— Хм. Простите, что помешал… Мы с Захаркой решили: а ну его, жарень невыносимая, лучше просто поваляться в теньке, вздремнуть чуток, — сказал Аркаша. — Сейчас бревна в грузовик закидаем и отдыхать.

Кирилл пролез сквозь кусты и оказался на мощеной дорожке. До обещанного падения астероида оставалось 15 минут. Зеленые насаждения, как и кованая ограда, отделяли сквер от шоссе, идущего вдоль университета. В самом сквере деревья стояли редко. Несмотря на начало октября, газоны сияли зеленью травы, подчеркиваемой редкими золотыми и багряными пятнами опавшей листвы. Чуть дальше, за серой набережной, искрилась на солнце гладь реки, за лентой воды виднелся противоположный берег города: редко дома, все больше силуэты заводов и цехов с торчащими шпилями труб.

Студентов в сквере собралось уже порядком. Стояли кто по отдельности, кто по двое, но в основном небольшими кучками. Кучки что-то обсуждали, одиночки высматривали знакомых. Здесь, среди всей этой толпы, настрой был на несколько градусов выше, многие лица были оживлены, и вся эта эвакуация казалась просто досадным недоразумением. Добрая половина студентов стояла с мобильниками. Кирилл достал свой, попытался дозвониться до Ксени. Но в трубке — лишь тишина. Набрал родителей, результат тот же.

Через плечо заглянул парень в очках, посмотрел на мобильник и удовлетворенный результатом заулыбался.

— Сети нет. У тебя кто оператор?

Кирилл ответил.

— Не, у этих точно нет. Ни у кого нет. Я уже у человек двадцати посмотрел. Да и так вон видно, все стоят с сотовыми, и никто не говорит в трубку.

Кирилл присмотрелся. И, действительно, не он один дозвониться не мог. Парень в очках продолжал:

— Может, излучение от астероида какое? Или операторы сами отключили, по указу правительства. Мол, негоже людям в последнюю минуту жизни друг с другом по мобилам болтать, нужно с богом через молитву…

Дальше Кирилл не слушал. Поискал Ксеню. Видно ее не было, и он пошел к набережной. Сначала по привычке по мощеной дорожке, потом на прямик через газон. Встречался глазами со знакомыми, кто-то кивал ему, он рассеянно кивал в ответ. У воды студентов было меньше. Но Ксени не было и здесь. Может, она была еще в здании, может, из университета пошла домой, или куда-то еще.

Шагах в десяти левее разгорелась драка. Один парень съездил другому кулаком в нос и налетел на него, беспорядочно, но с силой и жестко нанося удары по голове и по телу. Несколько студентов пытались разнять дерущихся.

К Кириллу подошел Дмитрий, знакомый по КВНу. Дмитрий играл за команду другого факультета, пару раз им удалось поболтать, стоя на сцене за кулисами и ожидая своего выступления. Дмитрий очень щепетильно относился к своему имени и не терпел, когда его называли как-то иначе, кроме как Дмитрий. Если кто-то обращался к нему Дима, Димка, или, упаси Боже, Димас или Димон, он с суровым и непроницаемым лицом поправлял обратившегося: «Дмитрий».

— Люди! — воззвал Дмитрий голосом новоявленного пророка, — В этот последний час нашей жизни! не бейте друг друга! любите друг друга!!!

Дмитрий рассмеялся и указал Кириллу за спину. Кирилл обернулся. На зеленой, по-осеннему нежной травке абсолютно голые парень и девушка сплелись в объятьях друг друга. Одежда бесформенной кучей лежала рядом. Парень уверенными толчками входил раз за разом в девушку. Девушка, закрыв глаза, стонала в такт движениям. На щеке девушки блестела влажная дорожка слезы.

От взгляда со стороны сквера парочку закрывала массивная скамейка, потому Кирилл их и не заметил, когда шел к набережной. Зато наблюдателям у воды сцена секса была видна во всех подробностях.

— Хм! — ответил Кирилл. — Любите друг друга! Однако это весьма оригинальное толкование ваших заветов, товарищ пророк.

— А я вот думаю, — сказал Дмитрий, — протянет эта парочка до самого конца, ну в смысле, чтоб взрыв, или что там будет, совпал с оргазмом?

— Хочешь пари?

— Угу. Кто останется жив, сможет плюнуть на труп другого.

Дмитрий схватил за руку проходящую мимо девушку. Девушка относилась к разряду нагламуренных красавиц.

