Он сделал приглашающий жест пройти вперед, и Джокт с Бароном поняли, что испытание окончено. Лабиринт пройден!

Зал прямоугольной формы, размерами приблизительно сто метров на двести. Впрочем, освещение было скудным, поэтому оценку размерам можно было давать только приблизительную. Высота от пола до потолка – что-то около десяти метров. Но это не означало, что значительная часть пространства пропадала зря. По всему периметру, на высоте двух, четырех и шести метров, через каждые два метра, тянулись площадки с высокими поручнями. Ширина площадок – метра четыре, все они были оборудованы операторскими пультами непонятного предназначения: пластиковые кресла с пустующими мягкими сиденьями, перед каждым из которых слепо таращились в центр зала погасшие экраны.

По углам все площадки соединялись между собой вертикальными винтообразными лестницами. Лестницы, как и вся обстановка, указывали, что Бессмертные не имеют абсолютно никакого отношения к созданию этого центра управления. К такому однозначному выводу пришли все без исключения. Хромированные ступеньки и поручни, кресла операторов – все укладывалось в привычные рамки человеческого восприятия, поскольку наверняка было создано человеком и для человека.

Еще в глубине зала находился какой-то комплекс, с высокими прямоугольными шкафами, присмотревшись к которому легко уловить сходство с вполне земной барной стойкой. Для полноты впечатления не хватало только бокалов и шейкеров. Ну и бармена, разумеется. Хотя не исключено, что этот бар мог оказаться автоматическим.

Чем дольше взгляд скользил по залу, отмечая новые детали, делая маленькие удивительные открытия, тем сильнее становилось ощущение нереальности происходящего. Джокт даже испугался, не является ли все таким же миражом, как призраки охранного лабиринта? И, пока они тут расхаживают, обмениваясь короткими репликами, может быть, черви уже окружили их со всех сторон, внутренне насмехаясь над беспечными, глупыми хомо?

Но пол оставался полом, лестница – лестницей, ничего не метаморфировало, никто не собирался нападать. Рядом с баром имелось три квадратных столика, возле каждого – круглые табуретки и экраны, очень похожие на обыкновенные головизоры. Приглядевшись, Джокт заметил на столиках крошечные пепельницы с желобками для сигарет.

Когда увиденного оказалось вполне достаточно, чтобы утвердиться в мысли о земном происхождении бункера, сознание начало играть злые шутки, отказываясь воспринимать одновременно обстановку зала и планету, заселенную Бессмертными, которые не нуждаются ни в лестницах с перилами и ступеньками, ни в столиках с табуретами и пепельницами, ни в креслах перед пультами операторов. Или-или. Реальностью должно быть что-то одно!

– Обалдеть! – не сдержался Джокт. – Это же, это…

– Заглубленный командный пункт, – ответил на невысказанный вопрос штурмовик, который находился здесь явно за старшего.

– Балу! Вот это место для встречи!

– Привет, дружище! Действительно, место странное. И для встречи, и вообще… О! И Барон с тобой? Рад видеть.

Несколько штурмовиков колдовало над одним из пультов, располагающихся на нижнем уровне зала и занимающих приличное пространство. Из множества его экранов два были активны, и сейчас на одном из них вертелось изображение планеты, прямо как в Центральном посту Крепости, а на другом, раскинув щупальца протуберанцев, зловеще пылало косматое светило.

– Такого просто не может быть! Это или обман, или чудо! Найти на домашней планете врага скрытый командный пункт Солнечной! – выплескивая радостные эмоции, вызванные отчасти встречей с другом, отчасти – осознанием открывающихся возможностей для продолжения борьбы в этом секторе, не щадя других пользователей внешних коммуникаторов, выкрикнул Джокт.

– Действительно, чудо, – более спокойно ответил Балу. – Настолько не верится во все это, что мы даже не сообщили подробностей на транспорт. Но, Джокт, ничего из этого не принадлежит Солнечной.

– Как это?

– Очень просто. Сейчас покажу. Но сначала нужно определиться – а что делать с вызовом Бессмертных? Барон! Насколько я понимаю, ты получил от командора полномочия на ведение переговоров?

