Ниал решительно заслонил собой лежащего на земле Элиседа, а руку положил на эфес сабли.

– Не горячитесь, господа, – капитан городской стражи ухмыльнулся, глядя на набычившегося верзилу. – Мне все ясно и без следователей. Три вооруженных бандита против одного юноши…

– Четвертый прятался в тени с аркебузой, – буркнул Ниал.

– Четыре вооруженных до зубов бандита и один юноша, – согласился капитан. – На лицо обычная самооборона, так что я не вижу даже малейшего повода задерживать господина кондотьера.

– Вы еще не видели, что творится в переулке, – чиновник язвительно усмехнулся. – Там около двадцати трупов, большую часть из которых вряд ли кому удастся опознать!

– Вы хотите арестовать голема? – капитан удивленно вскинул брови. – И что потом? Вы его посадите в тюрьму? Или, быть может, захотите вздернуть за убийство?

Чиновник поправил парик и промокнул потное лицо надушенным платочком.

– Не говорите ерунду, Ивар! Арестовать нужно его хозяина. Вот его как раз можно и в тюрьму бросить и вздернуть при необходимости.

– Я такой необходимости не вижу, – капитан покровительственно похлопал Ниала по плечу. – Ваш командир дрался отважно, да и голем не ударил лицом в грязь. Думаю, что мастер Пиншо будет рад узнать, что с молодым господином все в порядке.

– Вы себе не представляете как я рад, – Ниал пожал протянутую руку. – Если бы мы не подоспели, кто знает, чем бы все могло закончиться.

– Да уж, – капитан Ивар понимающе кивнул. – С гонкорцами лучше не ссориться. Ума не приложу, почему они на вас напали…

Почувствовав на себе пристальный взгляд капитана, верзила пожал плечами.

– Может, не понравилось, что мы купили их палатку, – Ниал вздохнул. – Теперь мы этого уже никогда не узнаем…

– Еще бы! Как это удобно! – возмущенно фыркнул чиновник. – Все мертвы и все концы в воду! Не нравится мне это, Ивар. Что бы вы ни говорили, я все равно вызову следователей!

– Вызывайте хоть преподобного Беллара, – военный небрежно отмахнулся. – Не думаю, что господин Сирано подпишет хоть одну из ваших бумажек.

Гневно сверкнув глазами, чиновник зашагал прочь, громко стуча по земле позолоченной тростью и поднимая клубы пыли.

Наемники с любопытством разглядывали лежащие на земле трупы, глядели на забрызганного кровью голема и тихонько переговаривались между собой, окружив место поединка сплошной стеной.

– Жаль, что раньше не поспели, – вздохнул пожилой аркебузир в щегольском берете украшенном петушиными перьями. – Такую знатную драку пропустили!

– А парень-то молодец, – хмыкнул другой ветеран, опираясь на тяжелое короткое копье с крестовиной у наконечника. – Троих гонкорцев в одиночку уложил!

– А этого – насадил как свинью на вертел! – восторженно поддакнул дюжий алебардист в нарядном бархатном сюртуке. – Никогда бы не подумал, что доспехи можно вот так проткнуть рапирой!

– Это все шутки Мистар, – недоверчиво хмыкнул закованный в латы мечник. – Рапира против стального панциря, что палочка для чесания. Авалорскую броню разве что из аркебузы можно прошибить, да и то, с близкого расстояния!

Воин склонился над мертвецом.

– Глядите сколько вмятин, это все следы от пуль… – его глаза прищурились, изучая доспехи. – Клинок вонзился точно в то место, куда вошла пуля, прикончившая их прежнего хозяина. Воистину, на этих латах лежит проклятье!

Наемники дружно потянули из сумок обереги и принялись плевать на левые башмаки.

– Вы лучше поглядите на их голема, – старый копейщик привстал на цыпочки, чтобы лучше видеть через головы товарищей. – Глядите, какие у него кулачищи!

Кирк стоял на страже возле вербовочной палатки, возвышаясь над толпой как скала, и настороженно поворачивал голову из стороны в сторону, в поисках новых врагов. Вся грудь у него была забрызгана кровью, а руки облеплены кусками плоти, волос и обрывками одежды.

