— Так, — подтвердил Доулинг.
— Ну разве что в каких-то очень уж чрезвычайных обстоятельствах. Они и возникли, но не до того, как нас вызвали, а сразу после того, как мы уехали. Похоже, оперативная информация об этих самых событиях стала поступать именно тогда, когда наших ушей она не могла достичь. Мы как раз околачивались в приемной, ожидая, когда нас вызовут. Вызвал же министр тебя одного, то есть я ему был попросту не нужен. Не означает ли это, что кому-то понадобилось мое отсутствие в управлении? Там остался на дежурстве Рикарден, но все же помощник начальника управления не его зам. — Гвари замолчал, давая Доулингу оценить услышанное.
— Любопытно, — сказал Доулинг, — и в этот момент появляется некто и предъявляет предписание с требованием выдать аппаратуру.
— Да, — согласился майор. — Складывается впечатление, что расчет строился на следующем: министерская бумага будет воспринята как приказ, поскольку полномочия помощника все же ограничены и не его дело обсуждать распоряжение министра, а с нами он связаться не может.
— И податель бумаги, — дополнил его Доулинг, — конечно же, не рассчитывал, что капитану взбредет в голову связаться в этом случае с самим министром.
— Да.
— Что же дальше?
— А дальше надо думать, каким же образом удалось вызвать нас одновременно.
— Вызов получал ты?
— Нет, мы его получили через твою секретаршу.
— Хорошо бы с ней связаться, но мы этого делать не будем, займемся этим, как только приедем. — В голосе Доулинга прозвучали зловещие нотки. — Давай дальше.
— Милена, понятно, передала нам ту информацию, которую получила из министерства. А вот кто организовал эту информацию, следовало бы выяснить.
Доулинг вдруг резко переменил тему разговора:
— Не кажется ли тебе, Дино, что мы оказались неподготовленными к развитию событий?
— Едва ли их можно было предвидеть.
— А я обязан был их предвидеть, — Доулинг стукнул себя кулаком по колену, — то-то Монд не очень радовался нашим успехам.
Милены, секретаря Доулинга, на месте не оказалось. Он позвонил оперативному дежурному:
— Где Милена?
— Как я понимаю, дома, сэр.
— Вызвать немедленно.
Гвари и Рикарден стояли рядом, ожидая распоряжений.
— Связь с Мондом есть? — спросил Доулинг.
— Есть, — ответил Рикарден.
Доулинг набрал номер Монда. Трубку тотчас сняли.
— Лоуренс?
— Наконец-то, Сэм, — услышал он голос Монда.
— Как вы там, Лоу?
— Почти полный порядок.
— Почти полный? — В голосе Доулинга прозвучала тревога. — Где Мари?
— Здесь, рядом.
— Кто еще с вами?
— Андрей, Джордж.
— А Вацлав, Рудольф, Инклав?
— Все на задании, — ответил Монд.
— Понятно. Ты в курсе оперативной обстановки?
— Кажется, да.
— Не возражаешь, если я подъеду через час-полтора?
— Нет, давай.
— Ну жди. — Доулинг положил трубку и глубоко вздохнул, чувствуя, что устал. — Где Милена?
— Будет с минуты на минуту, — сказал Рикарден.
— Хорошо. Что вы стоите? Сядьте. Рикарден, обрисуй-ка нам последовательно, по часам и минутам, что произошло? Мелочи не опускать.
Но не успел капитан начать свой доклад, как в кабинет влетела Милена, голубые глаза ее были расширены, на лице читался испуг.
— Вот и я, — не совсем кстати выпалила она и сделала шаг назад, словно присутствие всей верхушки управления ее напугало.
— С кровати подняли? — спросил Доулинг.
— Да, сэр. Я не думала, что могу вам понадобиться.
Доулинг внимательно смотрел на нее. Оказавшись в привычной обстановке, среди людей, с которыми проработал много лет, он не мог уже дать выход гневу, сжигавшему его в дороге, зная, что Рикарден и Милена и без того будут переживать случившееся. Он еще раз вздохнул.
— Ну садитесь, придите в себя и, пожалуйста, постарайтесь самым подробнейшим образом припомнить, кем и какая информация передавалась сегодня, простите, вчера из министерства.
