Пять минут назад у них была прекрасная возможность разыскать негодяя и привезти его к Мигело. Сдав Руфино, он, Паоло, мог замолить старые грешки, вернуть доверие босса и опять зажить припеваючи. Он мог бы при первой возможности разделаться с этим тупым, похожим на крысу, шакалом.

Дерьмо! Как мог заподозрить, что у этой бабы есть пушка! Теперь уж ему не добиться доверия Мигело, а негодяй Руфино в это время проматывает где-нибудь денежки — 30 тысяч американских долларов. Жизнь Паоло не стоит отныне и выеденного яйца. Мигело решит, что он и Альберто заодно с Руфино, и, конечно, прикончит их. Рано или поздно. От этой мысли Паоло застыл на месте, стоя на карачках посреди канавы, в которой все еще искал ключи от седана.

— Ну хорошо же, мы все равно отыщем Руфино и вернем деньги. И я прикончу подлеца за то, что по его милости мы вляпались в это дерьмо. — Альберто был тоже напуган. — Она не может далеко уйти. У нее нет ключей и из нее плохой водитель. Она остановит джип, мотор заглохнет, и мы поймаем ее в пять минут.

Паоло вытер грязные ладони о брюки и перепрыгнул канаву, чтобы поискать ключи на другой стороне.

— Заткнись, идиот, мы никого не поймаем, пока не найдем чертовых ключей!

Руки Луизиты, которыми она вцепилась мертвой хваткой в руль машины, были скользкими от пота. Она вела джип сквозь дождь по раскисшей дороге. Потрясенная своей дерзкой смелостью — шутка ли стрелять в людей! — она думала только об одном: прочь, прочь отсюда! Слава Богу, дорога была прямая и ей встретилась только одна большая рытвина, наполненная грязью. Громоздкий автомобиль с легкостью оставил позади этот участок, но Луизита боялась остановиться даже для того чтобы успокоить плачущего ребенка. Через несколько минут мальчик прекратил свой истошный крик и, убаюканный ровным движением автомобиля, затих.

Дождь пошел сильнее, и Луизита напряглась, пытаясь разглядеть дорогу сквозь лобовое стекло. Она знала, что можно включить дворники, но не знала как это сделать. Перед ее глазами расплывались коричнево-красные круги, напоминающие образы ее сегодняшнего кошмарного сна. Луизита высунулась в боковое открытое окно, но дождь хлестнул ей прямо в лицо, слепя глаза.

Она взглянула на приборную доску, ничего не понимая в показаниях, кнопках и переключателях. Наконец, она заметила спидометр, стрелка которого показывала на отметку между 15 и 20, вне зависимости от того, нажимала Луизита газ или отпускала педаль. Двигатель гудел, наращивая обороты, издавал жалобные звуки, но скорость не увеличивалась.

Она встряхнула головой и постаралась сосредоточиться. Дождь становился все сильнее. Младенец тоненько вскрикнул, и Луизита взглянула на него. А когда ее внимание вновь обратилось к дороге, дороги совершенно не было видно сквозь заляпанное грязью стекло, и вдруг перед машиной, как из-под земли, выросла огромная зеленая масса ветвей и листьев. Что это, упавшее дерево? Она ничего не могла разобрать. Но что бы это ни было, Луизита приготовилась ехать напролом! Если бы не ребенок…

Она двумя ногами отчаянно нажала на тормоза. Машину занесло вбок, и Луизита, выпустив руль из рук, склонилась над Адамом, прижимая его к сиденью, пока машина, подрагивая, медленно соскальзывала по грязному склону в кювет. Еще немного и джип перевернулся бы, но все обошлось, и автомобиль благополучно съехал задом в канаву. Мотор заглох.

Потрясенная, но целая и невредимая, Луизита лихорадочно, с замиранием сердца осмотрела ребенка. Адам лежал спокойно, пытаясь ротиком поймать ей грудь — он хотел есть. Луизита расплакалась облегченно. Да, боги играли с ней сегодня, как кошка с мышью.

Она взяла малыша и вновь уложила его за пазуху своей завязанной на спине шали. Чувствуя тепло его тельца, она обдумывала ситуацию. А дождь барабанил по крыше джипа, мешая ей сосредоточиться. Они найдут ее и, может быть, убьют, если она останется в машине. Если же она покинет джип и пойдет по дороге, они все равно догонят ее и убьют. И потом ребенок промокнет и замерзнет под дождем.