– Вот так чудище! – усатый аркебузир сдвинул берет на затылок и присвистнул. – Помнится, мой прадед рассказывал о боевых големах, но в ту пору я был еще сопливым мальчонкой!

– "Глиняные кулаки", – копейщик прочел название на вывеске и откашлялся – Кто-нибудь о них раньше слыхал?

– Говорят, что новенькие, – мечник кивнул на приоткрытое окошко палатки. – Они, похоже, только что начали набирать "компанию".

От толпы зевак стали потихоньку отделяться наемники, которые вдоволь нагляделись и на голема, и на трупы. Большинство не спеша возвращалось на плац, однако некоторые из них оставались, выстраиваясь в очередь перед вербовочной палаткой "Глиняных кулаков", и заглядывая в окошко, из которого на улицу струился приглушенный свет голубой лампы.

Военный лекарь, которого привел с собой Ниал, уселся рядом с Элиседом на корточки, а голову юноши пристроил у себя на коленях. Вынув из саквояжа медную прямоугольную коробочку, он выбрал из набора маленькую изогнутую иглу, и принялся ловкими стежками стягивать края раны.

– Вот видите, мастер, это совсем не больно, – пробормотал он, обрезая ножничками конец нитки.

Опустив палец в баночку с какой-то черной мазью, он осторожно смазал рану и довольно оскаблился.

– Красавчиком вы уже никогда не будете, но, смею уверить, еда у вас не будет вываливаться через дыру в щеке!

– Где ты его нашел, Ниал? – простонал Элисед, с трудом шевеля губами. – Не мог привести старика Энгаса?

Лекарь сунул юноше под нос какую-то баночку, со смесью ароматных солей.

– Вдохните поглубже, мастер, это прочистит вам голову, – сказал он, запуская свободную руку в темное нутро саквояжа.

Высыпав Элиседу на ладонь горсть разноцветных пилюль, он протянул кружку с водой, в которой плавали какие-то хвоинки, и крошечные полупрозрачные медузы.

– Я обязательно должен это пить? – юноша жалобно поглядел на Ниала, но тот только пожал плечами.

– Надо было с вами оставаться, – пробормотал верзила, придерживая кружку за донышко, и помогая Элиседу напиться. – Если бы я остался, бандиты не посмели бы на вас напасть!

– Конечно, – кукловод закашлялся, глотая холодные желеобразные комки. – Как я мог позабыть, ты же во сто крат страшнее разъяренного зенорского олифанта!

Айс виновато вздохнул.

– Их было больше двух десятков, и они все равно бы напали… – пробормотал он потупившись. – Это я во всем виноват. Не нужно было отпускать Кирка! Попался на их хитрость как последний дурак!

Врач хмыкнул и отвернулся, пряча улыбку. Звякнув какими-то склянками, он протянул бледной Дисе чашку, в которую предварительно уронил несколько капель янтарной тягучей субстанции.

Девушка взяла чашку и громко фыркнула, глядя на мрачные лица мужчин.

– Хватит жаловаться, – ее глаза насмешливо блеснули. – Это вам раньше надо было думать, еще в Пааре, прежде чем ввязываться в драку с этими наемниками!

– Тогда у нас не было выбора, – Элисед, поморщившись, покачал головой, – Кто же мог знать, что богам придет в голову сыграть с нами такую злую шутку…

За окном послышалась какая-то возня, и в прикрытую ставню настойчиво постучали.

– Прошу прощения, господа, – пожилой копейщик приподнял свой помятый остроконечный шлем с подвязанной бармицей. – Если вы сегодня не будете никого нанимать, я могу дождаться утра.

Элисед вскочил со стула и, едва удержавшись на ногах, ухватился за плечо Ниала.

– А это что за птица? – юноша нахмурился, глядя на желтые от табака усы, и длинную седую косицу, освещенные светом фонаря. – Скажи-ка, любезный, почему это я должен брать тебя в свою "компанию"?

Воин широко улыбнулся, обнажив подпиленные на лурский манер зубы.

– Не глядите, господин, что у меня снаряжение старомодное, – он распахнул ставни пошире, демонстрируя тяжелый прямоугольный щит из мореного дуба, обшитого слоями кожи и медными пластинами. – Я любого благородного рыцаря из седла запросто вышибу! Спросите кого хотите, старого Адалстена тут все знают!