Божественный Спаситель, пробыв несколь­зко времени в Вифании у Лазаря, Им воскрешённого, предпринял обратный путь в Ие­русалим. «Когда Господь и ученики Его при­близились к Иерусалиму и пришли в Виффагию к горе Масличной; тогда Иисус послал двух уче­ников* сказав им: подите в селение, которое пря­мо пред вами; и тотчас найдите ослицу, привязан­ную и с нею ослёнка; отвязав, приведите ко Мне. И ежели кто скажет, что-нибудь вам, ответствуй­те, что они надобны Господу; и тотчас отпустят их. Сие всё было, да исполнится реченное Проро­ком, который говорит: скажите дщери Сионовой: се, Царь твой грядет к тебе кроток, сидя на осле младом, рождённом от подъяремныя. (Зах. 9,9).

«Ученики пошли и поступили так, как по­велел им Иисус, привели ослицу и ослёнка, по­крыли их одеждами своими, и Он сел поверх их. Множество же народа постилали одежды свои по дороге: а иные резали ветви с деревьев и бро­сали по дороге. Народ же, предшествовавший и сопровождавший, восклицал, говоря: Осан­на Сыну Давидову! Благословен грядый во имя Господне! Осанна в вышних! И когда вступил Он в Иерусалим, весь город пришел в волнение, говоря: кто это? Народ же говорил: это Иисус, Пророк, из Назарета Галилейского»

Наконец, наступил торжественный день в земной жизни Божественного Спасителя, - день, в который Он всенародно должен быть признан Мессиею и Царем Израиля. К про­славлению Иисуса стекается весь народ; и если впоследствии сей же народ кончил тем, что от­верг Его, то нужно было, чтобы он в этом пред­шествующем прославлении дал свидетельство против самого себя, свидетельство той истины, что Иисус представил достаточные доказатель­ства того, что Он есть Сын и посланник Божий, потому что, наконец, каковым и признал Его народ, без всякого другого побуждения, кро­ме уверенности в этой истине. Умы всех были расположены к сей уверенности не наёмными увещевателями, подосланными склонить чернь и нищенски выпрашивать её одобрения; Иисус не употреблял ни одного из подобных средств, которыми пользовались против Него; ЕгсЬдЩО- бродетели, Его учение, чудеса, одни говори­ли в Его пользу и из чудес — преимущественно воскрешение Лазаря, которое недавно совер­шилось и теперь было пред очами у всех. Вот что было причиною Его славы и приготовило Его торжественный вход; но и здесь напрасно думали бы увидеть такое великолепие, какое обыкновенно окружает торжествующих побе­дителей. Здесь всё было в совершенном согла­сии с характером Того, Кто сказал: научитеся от Мене, яко кроток есмъ и смирен сердцем (Матф.11, 29). Его враги не могли иметь доста­точных оснований заключать отсюда, что Он помышляет о царском достоинстве, к которому никто не захотел бы так шествовать, как ше­ствовал Иисус. Впрочем, должно заметить, что сообразно с обычаями того времени и той стра­ны, обстоятельства вшествия Христова в Иеру­салим не представляли ничего странного или смешного, как может быть показалось бы нам: всё здесь было только выражением простоты и скромности; и всё простое придавало новое сияние к славе Спасителя, показывая, что нео­быкновенные почести, полученные Им, не были исторгнуты, и как бы вынуждены тем страш­ным блеском, который окружает царей земных, но были возданы Ему единственно по чувствам высокого уважения и глубокого благоговения к Его Лицу, коими был проникнут весь народ. «Не станем воображать, - говорит Блаженный Августин, - что для Царя Ангелов составля­ло бы какое-нибудь преимущество быть также и царём человеков. Царство, которое Ему угод­но учредить над нами, есть мир, свобода, есть жизнь и спасение Своего народа. Он не Царь, чтобы требовать налогов, собирать многочис­ленные войска; но Он Царь потому, что правит душами, потому, что сообщает нам вечные бла­га, соделывает участниками Своего Царства тех, кого любовь подчиняет Его владычеству». (Homil in Math.)

