Тогда, возле сельпо, у общины был бой как раз с такими Велесовыми дружинниками. Сложно сказать, все ли в этой дружине были наподобие группы Дегтя, готовые убивать и насиловать ради развлечения. Но расстрелянные возле сельского магазина бандиты оказались лишь частью большего. И теперь Велес со своей дружиной пришел отомстить общине за павших братьев.

Стас, Алена, Варя должны были произвести разведку боем, узнать об общине как можно больше и лишить их возможности сражаться и бежать.

Никакая Алена не тонула. Возможно, ее даже звали как-то иначе. Это был лишь хитроумный способ выманить общинных из школы, чтобы Стас смог осуществить свою часть плана. План мог сорваться, так как Варя прониклась симпатией к общине. Девушка протестовала против плана Стаса и хотела рассказать все Захарке, а вместе с ним дяде Мише. Стасу пришлось убить Варю, а заодно и Захарку, чтобы они не помешали выполнению задуманного.

Когда Ярослав Викторович собирался искать уже мертвых Варю и Захарку и решил переговорить со Стасом, Стас, оставшись с бывшим военным наедине в пустой школе, потребовал отдать ему ключи от оружейного склада. Ярослав Викторович отказался, и Стас ударил его несколько раз ножом в живот, из-за своей больной руки бывший военный не мог справиться со Стасом, и, понимая, что его сейчас убьют, обыщут тело и заберут ключ, выпрыгнул из окна, чтобы ключ от оружейного склада не достался Стасу. Ценой своей жизни он сохранил общине их запасы оружия.

У Стаса не получилось добраться до оружия, но сжечь транспорт и обезвредить их министра обороны ему удалось. Два из трех. Если бы у Стаса получилось осуществить все задуманное, то общинным ничего бы не оставалось, как сдаться на милость бандитам. Ни воевать, ни уехать они не смогли бы.

Всего лишь один день, и все вновь изменилось.

Живешь, день за днем, неделя за неделей, и тот мир, который ты знаешь, меняется, потихоньку, и ты меняешься вслед за ним, и вот, случается что-то, как взрыв, как падение, и почва выбита из-под ног, и ты понимаешь, что в мире есть люди, которые видят все совсем по-другому, и то, что для тебя невозможно даже в фантазиях, для них норма, единственный путь получить желаемое. И весь мир, каким ты его знал, остался прежним, каким и был, только теперь все изменилось, и ты смотришь туда, куда смотрел еще минуту назад, смотришь на то, на что смотрел минуту назад, но видишь уже совсем другое.

И будто что-то темное, о чем ты раньше знал со слов других, или видел, но это было не с тобой и даже ни с кем-то, кто знаком тебе, будто это темное подошло к тебе, прокашлялось, похлопало робко по плечу, сказало «привет», и вот стоит, оценивающе смотрит на тебя, примеряется, примеряется уже лично к тебе, и ты вдруг с замиранием сердца понимаешь, что на этот раз это темное пришло за тобой. Бам! По телу разливается жуткий холодящий страх, и в голове полная каша, и ты силишься, силишься, но сложно вообще хоть что-то понять…

Дядя Миша продолжал рассказывать общине о переговорах с Велесом.

Велес сказал, что ехал сюда отомстить общине за смерть парней из группы Дегтя. Но теперь он многое узнал от Стаса, и готов простить общинных. Велес разделяет идеалы и устремления дяди Миши. Возродить то, что еще можно возродить! Созидать новое! Бороться за качество жизни!

В качестве благорасположения община должна отдать половину своих запасов продовольствия, выразив тем самым соболезнования Велесовой дружине об их утрате. Велес также надеется на дальнейшее взаимовыгодное сотрудничество. Скоро, через год-полтора-два, запасы продовольствия в городах иссякнут, и важность приобретут такие вот поселения, как поселок дяди Миши, способные выращивать и собирать урожаи и кормить себя и своих друзей. За дружбу с Велесовой дружиной и за предлагаемую защиту, конечно, нужно будет платить небольшим количеством урожая.

В случае отказа Велес пообещал взять школу штурмом, убить всех мужчин и забрать женщин и трофеи себе. Общине дается время на размышление.