Но принимать какое-нибудь решение было уже поздно. Сквозь грязное стекло она видела силуэт мужчины, скользящего по склону канавы к ее машине. В руках у него был пистолет. Она быстро нагнулась за своим оружием, обшарила пол, но ничего не нашла. «Все кончено», — подумала она.

Он рывком открыл дверцу джипа и приставил дуло к ее виску.

— Ну, падаль, давай из ма… — Зекери остановился с изумлением, увидел перепуганное лицо Луизиты.

— Что, черт возьми, вы делаете здесь? — он убрал пистолет в карман.

— Узнав его, она мгновенно пришла в себя и воспряла духом.

— Пожалуйста, помогите мне, — взмолилась Луизита.

Из-за пазухи завязанной на ней шали раздался писк. Несомненно это был плач новорожденного младенца. Зекери окончательно растерялся. Ребенок?

Сделать завал на дороге придумала Элисон. Она доказывала Зекери возможную тщетность усилий Райдера отыскать их. Затем помолчав, робко спросила.

— Что, если мы устроим нечто вроде баррикады?

Простота решения была потрясающей. Чем-нибудь перегородить дорогу, по которой будет двигаться поисковая машина Райдера. Прекрасная идея! Единственно верный путь выбраться отсюда. Завал остановит любую машину, движущуюся в том или обратном направлении по дороге.

— Ты баснословно умна, тебе говорил кто-нибудь об этом? — воскликнул Зекери с восхищением. Он хотел уже обнять ее, но передумал, видя, что Элисон готова отпрянуть в любое мгновение.

— Изумительна и баснословно умна!

Надежда на спасение погнала Зекери ни свет ни заря мглистым утром на дорогу, где он решительно и энергично принялся за устройство баррикады, чтобы как можно быстрее вернуться назад. Его, словно мотылька на свет, тянуло к ней.

Последние пять минут до его ухода из пещеры претендовали стать лучшими минутами в его жизни, но Зекери рассчитывал на большее в их отношениях.

Одетый в пончо Элисон, он почти не вымок и лихорадочно работал, выдергивая с корнем молодой кустарник из мягкой прибрежной почвы, срубая низкорастущие ветки деревьев и небольшие деревца подлеска. Все это он носил на полотно дороги. Зекери устраивал завал на таком участке, чтобы любой здравомыслящий водитель, независимо от погоды, загодя мог разглядеть его и вовремя затормозить.

Он намеревался уже вернуться в пещеру, когда жалобные звуки неисправно работающего двигателя, перекрывая шум ливня, донеслись до его слуха.

Решив вернуться с полпути, он расположился в кювете рядом с завалом. Зекери разглядел знакомый джип и твердо решил применить оружие, когда шофер затормозит у его баррикады. Он был сыт по горло играми, в которые играют здесь в Гватемале, и дал себе слово вернуть машину любым путем. Зекери вынул пистолет и приготовился.

Машина была уже в нескольких ярдах, но не сбавляла скорости, Зекери ясно видел, что шофер и не думает тормозить. Он с беспокойством следил, как в последний момент этот сумасшедший за рулем нажал на все тормоза, джип занесло и сбросило с дороги в кювет.

— Что за черт…

Он выбежал из своего укрытия, пересек дорогу и спустился в противоположный кювет к машине, где и обнаружил лишь Луизиту с ребенком. Господи, что же дальше?

Луизита была вне себя от радости и вздыхала с облегчением: добрый человек ей поможет…

— Они преследуют меня! Вы — добрый человек, вы мне поможете. Она заторопилась, выбираясь из кабины косо стоявшего автомобиля, вытаскивая за собой чемодан. На свежем воздухе малыш расплакался: дождевая вода попала ему на личико.

Зекери старался успокоить Луизиту.

— С ребенком все в порядке?

— Да, да, он здоров, — она заплакала. — Я прошу вас. Они скоро будут здесь…

Она стремилась убежать куда-нибудь подальше от дороги.

— Луизита! — Зекери потряс ее за плечо. — Нам некуда идти! Меня так же обложили со всех сторон, как и вас!

Он втолкнул ее назад в машину, чтобы не держать на дожде ребенка.