— Так, значит, ты считаешь, что это не она убила Карен Лейт? Несмотря на явные доказательства?

— Она не убивала Карен Лейт.

— Я полагаю, — насмешливо сказал инспектор, — тебе известно, кто это сделал?

И Эллери ответил: «Да».

— Может быть, это несколько преждевременно, — начал Эллери, — но твоя упорная поспешность в этом деле подгоняет меня. Логически рассуждая, можно вывести только одно правильное решение. Учитывая твое нетерпение, сейчас мне придется ограничиться лишь доказательствами, вытекающими из целого ряда умозаключений, и на некоторое время отложить подтверждение их вещественными доказательствами.

— Если вам действительно известна разгадка головоломки, — сказал Терри Ринг, — я немедленно отказываюсь от своего патента частного сыщика и возвращаюсь в бейсбольную команду.

Инспектор посмотрел на сержанта Вели и подал ему знак. Потом сел. Сержант, прислонившись к дверному косяку, тоже приготовился слушать.

— Не буду отрицать, — продолжал Эллери, закуривая сигарету, — что я уже выложил вам весь запас самых фантастических теорий. Это чертовски интересное дело. Масса мелких, как зернышки, фактов, интересных, загадочных и на первый взгляд несовместимых друг с другом. В свете этих мелких фактов совершение преступления казалось абсолютно невозможным.

В комнате воцарилась тишина.

— Итак, мы имеем комнату с двумя выходами: дверью в мансарду и дверью в гостиную. Нет никакой возможности выйти через железные решетки окон, и в стенах нет никаких потайных дверей. Однако установлено, что дверь, ведущая в мансарду, непосредственно после смерти Карен оказалась запертой на задвижку со стороны спальни. Этим исключается всякая возможность выхода из комнаты этим путем. Другая дверь ведет в гостиную, где во время убийства находилась мисс Макклур. Она упорно настаивает на том, что никто не проходил через гостиную. Я бы сказал, что ситуация невозможная. И все же Карен Лейт была жива, когда мисс Макклур пришла в гостиную, и умерла насильственной смертью к тому моменту, когда мисс Макклур вошла в спальню.

Эллери поморщился.

— Я рассмотрел несколько различных теорий. Первая: дверь в мансарду вообще не была заперта. Ведь о том, что она закрыта, нам стало известно только со слов Терри Ринга. Я уже вчера рассердил его этой теорией. Но Терри не мог солгать, это было бы бессмысленно, и кроме того, вчера Кинумэ подтвердила, что деревянная задвижка покоробилась и женщины не могли с ней справиться. Следовательно, дверь была заперта. Вторая: несмотря на все ваши уверения, Ева, кто-то все же прошел через гостиную, пока вы там сидели.

— Но это невозможно, — воскликнула Ева. — Я еще раз заявляю: никто не проходил. И я знаю, что я тогда не спала.

— Но предположим, — сказал Эллери, — что вас загипнотизировали.

Он сделал небольшую паузу, наслаждаясь эффектом, произведенным его гипотезой. Все буквально остолбенели, но он тотчас рассмеялся и сказал:

— Не ругайте меня за мысль о гипнозе. Должно же быть какое-нибудь разумное объяснение, Ева, если вы действительно невиновны. Гипноз объяснил бы эту загадку. Единственный недостаток этой гипотезы в том, что она слишком уж надуманна, совершенно недоказуема и… не соответствует действительности.

Доктор Макклур с облегчением вздохнул.

— Я рад, что не это является вашим объяснением.

Эллери некоторое время рассматривал кончик своей сигареты.

— И вдруг мне пришла в голову вполне разумная и обоснованная теория. Она объясняет все полностью, исключает необходимость обращаться к фантазии и в то же время настолько элементарна, что я просто удивлен, как это она никому не пришла в голову раньше. — Взгляните на факты. Ева Макклур единственный человек, который мог убить Карен Лейт. Только у нее была физическая возможность совершить убийство. Об этом говорят факты. Но предположим, что Ева не убивала свою тетку. Правильно ли, что только Ева могла убить Карен Лейт? Правильно ли утверждение, что если Ева невиновна, то Карен Лейт была бы жива? Нет. Неправильно. Есть еще человек, который мог заколоть Карен Лейт.

