— Ты — мудрая женщина, Кристал, очень мудрая, — бормотал Кейн, в то время как ее губы бороздили его горло, опьяняюще-нежным пухом стелясь по огрубелой коже шрама.

— Нет, я — дура. — Кристал коснулась ладонью его лица, погладила скулы, разлет темных бровей, прямой нос, чтобы навечно запечатлеть в своем сердце каждую дышащую страстью черточку. Затем, с глубокой щемящей печалью в душе, взяла его за руку, подвела к своей кровати и сделала все так, как он просил.

— Но, шериф, как же я останусь без Кристал? Сами уезжаете, и всех моих девушек разогнали! — Фолти не выразил особой радости при известии о том, что Кристал собралась покинуть салун. Для этой цели им пришлось поднять его с постели — Фолти обычно вставал после полудня. Сейчас он стоял за стойкой бара в ночной пижаме, накинув на плечи истончившееся от времени дырявое одеяло.

— Она больше не танцует за деньги и тебе здесь не нужна, — отрезал Кейн, выражением лица подтверждая, что не желает слышать никаких возражений.

— Мне очень жаль, что все так получилось, Фолти. — Кристал стыдилась посмотреть в глаза хозяину салуна. Она чувствовала, что не может скрыть свой страх, свою любовь к Маколею, испытывала неловкость за свои вспухшие от поцелуев губы, за ссадину во впадинке на горле — отметинку, оставленную Кейном в момент страстного исступления.

— Я понимаю, Фолти, — виновато взглянув на него, продолжала девушка, — сейчас не самое подходящее время приставать к тебе с просьбами, но я не знаю, когда вернусь и вернусь ли вообще. Отдай мне, пожалуйста, тридцать пять центов, которые ты согласился приберечь для меня в тот вечер, когда я обнаружила дыру в кармане…

Фолти устало кивнул.

— Да, да. Уезжаешь, разоряешь меня. И остальные девушки тоже. Срывай весь банк, Кристал. Теперь мне ничто уж не поможет.

Кристал съежилась под градом его обиженных причитаний. Своим наигранно страдальческим видом Фолти усугублял в ней чувство вины, но она вновь и вновь убеждала себя, что поступает правильно. С ее отъездом он избавляется и от пристального внимания Кейна. Фолти пока еще просто не сознает, как ему повезло.

Деньги хранились в оловянной коробочке, спрятанной за банками с экстрактом сарсапарели. Под бдительным оком Фолти, следившего за каждым ее движением, Кристал отсчитала причитающуюся ей сумму — ровно семь пятицентовых монет — и поставила коробочку на место. Одна монетка случайно выскользнула из ее ладони и закатилась под стойку бара. Кристал, не желая терять ни единого драгоценного цента, полезла за монеткой, с содроганием шаря рукой по пыльному грязному полу под стойкой бара, куда не проникал свет.

Вдруг пальцы нащупали какой-то шелковый предмет. Девушка в испуге вытянула его из темной щели, и все увидели грязный кошелек из зеленого шелка.

— У-ху-ху, ну и достанется же вам от Диксианы, Шериф, — пробормотал Фолти, когда Кристал вручила ему свою находку. — Похоже, он все это время тут и лежал. Наверное, упал со стойки, когда Джеймсон расплачивался, а потом кто-нибудь случайно подпихнул его под бар. — Хозяин салуна открыл кошелек и перечитал деньги: триста два доллара с мелочью.

— Пойду верну его владельцу, — сказал Кейн, забирая у Фолти кошелек с деньгами.

— Конечно. — Фолти почесал голову. — Шериф, если вас не затруднит, пришлите сюда сразу Дикси, ладно? Вечером она мне ох как понадобится. Вчера еще, если помните, у меня было целых три работницы, — недовольно добавил он.

Кейн кивнул, но вовсе не виновато, потом взял Кристал за руку, и они отправились в тюрьму.

Маколей понес кошелек Джеймсону, а Кристал стала помогать Диксиане одеваться, двигаясь по комнате и все делая машинально, словно в трансе, погруженная в невеселые размышления о Кейне и их будущем. Диксиана же во время всей процедуры сборов ныла и ругалась не переставая.

— Ох уж эти мужики! — брюзжала она, напяливая черные шерстяные чулки и надевая подвязки. — Я же говорила шерифу, что я тут ни при чем. И что же, он поверил мне? Ничего подобного!

— Ты ведь знаешь, ему нужны были доказательства. — Кристал рассеянно застегивала крючки на корсете Дикси.

