— Макса Фастиена. — В тоне Кэмпиона прозвучало изумление.
Оутс коротко хохотнул.
— Вне сомнений, он явился, чтобы еще раз сделать признание!
— И все же… я удивляюсь, — пробормотал Кэмпион.
Глава 15
Поскольку это произошло
Мистер Кэмпион перестал сомневаться в том, что Макс Фастиен убил миссис Поттер с того момента, как увидел его этим вечером.
Он пришел к такому выводу не то чтобы путем последовательных логических умозаключений, ни даже благодаря внезапной вспышке интуиции. Нет, это был процесс игры, где один бравирует дешевыми приманками, а второй медленно продвигается к нему, тщательно отбирая факты.
Когда он увидел этого человека с его бледно-смуглым лицом, отливающим синевой, с его быстрыми ликующими глазками и слегка учащенным дыханием, стоящего у камина Бэлл, он сказал сам себе: «Да, это сделал он… — и мысленно добавил: — Но один лишь Господь знает как… или зачем…»
Вторым человеком, оккупировавшим комнату, была донна Беатрис. Инспектор совещался с усталым доктором Феттесом на лестничной площадке, а Бэлл находилась на кухне, утешая снедаемую угрызениями совести Лайзу.
«Избранный Апостол Высших Сил» драматизировала вновь возникшую ситуацию, но как бы вполсердца. Она сидела поодаль на своем стуле, сгорбившись, с потухшими глазами.
— Клэр, — повторяла она самой себе время от времени. — Клэр! Такая практичная, такая до крайности неподходящая личность!
Макс поймал взгляд Кэмпиона и кивнул ему с самоуверенным видом.
— Исключительно удачно сложилось, что вы смогли так скоро прийти на помощь Бэлл, мой милый Кэмпион, — произнес он.
Текучие мелодии его голоса звучали несколько более нарочито, чем обычно, для чувствительного уха Кэмпиона.
— Когда я прибыл сюда примерно с час назад, она сообщила мне, что вы были очень добры к ней, — сказал Макс с явно ощутимыми и очень неприятными нотками превосходства. — Я и сам рад, что поддался какому-то импульсу, погнавшему меня сюда с приема у Сейера. Такими предчувствиями пренебрегать не следует!
Только теперь Кэмпион осознал, что Макс одет весьма торжественно. Его утренний наряд сменился очень элегантным вечерним смокингом.
— У Сейера? — переспросил Кэмпион.
— Там состоялась частная выставка пастелей герцогини Свэйн, — небрежно пояснил Макс, — весьма изысканно, скажу я вам! Ощущение свежести. Их раскупали, как горячие пирожки!
Кэмпион сел и вгляделся в говорящего. Впервые в жизни он почувствовал себя не владеющим ситуацией, и ему стало явно не по себе.
Макс выглядел не просто доверительно, он явно был радостно возбужден. Из-под внешней приличествующей случаю печали прорывалось наружу какое-то удовлетворение, даже удовольствие. Кэмпион воспринял это как свой проигрыш. «Он имеет полное алиби. И знает, что находится в безопасности», — подумал он со смутным раздражением, нараставшим в его мозгу.
Макс заговорил о произошедшем несчастии.
— Ужасно, — воскликнул он. — Ужасно! Одна из полезнейших женщин! Это невозможно постичь!
Он вздохнул с искренним сожалением.
Кэмпион поднял глаза, ожидая увидеть лицо наглого циника. Но не нашел ничего подобного. Макс прекрасно владел ситуацией.
— Полезная! — изрекла донна Беатрис, выпрямляясь. — На фоне всего ужасного, что есть в этом мире, я всегда это в ней замечала! Клэр была очень полезна!
— Бедный Поттер, — пробормотал Кэмпион неуверенно. — Боюсь, что он совершенно выбит из колеи!
Он неловко умолк. Макс поглядел на него и осклабился. Он склонил голову немного набок, и улыбка скривила его большой рот как-то на сторону, что выдавало подлинное неприкрытое торжество.
Кэмпион испытал смешанное чувство оскорбленное™, гнева, позора и беспомощности. Последнее его особенно раздражало и обескураживало. Он старался взять себя в руки и заставить спокойно и беспристрастно наблюдать за этим человеком. Но его не покидала упрямая мысль о том, что Макс абсолютно в себе уверен и чувствует себя в полной безопасности.
