В отношении конкретного использования цепи, места перекрытия морской акватории и, следовательно, района, который защищала эта цепь, существует разноголосица мнений. По П. Рикоуту, как уже сказано, турки перекрыли Босфорский пролив. Й. фон Хаммер согласен с этим утверждением и, более того, называет точное место перекрытия. «Большая, с завоевания Константинополя еще не применявшаяся цепь, которая тогда запирала гавань, — говорит тюрколог, — была доставлена к Замкам Босфора, чтобы последний запереть…» Иначе говоря, по мнению Й. фон Хаммера, турки перекрыли пролив между замками Румелихисары и Анадо-лухисары.
Скажем здесь же, что В.Б. Антонович и М.П. Драгоманов из-за созвучия во множественном числе немецких слов Schloss (замок) и Schlosser (слесарь) неверно перевели хаммеровскую фразу «nach den Schlossern des Bosporos» и «закрыли» не пролив, как у Й. фон Хаммера, а гавань, и этот перевод затем сбил с толку некоторых историков. «Большая цепь, сохранявшаяся со времени взятия Константинополя, когда она запирала гавань, — читаем у В.Б. Антоновича и М.П. Драгоманова, — была послана к слесарям Босфора, чтоб заперли гавань…» Приведенную фразу воспроизводит в кавычках и с изменением одного слова В.А. Голобуцкий, правда, приписывая ее некоему современнику[251]. Слесарей находим и у Д.И. Эварницкого, который, однако, предпочитает закрытие пролива: «Для защиты столицы от страшных хищников велено было отправить к слесарям Босфора большую железную цепь, некогда запиравшую Босфор… и ею запереть пролив от одного берега к другому».
У А. де Ламартина османское командование применяет цепь уже по завершении первого набега казаков для перекрытия Босфора, впрочем, в другом месте, чем у Й. фон Хаммера: «Турки, чтобы не допустить их возвращения, протянули с одного берега пролива на другой, в устье Черного моря, знаменитую железную цепь, которая закрывала до Магомета II (Мехмеда II. — В.К.) вход из Золотого Рога в Константинополь». Согласно И.В. Цинкайзену, цепь притащили «в исток Босфора» и тем загородили по мере возможности вход. В литературе встречаются и прямые указания на то, что при Мураде IV «протягивали цепи, чтобы остановить нашествие русских», между Румеликавагы и Анадолукавагы.
Другая группа историков полагает, что в 1624 г. использовался «классический вариант», т.е. закрытие входа в Золотой Рог. Все в Стамбуле было приведено в такой ужас, утверждают Д. Сагредо и И.Х. фон Энгель, что гавань турецкой столицы впервые при турках была закрыта цепью[252]. «Вход в гавань заперт железной цепью», — пишет В. Миньо. Перекрытие гавани упоминается вслед за И.Х. фон Энгелем у Ф. Устрялова, а впоследствии у Н.А. Смирнова. С. Бобров считает, что 500 турецких судов пресловутой «армады» употреблялись «к охранению цепи». Собственно говоря, так же получается и по В. Миньо.
К сожалению, из-за нехватки источников трудно отдать предпочтение какой-либо одной версии, тем более что турки в принципе могли перекрыть как Золотой Рог, так и Босфор. А.В. Висковатов высказывает предположение, что казаки, которые «с 1620 по 1625 год беспрерывно держали в страхе население Константинополя… вероятно, пробились бы до султанского Сераля, если бы турки не заградили цепью вход в стамбульскую гавань». Мы не уверены в том, что казаки ставили перед собой именно такую цель — прорваться в Золотой Рог и уж тем более приблизиться к Сералю со стороны входа в эту гавань (мимо Сераля по проливу, как помним, казачьи суда уже проходили) и что полученного результата для казаков было недостаточно. Видимо, византийская цепь сыграла определенную роль если не в остановке разгрома босфорских селений, то в известном поднятии морального духа деморализованных османских воинов и испуганных жителей южной части Босфора и самой столицы.
