– Чем я могу тебе помочь, Гоги?

– Я хочу, чтобы ты сделал то, о чем никогда и никто еще не помышлял, не говоря уж о том, чтобы реализовать это, – ответил Гоги. – Я хочу, чтобы ты убил президента Швецова. Я дам тебе все, что пожелаешь, любые деньги, любую помощь, только помоги мне избавиться от него.

– Если он твой враг, считай, что его уже нет, – спокойно ответил Хороев, нисколько не удивившийся просьбе Берквадзе. – Я все сделаю, дорогой.

Атлантическое побережье США

2 апреля

В этот раз они собрались на ничем не примечательной вилле, располагавшейся на побережье штата Мэн, на выступавшем в воды Атлантического океана скалистом мысе, обрывавшемся вниз почти отвесными склонами. Люди, олицетворявшие собой реальную власть в сильнейшем государстве планеты, но никогда не выставлявшие эту власть, свои истинные возможности и свое значение, на показ. Они привыкли находиться в тени иных фигур, более харизматичных, более известных широкой публике, но в действительности являвшихся лишь марионетками в руках теней-кукловодов.

Гости начали прибывать на виллу, являвшуюся одним из постоянных мест встречи этого неформального, и официально просто несуществующего комитета, или, что будет точнее, тайного ордена, с раннего утра, поскольку встреча была назначена на полдень, а опаздывать на нее считалось дурным тоном. Кто-то прилетел на вертолете, благо возле небольшого и весьма скромного на первый взгляд строения располагалась вполне приличная посадочная площадка, способная принять при необходимости и тяжелый "Чинук". Иные приехали на автомобилях, ограничившись минимальным числом сопровождающих лиц или вовсе обойдясь без таковых. А отдельные личности, выделявшиеся своей экстравагантностью, и вовсе выбрали в качестве транспортных средств скоростные катера и даже гидропланы.

На въезде в усадьбу гостей встречал лишь одинокий привратник, без малейшей заминки пропускавший каждого, поскольку всех, кто имел право находиться здесь, знал в лицо уже довольно давно, а посторонние еще ни разу не появлялись в этом укромном уголке. Однако все, кто был сегодня приглашен на эту встречу, знали, что вилла охраняется едва ли не лучше, чем резиденция президента Соединенных Штатов. Несколько крепко сбитых молодых людей в строгих костюмах, при галстуках и с прицепленными за ухо микрофонами составляли лишь самый последний и единственный видимый рубеж этой системы безопасности. По сути, они не столько охраняли, сколько отвлекали на себя внимание непрошенных гостей, которым вздумалось бы посетить это место.

В действительности меры безопасности были намного более серьезными. Все возможные подходы к вилле, благодаря ее расположению на узком мысе, весьма ограниченные, контролировали засевшие в окружавших дом и подступавших к ведущей к нему дороге зарослях снайперы с крупнокалиберным оружием, оснащенным сверхсовременными прицелами. Они имели приказ открывать огонь на поражение по любому, кто окажется на расстоянии прямого выстрела. Помимо живой охраны вокруг виллы были расположены отлично замаскированные электронные устройства, общей задачей которых было не допустить присутствия на расстоянии менее трех миль никого постороннего. Здесь были и датчики движения, сканировавшие пространство вокруг себя во всех возможных спектрах, и постановщики комплексных радиоэлектронных помех, исключавшие возможность применения в этом месте какой бы то ни было аппаратуры, предназначенной для дистанционного наблюдения, видео- или аудиозаписи. Ходили слухи даже об окружавших виллу минных полях, проходы в которых знали далеко не все сотрудники здешней охраны, но гости, периодически появлявшиеся здесь, не особо в это верили.

Помимо прикрытия виллы с земли, она также неплохо была защищена и с воздуха. Операторы размещенных на находившейся в полусотне миль отсюда военно-воздушной базе радаров не имели представления, что находится в этом районе, но им был дан четкий приказ не допускать присутствия в воздушном пространстве над этим квадратом посторонних самолетов и вертолетов, и этот приказ выполнялся неукоснительно. На крайний случай к взлету каждое мгновение была подготовлена пара истребителей F-16C "Файтинг Фалкон", под завязку заправленных топливом и нагруженных ракетами, которые должны были без долгих колебаний уничтожить любого нарушителя. Лишь летательным аппаратам, снабженным специальным радиомаяком, посылавшим некий закодированный сигнал, значения которого сидевшие у экранов радиолокационных станций люди не знали, позволено было летать в этом районе.

