— Да уж. — Кейн закатил глаза.

— Но нам не следует тянуть со свадьбой.

— Да? А почему?

Кристал со смехом швырнула ему голубой наряд.

— Потому что это платье скоро станет мне мало, ковбой.

Кейн убрал с лица платье.

— Что?..

Девушка улыбнулась лукавой обольстительной улыбкой.

— О Боже… — произнес он, когда наконец-то понял, что она имеет в виду.

— Если ты в ближайшее время не наденешь мне на палец обручальное кольцо, люди Шеридана предадут тебя суду Линча.

Кейн неожиданно расхохотался и издал боевой клич солдат армии южан. Звук его голоса эхом отозвался под стеклянным навесом. А потом он поцеловал Кристал, страстно, горячо. Вокзал остался позади. Над головами светила луна, затмевая своим сиянием сверкание газовых ламп городских фонарей. А поезд мчался на запад, к горам, туда, где небеса целуются с землей.

Благослови Боже Вайоминг и его первозданную дикость.

(Последняя строчка в дневнике Хелен Меттлер, скончавшейся в Титонских горах в возрасте пятнадцати лет).