— Девушка, не хотите ли взять пример с этой достойной всяческих похвал пары и встретить смерть достойно, как и было завещано нам?

Студентка посмотрела на голую парочку, перевела взгляд на Дмитрия. Отцепила руку, не сказав ни слова, пошла дальше.

— Ты не знаешь, от чего отказываешься! — крикнул Дмитрий ей вслед. Но девушка никак не прореагировала.

— У тебя тоже есть это чувство? — спросил Дмитрий.

— Какое?

— Ну что конец должен быть каким-то другим. Что не может вот все так просто закончиться. Что нужно поставить какую-то точку, большую, жирную, хорошую точку. Либо морду кому набить, либо трахнуться напоследок.

— Что-то есть такое. Но ни бить другого, ни трахаться не хочется. Скорее, хочется обнять кого-то. Родную душу. Крепко обнять. А там будь что будет.

— М-м, да вы, батюшка, романтик, — рассмеялся Дмитрий. — Слушал, как этот астероид назвали? Иерахмиил. Имя библейского архангела, что возвестит людям о наступлении конца света и начале Судного дня.

— Метко назвали.

Кирилл посмотрел по сторонам, ища Ксеню. Студентов в сквере прибавилось. Но Ксени среди них не было.

— Подругу ищешь? — спросил Дмитрий.

— Угу.

— Нашел?

— Не-е.

— Может, тогда вон к тем красоткам подойдем. Симпотные девчонки, и с таким интересом на трахающуюся парочку глядят.

Кирилл посмотрел, куда указывал Дмитрий. Девчонки были и впрямь очень даже ничего. Одна была в его вкусе. Девчонки увидели, что за ними наблюдают, и улыбнулись в ответ.

— Ты видел? Пойдем, все будет тип-топ.

Девчонки явно были не против и ждали, что они подойдут. Кирилл вновь окинул взглядом сквер. Ксени так и не было видно.

— Пойдем, — говорил Дмитрий, — пойдем. Все ж на мази.

— Не знаю, не хочется как-то. Ты один иди.

— Да ты чего обламываешь-то? Их двое, нас двое. Все путем. Все равно подругу свою не найдешь. А через пять минут уже вообще все равно будет, только жалеть будешь, что не трахнулся напоследок. Идем.

Кирилл кинул взгляд на девчонок. Одна словно завороженная смотрела на голую парочку. Другая смотрела на них. Встретившись с Кириллом взглядом, вопросительно подняла брови.

— Я пойду в дальнем конце набережной подругу поищу.

— Ага, иди, — Дмитрий бросил его уговаривать, повернулся спиной и пару секунд смотрел куда-то вдаль. Потом пошел к девчонкам. Краем глаза Кирилл видел, как они встретили его улыбками. У одной улыбка была само очарование, а блеск в глазах так и звал.

— А твой друг? — услышал Кирилл.

— Он гей, — бросил Дмитрий.

Кирилл постоял еще секунду и пошел в дальний конец набережной искать Ксеню.

Ксени видно не было. Студенты стояли кучками. Кто-то смотрел в небо, кто-то на часы. Было много обнимающихся пар. Кто-то из девушек плакал.

Кирилл спустился к реке. Здесь было прохладно и пахло сыростью. На каменном пирсе было пусто. Только одинокая пара замерла у самой каемки воды. Смотрелись они по-особому красиво. В их объятьях видна была особая нежность. Это не были «обними-меня-мне-страшно» объятья.

Сердце защемило. Если Кирилл как-то и хотел встретить конец света, то именно так — обнимая любимую девушку. Ксеня, Ксеня, где же ты, милая?

Волны реки мерно бились в каменную каемку пирса. Ветер нежно ерошил волосы и ласкал лицо. Из-за спины доносились приглушенные голоса студентов. Кирилл увидел себя, будто со стороны и ощутил мир по-особому остро. Еще совсем мальчик потерянно стоит на берегу осенней реки. Он очень не хочет быть один. Скоро все закончится, и мир вокруг красив печальной красотой. Умирать совсем не хочется.

Кирилл почувствовал, как что-то ползет вниз по щеке. Достигнув уголка рта, оно расплылось по нижней губе. Он провел языком. Губа была влажной и соленой. Кирилл вытер слезу со щеки и стал ждать, будет ли следующая.

На набережной кто-то громко стал считать:

— Десять, девять, восемь…