– Нам приказано вернуться в Атлантику, – сказал, обращаясь к своему старпому, командир субмарины, кэптен Дуглас Макнайт, прочитав текст короткого сообщения. – Наша миссия в этих водах закончилась.
– И это хорошо, – старший помощник при воспоминании о последних полутора неделях только поморщился. – Мне, признаться, изрядно надоело болтаться здесь, дразня русских. В том, что мы сумели ни разу не привлечь их внимание, большая доля везения, командир.
"Майами", одна из полусотни ударных атомных субмарин типа "Лос-Анджелес", похожих друг на друга, точно близнецы, составлявших ныне основу подводного флота Соединенных Штатов, в течение последних десяти дней выполняла особое задание. Подводная лодка, скрытно проникнув в Баренцево море, воды, которые Россия рассматривала как свои исконные, всячески препятствуя появлению там чужаков, осуществляла слежение за выполнявшей маневры в этом районе русской эскадрой.
Группа кораблей во главе с единственным русским авианосцем "Адмирал Кузнецов" привлекала внимание натовских экспертов, и наблюдение за ней велось одновременно с воздуха, с воды, из глубины и даже из космоса, с многочисленных американских разведывательных спутников. Столь масштабные маневры российского флота проводились в последние годы нечасто, а в нынешних кроме большей части боеспособных кораблей Северного флота принимали участие многочисленные атомные подводные лодки, а также ракетоносцы морской авиации. Этим и объяснялся интерес американцев и их союзников к учениям. Каждый маневр, каждое действие русских моряков и летчиков скрупулезно фиксировались, чтобы затем специалисты, изучив эти данные, смогли сделать выводы о новых русских тактических приемах и вообще о боевых возможностях и флота и авиации.
"Майами" в числе целого соединения субмарин вела наблюдение непосредственно за русскими кораблями, иногда приближаясь к эскадре на считанные мили. Походы американских подлодок в эти воды не были редкостью, и порой даже случались столкновения с русскими кораблями и субмаринами в считанных милях от побережья Кольского полуострова. Объяснялась такая активность тем, что ныне именно в Баренцевом море несли боевое дежурство русские стратегические ракетоносцы, ракеты которых из этого района могли поражать большую часть территории Соединенных Штатов. Отсюда, из этих вод, надежно даже по нынешним меркам защищенных надводными кораблями и береговой авиацией, русские могли нанести ядерный удар, а потому необходимо было постоянно контролировать их действия.
Кэптен Макнайт не первый раз выполнял подобное задание. Он был одним из немногих подводников, имевших реальный боевой опыт, пусть опыт тот и ограничивался десятком выпущенных по территории Ирака "Томагавков", а потому ему и доверяли чаще других шкиперов сложные задачи.
На этот раз задача действительно была не из легких, ведь приходилось все время держаться поблизости от эскадры, половину которой составляли эсминцы типа "Удалой", специально созданные русскими для борьбы с вражескими субмаринами. Их мощные гидролокаторы и палубные вертолеты "Геликс" могли в любое мгновение обнаружить подкравшуюся вплотную американскую субмарину, начав на нее охоту. Однако Макнайту повезло, и единственный контакт, установленный русскими, длился считанные минуты.
– Однако русские все же оказались не такими умелыми, – вспомнив о тех минутах волнения, кэптен довольно улыбнулся. – Они не могут обнаружить чужаков у себя под носом. Если дойдет до крайних мер, мы в этих водах будем хозяйничать, как у себя дома.
– Да, на этот раз русские не произвели на нас впечатления, сэр, – кивнул старший помощник.
Когда один из русских эсминцев все же нащупал притаившуюся совсем рядом подлодку своим гидролокатором, многие на борту "Майами" думали, что их поход закончен. Соревноваться в скорости с кораблями и тем более с вертолетами было бессмысленно, к тому же Баренцево море было довольно мелким, и возможности субмарины погружаться почти на полкилометра, здесь тоже невозможно было использовать. Однако не даром "Майами" принадлежала к третьей, самой "продвинутой" серии субмарин "Лос-Анджелес", и без того считавшихся лучшими из всех существующих. Пожалуй, по некоторым показателям "Майами" не уступала даже подлодкам типа "Виржиния", которые только начали сходить со стапелей. Она была ненамного более шумной, несла такое же мощное вооружение, и уж тем более надежность ее конструкции, отработанной на десятках однотипных кораблей, была выше всяких похвал. Поэтому от русских удалось спрятаться, лишь сбавив ход до двух узлов, так, что громадный винт еле вращался. Не пришлось ставить газовые завесы и расходовать акустические имитаторы, отвлекая ложными целями русских.