Милена присела на стул, сцепила руки и положила их перед собой на колени. Глянула в пол, пытаясь сосредоточиться, а потом на Доулинга.
— Из министерства, сэр, поступил только один документ — факсограмма. Я приняла ее в двенадцать тридцать. Содержание я помню:
«Сегодня. 26 октября 1994 года. Министерство внутренних дел. Начальнику 22-го территориального полицейского управления. Руководителям управления срочно к 20.30 прибыть на совещание к министру внутренних дел. Подпись…»
— Я хотел бы уточнить, — сказал Гвари, — вы уверены, что в факсограмме сказано «руководителям», а не «руководителю»?
Милена задумчиво посмотрела на него, колеблясь с ответом.
— Для верности можно посмотреть факсограмму, — сказала наконец она.
— Давайте ее сюда, — распорядился Доулинг.
Милена вышла, но отсутствовала она дольше, чем можно было ожидать. Вернулась она побледневшей.
— Ее нет, — сказала она, стоя в дверях.
В кабинете воцарилось молчание. Первым заговорил Доулинг:
— Милена, факсограмма нам очень нужна.
— Я понимаю, сэр.
— Может быть, вы еще поищете ее?
— Вы же знаете, сэр. — Она осеклась, на глазах ее появились слезы. — Я стараюсь все входящие бумаги сразу же подшивать.
— Подойдите сюда, сядьте и не волнуйтесь. Припомните, пожалуйста, факсограмму вы тоже подшивали?
— Да, сэр.
— А теперь ее нет?
— Нет, сэр.
— Могла ли она потеряться или попасть в корзину для бумаг?
— Этого не может быть. Я точно помню, что подшивала ее. Бумаг вчера было немного.
— Ну хорошо. Факс пришел из секретариата или из канцелярии министерства?
— Из канцелярии.
— А не могло ли так случиться, что кто-то вынул факсограмму из папки?
— Не… не знаю, — неуверенно ответила Милена и нахмурилась. — Пожалуй, мог, — спустя минуту медленно проговорила она. — После вашего с майором отъезда, сэр, если кто и заходил в приемную, так только наши. Но был и еще один, из министерства. Сказал, что капитан Рикарден занят, и попросил разрешения немного поболтать.
— Когда это было?
— Сейчас скажу точно. Вы уехали… Да, вспомнила. Это было в девятнадцать сорок. Поскольку все дела пошли через секретаря капитана Рикардена, я собралась идти домой, ну и посмотрела на часы. Тут он и появился.
— Опишите его поподробнее.
— Так. Рост примерно сто семьдесят пять, вес — семьдесят два, строен. Одет типично по-министерски, как и все они. Волосы каштановые, чуть вьющиеся. Брови довольно густые, темные, ноздри хорошо очерчены, много улыбается, очень красивые зубы. Возраст — лет тридцать пять — тридцать шесть. Должен нравиться женщинам. — Здесь Милена покраснела и потупилась. — Женат, показывал фотографию жены и двух детей — мальчика и девочки. Говорит без акцента, очень правильно, забавный, все шутил, рассказывал всякие министерские анекдоты. Я его угостила кофе.
Доулинг глянул на Рикардена, тот молча кивнул.
— И вы полагаете, что он мог вынуть факсограмму?
— Если она ему была нужна, пожалуй, мог. В то время, пока я готовила кофе.
— Спасибо, Милена, — сказал Доулинг.
— Я очень виновата, сэр. Такого ведь у нас еще не случалось.
— Не случалось, — согласился Доулинг. — Будьте любезны, подробнейшим образом опишите все, что вы рассказали, и сразу на стол майору. Вы свободны.
Милена пристально посмотрела на него, словно ожидая еще чего-то, и быстро вышла.
— Рикарден, соедини-ка меня по спецсвязи с дежурным по секретариату министерства. — И он сидел, уставясь в стол, пока капитан не протянул ему трубку.
— Дежурный секретарь Министерства внутренних дел слушает.
— Здравствуйте, господин секретарь. Говорит Доулинг. Скажите, канцелярия по ночам у вас не работает?
— Нет, сэр.
— Тут мои люди кое-что напутали, и чтобы разобраться, что к чему, мне срочно нужно получить справку.
— Если это в моих силах, сэр.
— Меня интересует текст факсограммы, отправленной вчера на мое имя. Не могли бы вы мне помочь?