Они спустились в канаву и продолжили идти вперед. Чувства Кирилла были обострены донельзя. «Всем будет только лучше, если ты отсюда исчезнешь». В любой момент что-то небольшое и холодное прикоснется к его затылку, и дальше — конец. Он даже выстрела не услышит. Только это и почувствует. Маленький кружок холодной стали. А потом все, ничего.

Кирилл настороженно ждал, когда же это произойдет. Под ногами шелестели в такт шагам опавшие сосновые иголки, изредка трещала раздавленная ногой шишка или ветка.

— Сейчас подъем будет, осторожнее.

«Осторожнее. Он беспокоится, чтобы я не поцарапался или не упал», — подумал Кирилл. Вслед за сопровождающим он одолел подъем, и они дальше зашагали по ночному лесу.

Может и не будет ничего, засомневался Кирилл. Может и вправду меня хотят отпустить. «Всем будет только лучше, если ты отсюда исчезнешь». Фраза прозвучала совсем уж потусторонним и замогильным голосом, и Кирилл почувствовал, как страх заливает все его тело. Дыхание было напряженное и учащенное, сердце в груди билось как барабан, и удары пребольно отдавались в перепонках. От этого почти ничего не было слышно, все звуки словно исчезли, только бухало в ушах сердце: бу-бух, бу-бух — бу-бух, бу-бух — бу-бух, бу-бух. Перед глазами поплыли красные и разноцветные круги. Хотелось кричать, плакать и молить о пощаде. Он не хочет умирать, он совсем не хочет умирать. Кирилл видел перед собой темный силуэт проводника и продолжал идти за ним. «Всем будет только лучше, если ты отсюда исчезнешь». Идти шаг за шагом, абсолютно покорный, неподвластный изменить что-то, свернуть в сторону и побежать. Куда угодно, лишь бы не почувствовать, как холодная сталь касается затылка.

Еще миг, и Кирилл увидел себя словно со стороны, увидел свой темный силуэт, бредущий через ночной лес. Звездный свет, проникающий сквозь сосновые ветки над головой, словно скальпелем разрезал темноту. Неожиданно страх прошел.

«Всем будет только лучше, если ты отсюда исчезнешь». Как бы не так. Просто так он не дастся. Надо вдарить хорошенько кулаком по затылку сопровождающего и бежать. Дорогу обратно в поселок он найдет. Главное сейчас избежать того, что ему приготовили впереди.

— Вот и пришли, — силуэт перед Кириллом остановился и, повернувшись боком, показал куда-то вперед и немного левее. Там с темнотой ночного леса боролся маленький дребезжащий огонек.

— Это Аня, у нее фонарь, чтобы мы могли ее найти. Пойдем, тут метров 50 осталось, — голос сопровождающего звучал спокойно и ровно.

Николай Федорович пошел вперед. Может, он, Кирилл, все это придумал? Что его решили увести подальше в лес и убить по-тихому. Секунду помедлив, Кирилл пошел вслед. Надо подойти к свету поближе. Если там будет Аня, то все в порядке, все так, как сказал Николай Федорович. Если же кто-то другой, то Кирилл ударит своего проводника по голове и побежит через лес, подальше отсюда.

Свет был уже совсем близко. Еще немного, и они вышли на поляну. После темноты леса глаза ослепли от света фонаря, и Кирилл напрягся, готовый действовать в любой момент. Наконец Кирилл различил Аню, сидящую на рюкзаке. Увидев их, Аня улыбнулась и встала, кинулась к Кириллу и крепко-крепко обняла его. Их губы встретились. От сердца отлегло. Его никто не хотел убивать. Люди не так плохи. Ему действительно решили помочь. Видно, все же стоит просто открыться, а не бояться и прятаться от придуманных самим собою страхов.

Они вышли к грунтовой дороге, ведущей от санатория к шоссе, и часа за полтора дошли до преграждающих путь деревьев.

— Это Бычков решил дорогу закрыть, чтобы санаторий кто-нибудь не нашел случайно, — пояснил Николай Федорович, когда они обходили деревья.

Он пошел с ними, с Кириллом и Аней. Николай Федорович собирался идти в поселок с самого начала. Вполне возможно, что и побег он организовал только для этого. Чтобы спасти свою дочь. Быть рядом, пока она выздоравливает.

