– Ну, в царство Унгра торопиться не советую, – усмехнулся Хейграст и спустился вниз. Нари подошел к краю болота, поднял голову, оглядел столпившихся у истукана членов отряда и аккуратно опустил ногу в трясину. Болото чавкнуло, ухватило его и засосало почти по пояс. Дан нервно дернулся, но Хейграст предостерегающе поднял руку, сделал шаг вперед, опустился еще на ладонь, затем словно оперся на что-то и вдруг выбрался на твердую поверхность. Так, что трясина не достигала ему и колена. Вслед за ним и Линга перепрыгнула на невидимую дорогу и вытащила на нее встревоженных Аена и Эсона.

– Каменная насыпь, – сказал Хейграст, пройдя в сторону островка пару дюжин шагов. – Местами просела, но, кажется, глубже, чем по колено, нигде нет. Немного скользко: ил, корни трав, но зато широко. Повозка пройдет с запасом. Нужно перетащить ее через провал у берега. Титур, Бока, Друор! Не оставьте почтенного банги на этом берегу!. Движемся в прежнем порядке. Коней вести в поводу. Поторапливайтесь, или есть желающие заночевать на болоте?

Спутники зашевелились, и вот уже лошади одна за другой оказались на невидимой дороге.

– Ангес, – удивился Лукус, управляясь с Красоткой. – А твоя старушка чувствует себя не так уж и плохо. Скакать-то ей уже не придется, а тележку какому-нибудь лавочнику из Заводья она еще очень даже потаскает.

– Возможно, – кисло улыбнулся священник, с сожалением оглядывая мантию, облепленную до пояса грязью. – Только я беден. Приход в Утонье оказался меньше некуда, одни расходы. Так что я не успел собрать денег не только для себя, но и для престола. В Храме Эла в Империи прием меня ждет не слишком радушный.

– До Храма Эла, как и до Заводья, еще надо добраться, – зло бросил, выбираясь на дорогу Швар. Гвардеец поскользнулся и погрузился бы в трясину с головой, но лошадь устояла, и он выполз из трясины, цепляясь за ее поводья.

– Ну и вонь! – добавил Швар, с негодованием оглядывая почерневшую от грязи кольчугу. – Сколько же надо было дерьма вылить в это озеро, чтобы превратить его в болото?

– Для этого нужно совсем другое, – усмехнулся Дженга с берега, наблюдая, как Титур, Бока и Друор перетаскивают на дорогу его повозку. – Годы и годы. Хотя, возможно, и эта дорога сыграла свою роль. Она остановила подземные течения, озеро стало зарастать и постепенно превратилось в топь.

– Теперь меньше разговоров, – успокоился Хейграст, наблюдая, как Титур переносит на руках Дженгу, а Бока и Друор выводят на дорогу своих лошадей. – Движемся быстро, но аккуратно. След в след. Первая Линга, за ней Лукус, потом я. За мной Швар. Гвардеец, у тебя к седлу приторочена веревка, держи ее наготове. За Шваром Дан. Если устанешь, сядешь на повозку к Дженге.

Дан раздраженно замотал головой.

– Лошадь Дженги ведет Саш, – продолжил Хейграст, не обращая внимания на жест мальчишки. – Затем, сразу за Красоткой, Титур. Если Красотка соскользнет с тропы, или колесо повозки соскочит в трясину, думаю, ты догадаешься, что делать.

– Как водится, – прогудел великан, продолжая что-то жевать.

– За Титуром Ангес, Бока и Друор, – закончил Хейграст. – Дженга, ты не обиделся, что твои охранники отделены от драгоценной повозки Титуром и Ангесом?

– Постарайся, нари, чтобы они не были отделены от меня кьердами или какой-нибудь другой неприятностью, – пробурчал банги, устраиваясь на деревянном ящике и пытаясь зажать нос. – И имей в виду, что если я буду дышать этим еще и ночью, утром меня уже не будет в живых.

– А ты думай, что мы сразу же доберемся до твоего сундучка, – заметил Швар. – И это не даст тебе умереть.

Все рассмеялись, даже Бока и Друор позволили себе улыбнуться. Дженга надул щеки и скорчился на ящике, пытаясь прикрыть нос воротником куртки.

– Вперед, – скомандовал Хейграст.

