перестать жить сегодняшним днем. Надо постараться заглянуть в будущее. Будущее – это равенство, толерантность, терпимость. Понятно, что нельзя в одночасье прекратить все локальные войны, ведущиеся по принципу «не-поймем-почему-но-ты-плохой». Однако нужно пытаться давать всем без исключения людям образование. Чем глубже интеллект, тем меньше у индивида желания убивать себе подобных. Человек с интеллектом понимает, что терроризм не победить с помощью ковровых бомбардировок. Но человек с интеллектом и не наденет пояс шахида. Всё очень просто. Далее стоят проблемы выживания, перенаселённости, контроля рождаемости или освоения ныне безжизненных пространств, доступности медицинского обслуживания, создания недорогих лекарств, вопросы социальной ответственности, борьбы со средствами самоистребления – алкоголем, наркотиками и табаком, поиск альтернативных источников энергии и создание дешёвой искусственной пиши для беднейших слоёв.

– Бред, утопия! – закричал кто-то из дальнего угла помещения.

– Конечно, бред, – Ноан понял, что увлёкся, но остановиться было трудно. – Ваш прекрасный учёный Владимир Иванович Вернадский предложил выделить в биосфере Земли новую оболочку – ноосферу, или сферу разума. Но она уже деградировала в дементосферу – сферу безумия, и осталось всего ничего до некросферы – сферы смерти. Сопоставьте темпы изменения климата, уровень дефицита пресной воды и начавшееся активное движение земной коры – и вы увидите, что апокалипсис, вызванный борьбой людей за выживание, уже не за горами. Если ничего не менять, всего через максимум тысячу лет человечество прекратит своё существование. Местные учёные дают и вовсе 350! Мои выводы основаны на других расчётах, произведённых искусственным интеллектом. По ним получается ровно 980. Это оптимистичный, напомню, прогноз! Оптимистичный! Всего каких-то 980! А планета Земля может быть пригодна для жизни ещё три с половиной миллиарда лет. Чувствуете разницу?

В конференц-зале установилось гробовое молчание.

«Блин, не сдержался! Опять, чего доброго, в дурку запихнут», – подумал гость.

Он встал, оправил костюм и сказал:

– Ну, что ж, позвольте раскланяться, обещаю в играх за сборную приложить все силы, чтобы оказаться достойным включения в окончательную заявку и летом порадовать наших болельщиков в финальной части чемпионата мира.

По сравнению с теми аплодисментами, которыми Королёва встретили, провожали его совсем жидкими хлопками. «Ну и пусть, – мелькнуло у него в голове, – как писали братья Вайнеры, «моя родина – на другом глобусе»».

После матча за сборную Тихонов не поставил Королёва на домашний матч с «Крыльями» – дал отдохнуть. Наверное, хотел ещё шесть штук в ворота «Копенгагена», да и три победы подряд в лигочемпионской группе – считай, выход в 1/8-ю уже в кармане. После Москвы столица Дании показалась, пусть и не маленькой, пусть хорошей такой, основательной, но деревней. Что, впрочем, казалось вполне приятным. Высотных строений – раз, два, и обчёлся. Местные жители передвигались по улицам в основном на велосипедах, а если кто и вёл автомобиль, так ехал еле-еле, с зажжённым ещё утром ближним светом, наверное, чтоб не пугать тех самых любителей двухколёсного транспорта. Людей то ли выкосила чума, то ли их просто жило здесь мало – никаких толп, привычных, например, для России. Да, ходили группками какие-то люди, но это, скорее всего, были туристы.

Команду поселили в самом центре, в гостинице «Рэдиссон САС Ройал», которая и являлась одной из тех самых немногочисленных современных башен в городе. Стиль шестидесятых годов прошлого века – оно, конечно, прикольно, но когда Данила при заезде читал в холле рекламную брошюрку об отеле, он чуть не упал со смеху – оказывается, лет пятнадцать – двадцать назад он являлся постоянным местом проведения съездов и встреч чеченских сепаратистов – предложить бы кому в штабе «Спартака» изучить предысторию места, прежде чем останавливать выбор для дислокации клуба!

После перелёта тут же пообедали, отдохнули и поехали тренироваться на стадион «Паркен».

В Базеле, уж какие дипломатические таланты ни применял Королёв, главный тренер его на прогулку одного не отпустил. А как хотелось посмотреть другой мир!

После сетки мячей в ворота немцев коуч оказался более благодушен – просто футбольный авторитет Ноана в последнее время сильно вырос. Гость переоделся, а потом наклеил на лицо специально приобретённые для этой цели в Москве фальшивые усы и бородку, а волосы спрятал под вязаной шапкой. Помимо маскировочного, она имела и другое назначение – к вечеру от моря веяло прохладой, что и не удивительно – «октябрь уж наступил, унылая пора, очей очарованье».

Данила в облике беспечного туриста вышел на улицу, никем не узнанный, прошмыгнул мимо группки фотографов у входа и зашагал по направлению к набережной. Море! Сегодня он увидит море!

Но сначала, отдавая дань архитектурным достопримечательностям, посетил королевский дворец, где попросил японскую парочку сфотографировать его рядом с совсем не грозными стражниками в мохнатых высоких шапках, с похожими на бутафорские винтовками, у входа в монаршие покои («вход в покои» – обыкновенная двустворчатая дверь). На знаменитую Русалочку смотреть не пошёл – как он знал, её вновь обезглавили, а что за радость смотреть на скульптуру без столь важной детали? Вместо этого добрёл до замка Розенборг (кстати, какое отношение к нему имеет норвежский футбольный клуб «Русенборг»?), полюбовался на его зелёные крыши, не поленился дойти до церкви Александра Невского – вот он удивился, узнав, что в столице Дании есть храм святого русского князя! – и уже потом бодрым шагом направился к набережной.

За два дня до матча ему уже попадались не просто пьяные, а упившиеся в хлам датские болельщики в поролоновых викинговских сине-белых – цвета клуба – шлемах, с барабанами и горнами. Кое-кто имел на голове синюю маску льва – символа команды.

Не сказать, что прогулка его утомила, но сначала тренировка, потом этот непохожий на московский воздух с постоянно гонимой ветром с моря водяной пыльцой – он проголодался.