Близилась полночь. Рассказ дяди Миши о переговорах с Велесом, обрисовка ситуации, эмоции и споры остались позади. Подавленные, хмурые, сосредоточенные лица. Дядя Миша и Богайчук настаивают на том, чтобы послать этого Велеса, куда подальше. Других предложений, в принципе, и нет.

У общины все еще есть автоматы и пулемет, патронов изобилие, а школа представляет собой хорошее укрепление, стены толстые, окна первого этажа зарешечены. У Велеса человек 70–80, больше, чем мужчин у общинных, но если у этих так называемых дружинников вооружение такое же, как у группы бандитов, уничтоженных в сельпо, то общинные смогут выдержать штурм школы. К тому же скоро сезон дождей, и Богайчук полагал, что Велесу придется уйти, потому что он не сможет перезимовать здесь без приготовлений, а весной уже можно будет подготовиться и вообще не пускать непрошенных гостей в поселок.

Все расходились спать. Кирилл и Аркаша продолжали сидеть. Мимо шла Аня. Кирилл улыбнулся, и Аня улыбнулась в ответ. Интересно, у него такая же вымученная улыбка?

Подошел Богайчук.

— Аркаш, Кирилл, пойдемте, я вас на крышу поставлю. Ты Кирилл, помнится, мастер по ночному наблюдению. Думаю, я тебя каждую ночь в караул на крышу буду отправлять.

Кирилл хотел было возразить, но Богайчук, видимо, заметив его растерянность, сказал:

— Да, шучу я, шучу.

Кирилл расслабился. Шутит он. Может, не так уж все и плохо. Кирилл поднялся из-за стола и побрел вслед за Аркашей и Богайчуком.

Сквозь приоткрытое окно вечерний теплый воздух проникал в комнату. День выдался не ахти. Покидать школу дядя Миша запретил, но желающих и так не было. Рано утром Богайчук разбудил всех, и на собрании в столовой поведал о разработанном за ночь плане обороны.

Кирилл сидел за столом, хотелось спать, и он слушал Богайчука в пол-уха. Смена караула пришла в три часа ночи, и лечь спать удалось лишь в четвертом часу. Казалось, что он только заснул, когда Богайчук объявил сбор. Богайчук рассказывал действия общинных во время атаки. Женщины и дети спускаются в подвал, мужчины занимают обозначенные места. Кирилл, Аркаша, и еще несколько парней были назначены в мобильную группу, которая должна будет усилить нужную стену школы или удерживать вход в здание в случае прорыва. Внутреннюю связь школы решено было использовать для направления действий общинных. Инструктаж шел своим чередом, Кирилл смотрел в выбитые проемы окон. На небе виднелись редкие облака, белые, полупрозрачные, словно размазанные по небосводу, но все равно облака, а значит, сезон дождей начнется совсем скоро.

Днем пришли парламентеры от Велеса. Услышав решение общины, Стас покачал головой, словно узнал о проступке нашкодившего ребенка. Сам не хочет, а наказать придется.

День, казалось, тянулся вечно. Все ждали атаки на школу и возвещающего об этом сигнала по громкоговорителю.

Ужин уже закончился, но еще было светло. Кирилл сидел в комнате возле приоткрытого окна и стриг ногти. Больше в классе никого не было. Все сидели в кают-компании. Из-за стены слышались голоса, и негромкое бренчание гитары.

Скрипнула дверь. Кирилл повернул голову. Он сидел в полосе света, в комнате было темно, и Кирилл не мог разглядеть вошедшего.

— Это я, — раздался Анин голос.

— Привет.

— Привет. Маникюр делаешь? — Аня прошла к окну и села возле Кирилла. — Ну кто же так стрижет? Слишком коротко ведь.

Аня забрала ножницы у Кирилла и пересела так, чтобы было удобно стричь. Одной рукой она держала ладонь Кирилла, а другой двигала ножницами.

— М-м-м. Прямо как в детстве. Мама мне всегда точно также стригла ногти. Чистый, распаренный я выходил из ванной, кожа на пальцах от долгого пребывания в воде становилась сморщенной, я садился на диван, и мама стригла мне ногти. Сначала на руках, потом на ногах.

— Только давай я тебе на ногах ничего стричь не буду.

— Ха-ха, ладно. Но будешь должна.

Аня достригла ноготь на мизинце и перешла к правой руке.

— Как быстро все меняется, — сказала Аня.