Они подошли к противоположному краю топи к вечеру, когда Алатель уже клонился к горизонту и заунывное гудение насекомых, сопровождающее переправу, становилось все громче. На шесть ли пришлись полдня изматывающего пути. На первом же островке под сплетениями ползучего болотного плюща обнаружилась похожая каменная фигура, только с двумя лицами. Одно смотрело назад, на остатки сварского поселка, другое указывало направление к следующему истукану. Так и пошло. От островка до островка. Когда пол варма шагов, а когда и до пол-ли. Некоторые статуи были обрушены, и тогда попеременно Хейграст и Швар, обвязавшись веревкой, погружались в прибрежную трясину, чтобы нащупать ногами продолжение пути. Да и сама дорога оказалась неровной. Время вместе с водой поработало над ней. Местами попадались ямы. К счастью, ни одна лошадь не переломала себе ноги. Мимо ям их проводили с особой осторожностью. Идущие первыми Линга и Лукус не однажды погружались в жидкую грязь едва не с головой. Однажды в яму соскользнуло колесо телеги, запряженный в нее конь попятился, Саш каким-то чудом удержал его, но Дженга соскочил с ящика и плюхнулся в грязь. Титур, проявив неожиданное проворство, ухватил банги за шиворот и водрузил обратно. Унылый вид спасенного Дженги вызвал всеобщее веселье, потому что банги один среди всех оставался чистым и при этом чрезмерно раздраженным предложенной дорогой. Брезгливо морщась, Дженга сбросил куртку и принялся счищать узким синеватым кинжалом перемешанные с тиной пласты грязи.

Разговоров почти не было. Даже вымазанные грязью лица спутников никого уже не веселили. Лошади всхрапывали, с трудом вытаскивая ноги из трясины. Особенно тяжело приходилось лошади Дженги. Титур время от времени начинал подталкивать повозку плечом, а Бока и Друор не единожды принимались сбивать с колес комья забившихся туда водорослей и грязи.

– Плежцы делают колеса без спиц, плоскими, – сказал Дан Швару, когда повозка в очередной раз потребовала чистки. – По степи передвигаться легче. Трава не забивается, да и колеса дольше служат.

– Конечно, – согласился Швар. – Только и тяжелы же они становятся, если поездить на них по росе или через болотца! Нет, все дело в весе. Чем легче повозка, тем больше на нее можно нагрузить. И уж поверь мне, парень, если что-то банги делают не из металла, а из дерева, то для этого есть очень серьезные причины.

Против ожидания, никаких неприятных встреч на пути не случилось, только Лукус, непостижимым образом угадывая подозрительное шевеление среди булькающих зеркал черной жижи, выпустил несколько стрел.

– Пожалей наконечники, белу, – крикнул неугомонный Швар. – По моим подсчетам ты настрелял уже на золотой. А стрелки-то у тебя еще те! Для хорошего боя сгодятся! Посмотри на этого грязного банги-оружейника, ты стрелы в топь отправляешь, а он будущие барыши подсчитывает.

– У тебя очень длинный язык. Швар, – огрызнулся с повозки Дженга. – Я подозреваю, что Свагор отправил тебя в Заводье к наместнику с одной единственной целью – поменьше слышать твою болтовню.

– Думаю, что Свагора уже нет в живых, – опустил голову гвардеец. – Иначе кьерды не разгуливали бы по деррским лесам.

– Чаще смотри под ноги, воин, – сказал Лукус, выпуская очередную стрелу.

Она вошла в воду прямо перед Шваром, мелко задрожала, и в следующее мгновение алое брюхо толстой змеи показалось на поверхности.

– Демон мне в правый глаз, – остолбенел Швар. – Как ты ее заметил? Я уж думал, целишь в мое колено! Сильно тебе обязан, белу, но еще больше удивлен. Только одного лучника среди людей я знаю, который был бы способен на такое, это старый Форгерн, наставник стрелков королевской гвардии в Глаулине. Да и тот не сумел бы стрелять, имея перед целью полдюжины шатающихся путников с конями. С твоего разрешения я возьму ее себе, – добавил гвардеец, осторожно поднимая змею над трясиной. – Если хорошенько выделать шкурку, чтобы цвет не поблек, за нее в Заводье можно выручить неплохую монету!

– Ты бы сказал раньше, – усмехнулся Лукус. – Я подстреливал бы их, когда они подплывали ближе к твоим ногам.

– Нет уж, нет уж, – забеспокоился Швар. – Продолжай как раньше.

– Кстати, – обернулся Хейграст. – Наш Дан приходится упоминаемому тобой Форгерну родным племянником.