– Да, получил, – с важностью ответил пилот.

– Надеюсь, ты уже знаешь, о чем будешь с ними говорить? А главное – как?

– Насчет тона можешь не сомневаться, раз они обратились с запросом о переговорах, значит, можно и понаглеть. А вот насчет чего разговор… Пока я ничего не знаю, Балу, и не понимаю, как такое произошло и в связи с чем. Может быть, введешь меня в курс дела?

– Обязательно!

Балу махнул рукой одному из десантников, находящемуся возле действующего экрана. Видимо, тот имел какое-то отношение к словам, что собирался сказать майор.

– Значит, так, первое – связь с Бессмертными ведется обменом информационных пакетов. Это дает как нам, так и Бессмертным время для обдумывания сказанного. Второе – я уже начал вести переговоры…

Балу не договорил, а Джокт уже почувствовал, как вздрогнул Барон. Некоторое тщеславие ему все-таки было присуще, как-никак – сын хаймена, хоть и опальный. Но Балу в этом плане ничем от Барона не отличался. Однако помимо высокого происхождения он обладал старшинством в звании. Еще нелишним было бы вспомнить, кто первым пробился сюда, в бункер, а значит, имеет полное право тут хозяйничать. В любом случае то, что флотская группировка еще жива, еще существует, – целиком и полностью заслуга штурмового подразделения.

Джокт ожидал, что Барон сейчас выскажется по поводу ритуала, проведенного командором Бураном, и напомнит о назначении его, Барона, полномочным представителем, но этого не произошло. Барон лишь согласно склонил голову, собираясь слушать дальше. Балу не заставил себя ждать.

– Третье, Барон, – ни мои, ни твои, ни чьи бы то еще услуги в переговорах не понадобятся. Бессмертные согласны говорить только с одним человеком…

Не зная отчего, Джокт почувствовал, как забилось у него сердце. Дар предвидения – особый дар пилотов истребителей, но почему сейчас? Почему не в боевой обстановке?

– И этот человек… – поторопил штурмовика Барон.

– Пилот «Зигзага», который пару месяцев назад, во время прорыва к этой планете, сохранил жизнь всем Бессмертным, находящимся на борту среднего транспорта.

Теперь сердце стучало не стесняясь, словно Джокт уходил на малом радиусе от десятка вражеских торпед. Почему он? Какая им разница, с кем говорить? Ведь главное – содержание переговоров! Дернуло же его тогда отпустить проклятый транспорт!

– Вначале мы прикинулись, что не понимаем, о ком речь, – продолжил Балу, запросто усаживаясь прямо в тяжелом СВЗ в ближайшее кресло. – Но Бессмертные категорически утверждали, что им точно известно – такой пилот находится в составе группы. Наверное, как-то вычислили, прослушав эфир… С этим ладно, теперь пусть голова болит у инженеров постов связи… Я решил тянуть время, ответил, дескать попробуем установить, о ком речь… Они обязались ждать. Вот такая ситуация.

– А что, если вместо меня действительно будет говорить Барон? Он ведь тоже пилот истребителя и шел тогда со мной. Вернее, управлял одним из истребителей ДУГи… Неужели они решили, что если я совершил однажды глупость, обязательно повторю ее еще раз и стану сочувствовать Бессмертным, проявляя мягкотелость ко всей их своре?

– Я не знаю, Джокт. Но не вижу тут никакой проблемы. Между составлением пакета, его передачей и приемом ответа проходит где-то около пяти-шести минут. Говорить, готовить пакет будешь ты, а вот, что нужно говорить, решим все вместе.

Предложение казалось разумным. Никаких причин, чтобы отказаться, у Джокта не имелось. Сказать просто «не хочу», этого мало. Барон попытался что-то возразить, намекая на нежелательность того, чтобы вот так фазу же идти на уступки.

– Сначала подавай им именно Джокта, потом еще что-то попросят, дальше – больше… А мы, значит, во всем должны соглашаться?

– Для создавшегося положения – невелика уступка, посмотрите сюда! – сказал Балу, встал с кресла и подвел обоих пилотов к действующему экрану, тому, где вертелась планета. – Видите?