Оставался еще морской путь, тем более, скалистый мыс был окружен водами океана с трех сторон, но чужаков, избравших его, тоже ждали бы неприятные сюрпризы, начиная с курсировавшего в нескольких милях от побережья фрегата, и заканчивая почти неприступными отвесными стенами, кое-где специально обтесанными и отшлифованными, словно стекло. Говорили также и о затаившейся где-то неподалеку атомной субмарине, но эти рассказы люди сведущие также считали выдумкой, как и истории о минных полях и ямах-ловушках, окружавших виллу с суши.

Пока собирались все приглашенные на эту встречу, остальные в ожидании их расположились в гостиной, окна которой выходили на океан. Молчаливый стюард, двигавшийся слишком плавно и выглядевший излишне мускулистым для простого лакея, подал всем кофе и бесшумно выскользнул за дверь. Пока не началось главное, то, ради чего одни из самых влиятельных людей этой страны, а значит, и почти всего мира, бросили свои неотложные дела, прислуге разрешалось присутствовать здесь, потом же эта небольшая комната окажется буквально изолированной от всего остального мира не несколько часов.

– Сколько нам еще ждать, – с явным раздражением в голосе произнес высокий пожилой мужчина, седовласый, выглядевший, точно потомственный аристократ. На самом деле Айзек Райтман не был аристократом, но ему почти полностью принадлежала такая корпорация, как "Дженерал Моторс", и это делало Райтмана исключительно важным лицом, в том числе и в предстоящей встрече. – Почему он позволяет себе опаздывать?

– Не кипятитесь так, друг мой, – успокаивающим тоном профессионального психолога произнес глава администрации президента Алекс Сайерс, человек, словами которого обращался к американской нации глава этого государства. – Должно быть, и мистера Говарда были причины, иначе он не позволил бы себе проявлять такую непунктуальность.

– Думаю, наше ожидание закончилось, – заметил, прислушиваясь к чему-то за окном единственный из присутствовавших, кто предпочел деловому костюму военную форму. Генерал Эндрю Стивенс, заместитель главы Объединенного комитета начальника штабов, был верен своим привычкам в этот раз, как и всегда. – Наш друг уже здесь, – сообщил генерал недоумевающим собеседникам.

Однако спустя несколько мгновений и все остальные услышали то, что мгновенно уловил тренированный слух профессионального солдата. Над головами, проникая сквозь стены, раздался гул приближающегося вертолета, а еще через минуту небольшой серебристый геликоптер, легкая машина, рассчитанная на перевозку всего пары человек, сделав круг над виллой, приземлился в стороне от нее на бетонную площадку. От коснувшегося земли вертолета к зданию двинулись два человека – прибывший последним гость, и один из охранников.

– Добрый день, джентльмены, – на пороге гостиной возник последний участник сегодняшней встречи. – Прошу извинить за опоздание.

Войдя в просторное помещение, Рональд Говард внимательным, но не особо пристальным взглядом обвел присутствующих, удобно расположившихся на мягких диванах и в креслах с высокими спинками вокруг низкого столика, на котором стоял поднос с кофе и сандвичами.

Здесь были все, кого он и ожидал увидеть. Иному человеку, не посвященному в истинную суть происходящего, собравшаяся здесь компания показалась бы непредставительной, и такого человека можно было понять. Здесь не было ни одного руководителя какой-либо серьезной структуры. Исключением являлся только Реджинальд Бейкерс, уже больше года возглавлявший Агентство национальной безопасности – контору, намного менее известную, чем ФБР или ЦРУ, но не менее могущественную, чем обе эти организации, вместе взятые. Помощники, советники, лишенные формальной власти, всего лишь тени за спинами сильных мира сего. И до тех пор, пока люди, не вхожие в этот круг думали именно так, те, кто прибыл сегодня на окутанную завесой тайны встречу, могли безраздельно править величайшей державой мира, а, значит, и всей этой планетой.