— По сотне за бочку, вместе со всеми нашими интересами, — легко! — Ли Дуг задумчиво пощёлкал своими зубами. — А если поднапрячься, — на секунду замолчал он, что-то обдумывая, — то можно выбить из столичных интендантов и больше. Но тут, кто-нибудь из обделённых может заложить. А это уже чревато.

— Думаю, интерес имперской госбезопасности нам ни к чему.

— А вот по сотне штук простых армейских арбалетов за одну сорокавёдерную бочку, это можно, это легко!

— Только, вот есть ли она? — заинтересованно посмотрел он на Сидора.

— Так как? Интересоваться?

— Не слабо, — с задумчивым видом Сидор яростно вцепился в собственный подбородок, не зная на что и решиться. — Пятьмот литров за сотню арбалетов? По пять литров за штуку? Дороговато будет.

— Вот если ещё и сколько то там болтов арбалетных к ним впридачу сможешь вытребовать, то валяй, договаривайся, — решительно махнул он рукой.

— И? — вопросительно изогнул бровь ящер.

— Да хоть сотня бочек будет, — тихо проговорил Сидор.

Глядя на изумлённо выпучившего глаза Ли Дуга, Сидор с наглой ухмылкой продолжил:

— Смело договаривайся на пару, тройку тысяч арбалетов. Да чтоб к ним не менее чем десятикратный стандартный армейский комплект болтов был. И если оставишь ваши армейские склады совсем без них, не смущайся, бери всё. Бери сколько сможешь.

— Так, как мы тут стреляем, сколько болтов ни возьмёшь — мало не будет.

Несколько мгновений Ли Дуг оценивающе глядел на Сидора.

— Думаю, совсем не обязательно ограничиваться одним только типом арбалетов, тем самым с которым вы лично уже сталкивались. Есть ещё и локтевые, и кистевые. Есть пружинные и ещё ряд, весьма и весьма перспективных разработок. Стеновой можно попытаться достать, барабанного типа многозарядный….

— Стеновой не надо, — поморщился Димон. — Их у города полно, недавно закупились. Им они амазонок недавно пугали, я видел. Не понравился.

— А вот пружинные…, - хищно прищурился он. — Это те, что вроде как без дуг арбалетных…

— Бери! Бери, дорогой, всё до чего ручками своими загребущими дотянешься, — тихо перебил его Сидор, близко наклонясь к страшной ящеровой морде. — Как я понимаю, во всём этом есть и ваш денежный интерес. Так что, чем больше ты для нас возьмёшь, тем больше и вы сами на этом заработаете.

— Имперские склады большие, — медленно проговорил ящер. — И там много есть чего интересного. Особливо для войны. Всё не утащишь.

— А всё и не надо, — хмыкнул Сидор. — Надо лучшее. Самое лучшее что у вас есть.

— И ещё ты поговори с Корнеем, — вдруг решил уточнить Димон. — Всё конечно не надо, тут Сидор прав. Но у него вполне возможно есть какие-то свои, особые интересы на имперских складах. А насчёт утащить, — вдруг гнусно заржал он, — у нас Пашка есть.

— И давай поторопись, — поддержал Димона Сидор. — Завтра, послезавтра я с ушкуйниками отправляюь на юга, к нашему знакомому герцогу в гости. И если меня не обманывает моя пятая точка, арбалеты ваши скоро нам о-очень понадобятся. Поторопись, — Сидор замолчал, не сводя с ящера внимательного, оценивающего взгляда.

Ли Дуг медленно распрямил спину и выпрямился, не отводя своего взгляда от его глаз.

— Сделаем, — медленно кивнул он своей мощной головой. — К твоему возвращению из баронства, арбалеты будут. Не все, конечно. Но пару тысяч обещаю. Готовьте бочки.

— "Мерзкое утро", — с непонятной тяжестью на сердце размышлял Правящий Герцог Баронства Гарс, барон Генрих фон Гарс, сидя на троне в своём дворце. — "Теперь уже в своём законном дворце", — тут же удовлетворённо поправил сам себя барон. Насмешливо глядя на толпу придворных возле парадных дверей, оставляющих перед ним огромное пустое пространство для приёма новых членов в своё сообщество, он лениво думал:

— "Ну и что их тянет сюда, в этот зал? — в который раз за сегодняшнее утро, раздражённо спросил сам себя барон, краем уха прислушиваясь к тому, что вещал Герольдмейстер. — Ведь ничего же здесь нет. Что же им всем надо?"