Обязанность служителей Иисуса Христа со­стоит в том, чтобы по Его повелению разрешать грешников, изображаемых двумя животными, чтобы привести их к Нему и соделать орудиями торжества Его благодати: напрасно диавол, мир и плоть противятся освобождению души. Го­сподь есть владыка: и в то мгновение, когда Он объявляет, что сия душа, каким бы то ни было образом, должна быть подчинена предначерта­ниям Его милосердия, они оставляют её и ни­что уже не воспрепятствует ей принадлежать

Господу; её твёрдая воля, вспомоществуемая благодатию, победит все препятствия.

Как живо и простосердечно благочестие сего народа, который снимает свои одежды, чтобы постилать их под ноги Иисуса! А мы в лице бед­ных часто видим Его нагим и страждущим, и не думая покрыть Его избытком своих одежд, от­даём Ему только негодные к употреблению лох­мотья. «У вас требуют только немного денег, немного хлеба для бедных/ умирающих от го­лода и нищеты, да и то едва можно исторгнуть из ваших скупых рук, - говорит по сему случаю Святый Златоуст, - что ж, если бы на вас возло­жили гораздо большие пожертвования? »

Странное ослепление! После такого мно­жества поразительных чудес, совершённых Иисусом, в Иерусалиме ещё спрашивают: кто такой Иисус? Так видим и мы множество мир­ских людей, которые, быв воспитаны в недрах Церкви, не знают Иисуса Христа. - Здесь на­род воздаёт свидетельство о достоинстве Спаси­теля. Так, о Боже наш, Ты находишь у малых, у простых людей способность к принятию по­знания Иисуса Христа, тогда как большая часть богатых, учёных и великих мира смежают очи свои пред светом. Но в истинном смысле слова, в мире нет ни богатых, ни мудрых, ни великих, кроме знающих и любящих Иисуса Христа. На­прасно нечестие ропщет, подобно Фарисеям, при виде торжества Богочеловека. Если оно внимает только своей ненависти к Иисусу Хри­сту, если смерть Праведного уже решена, на­конец, если крест уже уготовляется; то и ныне, как в прежнее время, злоумышления нечести­вых рушатся, и сей самый крест будет спасени­ем .вселенной.

(Лук. гл.20)

Божественный Наставник сделался пред­метом ненависти книжников и первосвя­щенников. Всё, что Он совершал или говорил для того, чтобы заставить их углубиться в са­мих себя, только более и более их раздражало. Однажды, после того как они предлагали Ему коварные вопросы, ответы на которые повергли их в замешательство и смущение, Он «начал го­ворить к народу сию притчу: некоторый человек насадил виноградник и отдал его виноградарям, и отлучился на долгое время. И в своё время послал к виноградарям слугу, чтобы они дали ему плодов из виноградника; но виноградари, прибив его, отослали ни с чем. Ещё послал дру­гого слугу; но они и его, прибив и отругав, ото­слали ни с чем. И ещё послал третьего: они же и того, изувечив, выгнали. Тогда сказал го­сподин виноградника: что мне делать? Пошлю сына моего возлюбленного: может быть, увидя его, устыдятся. Но виноградари, увидев его, рас­суждали между собою, говоря: это наследник; пойдём, убьём его, и наследство его будет наше. И выведши его вон из виноградника, убили. Что же сделает с ними господин виноградника? При­дёт и предаст смерти виноградарей тех, и отдаст виноградник другим. Услышав же сие, сказали: избави Бог! Но Он, взглянув на них, сказал: что значит сказанное в Писании: камень, который отвергли строящие, сей сделался главою угла? Всякий, падающий на сей камень, разобьётся: а на кого он упадёт, того раздавит»

«В сие время первосвященники и книжни­ки искали наложить на Него руки, но боялись народа; ибо поняли, что о них сказал притчу сию. И, наблюдая за Ним, подослали коварных людей, которые, притворяясь благочестивы­ми, уловили бы Его в каком-либо слове, что­бы предать Его начальству и власти Игемона. И спросили Его: Учитель! Мы знаем, что Ты правильно говоришь и учишь, и не смотришь на лицо: но истинно пути Божию учишь. Сле­дует ли нам давать подать Кесарю или нет? И уразумев лукавство их, сказал им: что вы Меня искушаете? Покажите Мне денарий; чьё на нём изображение и надпись? Они отвеча­ли: Кесаревы. Он же сказал им: итак, отдайте Кесарю Кесарево и Божие Богу. И не могли уловить Его в слове пред народом; и, удивясь ответу Его, замолчали.»