Впрочем, есть историки, которые уверены в том, что казакам удалось прорваться в гавань Стамбула. Первый, П.А. Кулиш, утверждает, что запорожцы б 1624 г. «невозбранно (т.е. беспрепятственно? — В.К.) проникли не только в Босфор, но и в Золотой Рог, где разграбили цареградское предместье, называвшееся Новым селом». И далее: казаки «проникли было в Босфор, а из Босфора в Золотой Рог, мимо Ключа, мимо Черной Башни, мимо страшных для всякого другого войска Стражниц, в Новое село и привезли домой богатую добычу»[253]. Второй историк, В.А. Голобуцкий, пишет, что, несмотря на применение турками цепи и десятитысячную охрану берегов Босфора, «казаки высадились в гавани, сожгли маяк и другие сооружения». Затем это утверждение повторяется и в другой работе, где высадка происходит несмотря на «500 галер и других судов» и 10 тыс. воинов, а сжигаются «маяк и другие портовые сооружения».
Оба автора делают неправомерные ссылки — соответственно на Иова и Й. фон Хаммера — и имеют путаное представление о географии Босфора и Золотого Рога: Еникёй, или Новое село, не имеет отношения к стамбульской гавани, маяк, который казаки сожгут во втором набеге 1624 г., располагался при входе в пролив, а не в гавань, и др.[254].
Прорыва казаков через цепь в Золотой Рог в 1624 г., судя по имеющимся источникам, не произошло, и, как выражается И.В. Цинкайзен, турки «на этот раз отделались только страхом». Но, очевидно, правы и другие историки, согласно которым «сам Сераль находился в состоянии обороны» и приходилось фактически защищать его стены[255].
Кроме того, интересные и, вполне возможно, реальные события, связанные с Золотым Рогом, могли найти отражение у В. Миньо. Этот автор, считающий, что казачьи лодки остановились «пред помянутой цепью», в другом месте своего сочинения говорит о том, что Мурад IV старался быть строгим к сановникам, и сообщает, что он «даже единожды ударил капитан-пашу, зятя своего, который допустил Козаков ненаказанно насильствовать в самой гавани константинопольской: увести два судна и одно затопить под пушками подзорных крепостей». Имеется в виду, несомненно, Реджеб-паша, а учитывая время его пребывания на посту главнокомандующего флотом, указанный эпизод можно отнести только к набегу 1624 г. Если захват и потопление судов произошли в действительности, то остается предположить, что дело было еще перед закрытием гавани и как раз могло подтолкнуть османские власти к использованию знаменитой цепи.
3. Другие набеги 1624 г.
Ю. (О.И.) Сенковский и следующий за ним А.Л. Бертье-Делагард относят второй казачий набег на Босфор 1624 г. к 7 октября, однако в литературе чаще встречается утверждение, что казаки вернулись к проливу через 14 дней (или через две недели) после первого нападения. При этом М.С. Грушевский ошибочно предполагает, что сведения о первом набеге, изложенные Иовом, относятся ко второму приходу казаков, и неверно датирует сам этот приход: «Второе нападение имело место 20/VII: в депеше французского посла от 21/VH говорится о "вчерашнем" нападении». Тем самым историк принимает информацию Ф. де Сези о первом набеге за сообщение о втором. Две недели фигурируют и у Ю.П. Тушина, но он относит появление казаков у Босфора к июлю, а на Босфоре — к 4 августа.
Й. фон Хаммер и Н.И. Костомаров поступают осторожнее, говоря о возвращении казаков в пролив через несколько дней.
У Д.И. Эварницкого оно происходит «через несколько времени», однако после неверно определенной даты 21 июня.
О втором набеге рассказано в «Известиях из Константинополя», подготовленных посольством Т. Роу 24 июля[256], т.е. в самом деле спустя 14 дней после составления известий о первом набеге. Но эти две недели — отнюдь не промежуток времени между двумя приходами казаков на Босфор. В документе от 24 июля указано, что казаки находились в устье пролива три дня и что там все еще остаются турецкие суда, отправленные в связи с их появлением, и еще какое-то время требовалось посольству для получения информации о случившихся событиях. В письме Т. Роу от 25 июля упоминается несколько дней, прошедших после смятения, которое было вызвано набегом. К тому же, согласно П. Рикоуту, «пираты» снова появились в рассматриваемом районе «немного дней спустя».