Настроение у него с раннего утра было самое препоганейшее. И теперь, сидя на этом неудобном, но таком важном для него троне, глядя на это стадо баранов, лишь по какому-то странному недоразумению называвшихся дворянами, барон неожиданно понял, что так угнетало его с самого утра. Та самая, давняя встреча в корчме с незнакомым шляхтичем, так просто для него не кончится.

И зря! Зря он тогда смеялся. Поначалу показавшаяся случайной и незначительной, та давняя встреча совершенно неожиданно для барона сегодня утром получила неприятное продолжение, ясно показавшее ему, что лично для него ничего не кончилось. И, что ему следует ожидать ещё каких-нибудь скорых неприятностей.

Этим утром он получил ещё одну пару корзин, битком набитых изящными бутылками с чудным ореховым напитком. И теперь пребывал по этому поводу в отвратительнейшем настроении. Бутылки уже были новые, с красочно раскрашенными этикетками, красивые.

Но нынешнего герцога больше не радовало регулярное получение подобных посылок, хотя он и регулярно получал от них весомый доход, продавая столь редкий и чудный напиток по баснословной цене теперь уже его постоянным клиентам, сгруппировавшимся вокруг него.

— "А точнее вокруг этих корзин", — как сегодня утром с горечью сам себе признался барон.

Следовало признаться хоть самому себе, но последнее время дела у барона шли не очень хорошо. Основная прибыль, получаемая им с торговли лошадьми, захирела. Бывший в прошлом году всплеск лошадиной торговли, принеся ему небольшой доход, позволивший безбедно прожить зиму, иссяк, сменившись сезонным затишьем, грозившим плавно перерасти в хроническую стагнацию из-за явного отсутствия реальных перспектив хоть как-то приличных заработков. Так что теперь, весной, если бы не эти поставки эксклюзивного вина, спасшего его фактически от безденежья и нищеты, то он бы не знал, что и делать. Как бы и расплачивался со своими кредиторами, одолевавшими его в последнее время.

— "И какого рожна я купил под самую осень такую большую партию лошадей. Семь великолепных лонгарских тяжеловозов, не считая прочей мелочи! — раздражённо думал он про себя. — Ведь знал же, что сезон кончается и торговля хиреет, и что можно ожидать в этом деле провала торгов. Так нет же! — в очередной раз выругал себя барон. — Денег занял, идиот. Да ещё под такой грабительский процент. Как будто кто под руку подтолкнул", — с глухой тоскою подумал барон, стараясь вздыхать понезаметнее.

— "А может и не случайно тогда торги сорвались?"

Барона вдруг пробила холодная судорога. До него вдруг неожиданно дошло что лошадиные торги, на которых железно должна была совершиться крайне выгодная для него сделка и которые с треском провалились, ввергнув его в пучину долгов, могли быть подстроены. И тогда его нынешнее тяжёлое финансовое положение и его обязательства перед кредиторами можно было рассматривать с совершенно другой стороны. Как некий крючок, владея которым всегда можно было держать его под контролем.

Барон еле сдержался, чтоб не вскочить и не броситься тут же, немедленно выяснять истинные причины прошлогоднего провала. Такие важные вещи следовало решать на трезвую, холодную голову.

— "А что если он прав и стряпчий не погиб", — неожиданно вернулся он к постоянно терзаемым его в последнее время мыслям.

Чувствуя, что по спине явственно прокатилась капля холодного пота, он с ужасом ощутил, как на миг похолодели ноги, а самого его прошибла ледяная дрож. Он просто физически почувствовал что у него на горле сжимается холодная, ледяная рука.

— "Нет, — попытался подбодрить он сам себя. — Давно где-нибудь сгинул, раз до сих пор ни разу не проявился. Так что, можно об этом не безпокоиться. Вот кончу нынешний приём, получу ещё парочку сотен золотых с этих придурков, что жаждут заполучить дворянский титул, и можно будет поискать этого шельмеца стряпчего. Не-ет, — усиленно думал барон, глядя рассеянным взглядом на гомонящую что-то толпу, роящуюся в противоположном углу парадного зала, — такое дело нельзя пускать на самотёк. Найду, мерзавца, чего бы мне это не стоило. Найду и утоплю, теперь уж наверняка, чтоб самому труп видеть. Сам утоплю эту сволочь, своими руками!"