Все замерли. Наконец Терри Ринг с нескрываемым разочарованием проворчал:

— Да он просто сошел с ума.

— О, нет, — возразил Эллери. — Разве не могла Карен Лейт зарезать себя сама?

На 87-й улице послышался нетерпеливый сигнал автомобильного клаксона, но в гостиной Квинов время остановилось. Его остановило воцарившееся там изумление.

Наконец инспектор встал и яростно запротестовал!

— Но тогда это не убийство, а самоубийство!

— Совершенно верно, — подтвердил Эллери.

— Но орудие? — не унимался старик. — Что случилось с половинкой ножниц с отломанным кончиком? Если орудие самоубийства вынесено из этой комнаты, значит, это не было самоубийством.

— Почему люди всегда с возмущением оспаривают истину, если не они первые додумались до нее? Ты говоришь, что, поскольку в комнате не оказалось орудия самоубийства, значит, не было и самоубийства. А я утверждаю, что все факты свидетельствуют о том, что это было самоубийство, факты, которые вы, к сожалению, проглядели. А исчезновение второй половинки ножниц я вам объясню немного позже, когда мы к этому подойдем.

Инспектор снова сел на прежнее место и довольно долго молчал. Наконец совершенно спокойно спросил;

— Какие факты?

— Вот так-то лучше, — улыбнулся Эллери. — Какие факты? Давайте сейчас подробно разберем их. Какие же факты указывают на то, что произошло самоубийство? Я считаю, что таких фактов пять: три мелких и два весьма значительных, на которых висят мелкие детали, как плоды на дереве. Надо сказать, что три мелких факта — сравнительно слабые. Но они обретают силу при помощи остальных двух, более значительных. Разрешите мне начать с более слабых звеньев.

Каково было последнее дело, которое — насколько нам известно — Карен Лейт совершила по собственной воле перед смертью? Она начала писать письмо Морелю. А кто такой Морель? Ее адвокат и литературный агент. О чем было письмо? Это было распоряжение Морелю произвести денежные расчеты со всеми иностранными издателями. «…Я хочу, чтобы вы немедленно составили точный список всех причитающихся мне выплат… и добились немедленного получения этих денег». В этих словах заключен определенный смысл: требование окончательного расчета. Она как бы говорит: «Морель, пришло время привести в порядок все мои дела». Известно, что переводы от иностранных издателей часто запаздывают, их приходится ждать довольно-таки продолжительное время. Она же настаивает на немедленной выплате. Почему? Может быть, ей срочно понадобились деньги? Нет, нам известно, что у нее их было более чем достаточно. Так почему же такая настойчивость в требовании немедленной выплаты? — спросил Эллери. — Это не что иное, как желание окончательно привести в порядок свои дела, тогда, в понедельник днем, за несколько минут до своей смерти. Разве не так поступают многие самоубийцы, прежде чем наложить на себя руки? Конечно, это не может служить решающим доказательством. Это ее действие может иметь и другое, притом самое простое объяснение. Но тем не менее, это факт, который, как я уже говорил, обретает силу при наличии других фактов.

Он вздохнул.

— Следующий параграф ее письма к Морелю она так и не закончила — мы, конечно, никогда не сможем восстановить его точно, поскольку она умерла. Но совершенно очевидно, в нем должна идти речь о ее сестре Эстер. Возможно, она намеревалась передать судьбу‘Эстер (когда ее найдут) в руки Мореля. Вы, наверное, помните, что Карен, умирая, считала, что ее сестра жива. Но потом она скомкала это письмо… Возможно, она приняла другое решение или же ей стало совершенно безразлично, что будет после ее смерти с деньгами, с ее сестрой, ее тайной и всем остальным. Это вполне согласуется с теорией о самоубийстве.

Он раскрошил в пепельнице сигарету.

— Факт номер три также малозначителен сам по себе, но приобретает огромное значение, присоединившись к своим старшим братьям.