— И почему им вечно требуются какие-то доказательства? Разве нельзя поверить на слово? — Дикси повернулась лицом к Кристал. — Будь он проклят, этот чертов Маколей Кейн! Он ведь мог спросить Фолти, тебя или Айви. Я не воровка. Зачем мне это? Мои мальчики достаточно щедры со мной, мне незачем красть у них деньги. Ну почему нам не верят, Кристал?

Девушка не отвечала, с угрюмым, подавленным выражением на лице глядя на свой шрам на ладони.

— Дорогая, откуда у тебя этот шрам? Ты мне не рассказывала.

Кристал сжала руку в кулак и с горькой усмешкой на губах натянула на Дикси платье.

— Не знаю, Дикси. Мне только известно, что некоторых людей просто невозможно убедить в том, что истинно.

— Да, что-что, а уж это для меня не новость. — Дикси, как заводная извиваясь всем телом и подпрыгивая на месте, поправила на себе корсет, ни на миг не закрывая рот, напыщенно разглагольствуя, словно политик на митинге. — Но когда-нибудь все будет по-другому! Помяни мои слова, Кристал. На следующих выборах я выставлю свою кандидатуру, вот так-то!

Нам повезло, что мы живем в Вайоминге. Выборы здесь регулярно проводятся с шестьдесят девятого года. У меня самые серьезные намерения. Не может быть, чтобы все оставалось по-старому. Я даже думаю баллотироваться на должность мирового судьи, чтобы утереть им всем нос. Вон в Саут-Пассе мировой судья — женщина, а мы чем хуже?

Дикси, всем своим видом демонстрируя гневное возмущение, смотрела на Кристал, будто та знала ответ на ее вопрос.

— Я отдам свой голос за тебя, Дикси, — пообещала девушка.

— Я ведь серьезно, не сомневайся. — Дикси застегнула спереди крючки на платье, оправила юбки и вышла из камеры — обрела свободу.

— Фолти ждет тебя в салуне, Дикси.

В помещении появился Маколей. Как и всегда при взгляде на Кристал, на его лице отразилась непреклонная решимость.

— А извиняться не собираетесь, шериф? — фыркнула Диксиана.

— Я выполнял свой долг. — Кейн повернулся к Кристал. — Ты готова?

— Куда это вы отправляетесь? — Дикси глянула на шерифа, потом на Кристал.

Кейн скрестил на груди руки, как бы провоцируя Кристал на возражения против его ответа. Девушка молчала.

— Мы с Кристал уедем на некоторое время. У меня в горах есть хижина. Она будет жить там со мной.

— Значит, и вы покидаете нас, шериф? Как же так? Вы только приехали. — Дикси, удивленно вскинув брови, посмотрела на Кейна. Сожалеет ли Диксиана об отъезде шерифа, Кристал не знала. Кейн — человек непредсказуемый, сильная, властная личность; Дикси же предпочитала иметь дело с неопытными льстивыми Юнцами. И, тем не менее, Маколей ей нравился. Это и сейчас было заметно. Собственно, Дикси никогда особенно и не скрывала своего интереса к шерифу. Кейн прокашлялся.

— Я буду наведываться время от времени, чтобы проверить, как вы тут живете. В этом городе шерифу незачем сидеть неотлучно. Как только понадоблюсь, тут же приеду.

— Да уж, пожалуйста, — отозвалась Диксиана с саркастической улыбкой на своих миленьких губках. — А то вдруг у кого-нибудь опять что-то пропадет, а я окажусь виноватой. Меня такой поворот вовсе не устраивает.

Кейн скривил губы в печальной усмешке.

— Иначе было нельзя. Ты же знаешь, будь моя воля, я никогда не посадил бы тебя за решетку.

— Ну конечно, не надо заливать. Скажите это лучше мировому судье. Между прочим, вы слышали, я собираюсь баллотироваться на должность мирового судьи?

Кейн весело хмыкнул, как бы помимо своей воли. Дикси хлопнула его по плечу, и в Кристал всколыхнулась дотоле незнакомая ей жгучая ревность.

— Береги себя, Кристал. Хорошо? — напутствовала ее Диксиана.

— Ты тоже, Диксиана. — Девушка почти с тоской смотрела вслед удаляющейся фигурке Дикси; ревность угасла сама собой. Диксиана — характерная, запоминающаяся особа. Вряд ли она ее позабудет. Однако Дикси не пропадет. Может быть, даже и на выборах победит.