Донна Беатрис повторила улыбку Макса, но без ее внутреннего смысла, что придало ей довольно устрашающий оттенок.
Голоса на лестничной площадке положили конец этому кошмару, и в комнату вошли Бэлл с инспектором.
Старая дама ступала неуверенно и тяжело. Она оглядела комнату из-под крыльев своего белого чепца. Прекрасная Возлюбленная, Бэлл Дарлинг, которую так любил Лафкадио, была измучена и повержена нахлынувшей на нее волной несчастий. Кэмпион глядел на нее, и в его сердце вновь поднялась лютая ненависть, придававшая ему веру в свои силы, веру, совсем ненадолго покинувшую было его.
Бэлл опиралась на руку инспектора, который выглядел таким человечным, каким Кэмпион вряд ли когда-либо раньше его видел.
— Присядьте, мэм, — сказал он, используя старомодную форму обращения. — Не расстраивайтесь. Предоставьте все нам. Мы постараемся все раскрутить. — Он метнул взгляд на своего друга. — Я должен отправиться к уби… Я должен пойти с доктором Феттесом, — сказал инспектор. — Он ждет меня. Оставляю миссис Лафкадио на ваше попечение. Увидимся завтра.
Оутс небрежно кивнул Максу, не удостоив вниманием донну Беатрис, и удалился.
Бэлл позволила усадить себя в кресло у огня. Макс не сдвинулся со своего места у камина, и Кэмпион содрогнулся, ощутив неодолимое желание отбросить пинком этого маленького щеголя. Он с трудом подавил свой порыв. Впрочем, начиная с этого момента его внимание полностью обратилось на Бэлл.
— Алберт, — прошептала она, — послушайте меня!.. — Он склонился над ней, и она положила маленькую пухлую ручку на его плечо. — Я очень волнуюсь за Линду. Если такое нежное дитя вернется домой и наткнется на… на это, после того первого шока… вы понимаете, что я хочу сказать? Надо, чтобы она подольше побыла в Париже или где-нибудь еще и чтобы ей там ничего не говорили, пока она не вернется домой…
Он накрыл ладонью ее руку на своем плече.
— Я позабочусь об этом, — сказал он. — Положитесь во всем на нас. Вы же слышали, что сказал инспектор? Предоставьте все нам!
Карие глаза Бэлл заблестели, и слезы обильно потекли по ее щекам.
— О мой дорогой, если бы я могла… Если бы я только могла!
— Но почему бы и нет, Бэлл? — серьезно спросил Кэмпион.
Отсутствующее выражение полностью исчезло с его лица. Теперь он выглядел неожиданно уверенным и надежным.
Она сжала его плечо.
— Алберт, — шепотом сказала она, — дорогой мой, во имя милосердия найдите и остановите его!
Он поглядел в ее влажные глаза.
— Я сделаю это, Бэлл, — спокойно ответил он. — Сделаю. Обещаю вам!
Макс, казалось, не прислушивался к этому разговору и даже не проявил к нему ни малейшего интереса. Он отошел к угловому шкафчику и внимательно изучал вполне бесполезную дирижерскую палочку из слоновой кости, некогда подаренную Вагнеру…
Когда на следующее утро инспектор прибыл в Литтл Вэнис, Кэмпион был еще там. Он переночевал в маленькой спальне Линды.
Оутс присел на подоконник, подобрав полы своего плаща. Он был оживлен и настроен по-деловому.
— Расследование назначено на двенадцать часов, — сказал он. — Лишь формальные свидетельства и отсрочка. Никому из вас нет необходимости к этому возвращаться. Я жду Феттеса, который должен проверить состояние Поттера, прежде чем начать его допрашивать. Вы хотели бы присутствовать? — Кэмпион отметил, с какой симпатией и участием инспектор осведомился о Бэлл. — Надеюсь, она в постели, — сказал он. — Я просил Феттеса уговорить ее полежать. Тогда он может поклясться в полиции, что ни она, ни Поттер не пригодны для дачи показаний там. И уж нет никакой необходимости снова терзать всем этим бедную старую леди. А вы выглядите очень возбужденным!
Кэмпиону ночь не принесла успокоения. Он все еще не решил, какую линию поведения выбрать, и чувствовал себя в таком затруднительном положении, как никогда. Для него было совершенно непривычным такое несоответствие его внутренней уверенности в существе дела с какими-либо внешними подтверждениями его правоты. Но в одном он был абсолютно убежден — еще не пришло время поверять все это инспектору.