Втроем они вышли на шоссе. Лес здесь не закрывал небо, и звезды давали достаточно света, чтобы идти по асфальту нормальным шагом. Если идти всю ночь, то к утру, когда обнаружат отсутствие Кирилла, они уже будут возле поселка, а может, даже успеют переправиться на другой берег. В любом случае, подбираться близко к поселку они не рискнут. Так что достаточно отойти подальше, чтобы не бояться погони.

До поселка оставалось с час ходьбы, когда они обессилевшие за долгий ночной переход решили остановиться. Уже светало. И днем выходить к поселку не стоило. Они спустились с шоссе и зашли подальше в лес.

— Отоспимся хорошенько, отдохнем, — предложил Николай Федорович. — А после обеда спустимся ниже по реке и переправимся на тот берег. А как стемнеет в школу пойдем.

Кирилл, уставший от дневных событий и переживаний, измотанный несколькими часами ходьбы, влез в предложенный ему спальник и через секунду уже спал.

— Ань, там на месте и посмотрим, — Кирилл потихоньку просыпался, и слышал голос сквозь сон. Голос принадлежал Николаю Федоровичу. — Разрешат остаться на зиму, останусь в школе до весны. Скажут нельзя, тогда, как Света поправится, попробуем вернуться обратно в санаторий.

— В сезон дождей? — второй голос принадлежал Ане.

— Ну сезон дождей не такой уж и страшный. Бывают ведь дни, что дождя почти и нет. На машине да по шоссе — почти загородная прогулка получится. Буди своего друга, поедим и пойдем.

Трое они шли по шоссе. Скоро надо будет уже сворачивать в поле, чтобы выйти к тому леску, где Кирилл и Аня спрятали автомобильные камеры. Решили переправляться на них, к вечеру вода в реке должна будет прогреться, и можно будет переплыть всем троим просто держась за камеры.

— А с вашим другом, что меня охранял, что теперь будет? — спросил Кирилл.

— Ты не переживай, с ним все в порядке будет. Его все наши любят, а Бычков его уважает. Бычков на него обиду, конечно, затаит, но тронуть не рискнет.

— Я боялся, что его вместо меня посадят.

Николай Федорович рассмеялся.

— Не бойся, не посадят.

Кирилл остановился и прислушался.

— Слышите? — спросил он.

Аня и Николай Федорович тоже остановились и вопросительно смотрели на Кирилла.

— Шум слышите? Кажется, машина едет. Сзади, откуда мы пришли.

— Да, едет и не одна, — сказал Николай Федорович. — Странно. Я был уверен, что они не станут нас преследовать.

Втроем они сошли с дороги и спрятались в лесу. Звук приближался. Вскоре из-за поворота показался грузовик, за ним еще один и еще.

— Это не наши, — шепотом прокомментировал Николай Федорович.

Три грузовика приближались. Кузова были крыты тентами. Скоро можно было уже различить лица водителей, а когда грузовики проехали мимо, то Кирилл увидел и содержимое кузовов. Большие металлические бочки, одна к другой, плотными рядами, только металлические бочки и ничего больше. Во всех трех грузовиках.

Когда машины проехали, Николай Федорович произнес:

— Похоже, вам готовят такую же участь, что и той сожженной деревне.

— В смысле? — не понял Кирилл.

— Бочки, три грузовика бочек. Уверен, что в бочках бензин, или керосин, или что-то другое, чем Велес планирует запалить вашу школу.

— Нам нужно скорее добраться до дяди Миши.

— Да. Предупрежден, значит, вооружен.

Они вошли в школу уже ближе к полуночи. Одна из автомобильных камер лопнула, и пришлось идти до железнодорожного моста. Тот оказался относительно цел, и им удалось перебраться на другой берег реки без особых приключений. Однако к поселку они пришли в конец измученные.

Дорога до школы через поселок прошла без приключений. Произошло лишь одно и весьма приятное событие. Когда они втроем шли по проулкам к школе за ними увязались три коровы, видимо, те самые, что паслись в поле, когда община в первый день въезжала в поселок. Общинные несколько раз видели их потом, некоторые даже пытались их подозвать к себе в надежде вновь приручить. Тогда это не дало результата. Теперь коровы, видимо, были хорошо напуганы появлением Велесовой дружины и искали защиты у общины в школе.