Эсминец, покружив несколько минут над затаившейся, переставшей издавать любые, даже самые слабые звуки, подлодкой, вскоре убрался. Видимо, там решили, что ошиблись, посчитав за отметку цели какие-то помехи, а "Майами" смогла продолжить свою миссию.
– Рулевой, курс два-восемь-ноль, скорость десять узлов, – приказал Макнайт. – Идем домой, джентльмены! Вы все хорошо поработали, и заслужили свой отдых.
При этих словах командира офицеры и матросы довольно переглянулись. Им хватило острых впечатлений за две минувшие недели, когда субмарина находилась в гуще событий, среди многочисленных русских кораблей и субмарин. Казалось, что в море разом вышло все, что было вообще способно плавать, как на поверхности моря, так и в его глубинах.
Несколько дней подряд "Майами" описывала круги и восьмерки в нескольких десятках миль от русских кораблей, выпростав за кормой буксируемую антенну гидроакустической станции. Дважды акустики американской подлодки устанавливали краткие контакты с русскими субмаринами, отрабатывавшими, по-видимому, атаку на авианосное соединение условного противника. Качество работы американских кораблестроителей вновь оказалось на высоте, и русские так и не сумели обнаружить соглядатая. Кэптен Макнайт понимал, что, заметив чужую подлодку, русский адмирал, наверняка прервал бы маневры, устроив масштабную охоту на "Майами", ведь это стало бы не худшей проверкой выучки матросов и офицеров, чем заранее спланированные маневры.
Наблюдатели на "Майами", разумеется, не могли видеть общую картину происходящего в Баренцевом море, но информация о действиях русских одновременно стекалась из массы источников. Разведывательные самолеты, спутники, державшиеся на почтительном расстоянии корабли, привлеченные к этой операции, не менее масштабной, чем сами маневры русских, поставляли разрозненную информацию, которую потом специалисты из Пентагона пропустят через мощнейшие компьютеры, из отдельных кусочков создав целостную систему, которая, быть может, потом станет основной обучения молодых американских офицеров. Наконец, русская эскадра, выполнив все задачи, двинулась на юг, к родным берегам. Море очистилось от многочисленных кораблей, команды которых, как решил Дуглас Макнайт, тоже нетерпеливо ожидали, когда же вновь ступят на твердую землю, где смогут расслабиться после долгих дней напряженной работы. Неважно, под каким флагом служат моряки, ведь все они, прежде всего, молодые, полные нерастраченной энергии мужчины, жаждущие развлечений, выпивки и женского общества. Правда, самому Макнайту еще нескоро предстояло вкусить все это, как и его людям, ведь "Майами", покинув русские воды, не сразу должна была направиться в свой порт.
По-прежнему оставаясь незамеченной, субмарина двинулась из северной части Баренцева моря к берегам Норвегии, туда, где изначально ей и было предписано находиться, неся службу на противолодочном рубеже. Во времена минувшие, когда столкновение двух сверхдержав было вполне реальным, на этом рубеже натовские флоты должны были обнаруживать прорывающиеся в Атлантику русские субмарины, чтобы потом пустить их на дно, если кто-то в Белом Доме или Кремле решит, что иного выхода из очередного кризиса, кроме применения силы, не останется. Ныне мировая война стала лишь воспоминанием, да и одна из сверхдержав практически прекратила свое существование, как реальная сила на мировой арене. Но по привычке патрульные самолеты, ударные субмарины и надводные корабли, по большей части, под флагом Соединенных Штатов, продолжали нести вахту у берегов Норвегии, благо русские все же изредка совершали дальние походы, и тогда рутина службы прерывалась напряженной охотой, от которой повышался уровень адреналина в крови у моряков с обеих сторон.
