Я вскрикнула, подпрыгнула, развернулась. Как он смог последовать за мной так быстро и так бесшумно?

— Не трогай меня, — прошептала я.

Не выношу, когда меня касаются там, где отметился Гектор.

— Тебе больно?

— Конечно, нет. Уже много лет прошло.

На самом деле, шрам болел каждый раз, когда я видела белого волка или представляла его себе. Но я не собираюсь в этом никому признаваться. Никогда.

— Если тебе не больно, почему мне нельзя тебя коснуться?

— А ты как думаешь, черт возьми? Он страшный. Я…

Я замолчала. Хотела секса — получила его. Пора уходить.

— У меня тоже есть шрамы, — тихо сказал Дэмьен.

Я подняла глаза. Он указал на свое бедро, где белела тонкая полоска.

— Царапина, — фыркнула я.

На самом деле, его тело было почти идеальным. И как он сумел дожить до… двадцати с лишним лет лишь с одним маленьким шрамом?

— Ты так упорно пытаешься забыть именно об этом? — спросил Дэмьен.

— Я никогда не забуду.

Да и как можно? Шрам останется со мной навсегда, как и воспоминания.

— Тебя ранил один из волков?

Я замерла, лишь наполовину надев майку.

— Каких волков?

— За которыми ты охотишься.

По коже пробежали мурашки. Откуда он знает, кто я?

И тут я вспомнила то, о чем забыла из-за секса. Пистолет за сливным бачком. Единственная серебряная пуля, которую я уже использовала. Возможно, я и обманываю Дэмьена, но он тоже мне врет.

Я закончила одеваться. Пора возвращаться к работе.

Дэмьен прикурил сигарету и обнаженный встал у окна, выпуская клубы дыма через нос. Предложил мне затянуться, но сейчас я не хотела касаться губами ничего, побывавшего у него во рту. От этого может захотеться прижаться ртом к чему-то еще.

— Кто ты? — спросила я.

Он пожал плечами, мышцы сократились и расслабились.

— Никто.

— Тогда почему ты прячешь пистолет?

— Какой пистолет? — нахмурился он.

Отразившееся на его лице искреннее недоумение заставило меня притормозить.

— Э-э, тот, что лежит за сливным бачком.

Дэмьен приподнял бровь и вновь поднес сигарету к губам. Медленно затянулся, выпустил дым.

— А когда ты успела побывать в моей уборной?

Черт. Я решила признаться честно. Хотя бы в одном.

— Я вломилась к тебе в дом.

— Очень хотелось в туалет?

— Не совсем.

— Что же тогда?

Я не знала, как объяснить, почему рылась в его вещах. Обоснование у меня имелось, но явно не предназначенное для ушей Дэмьена.

Предполагалось, что ягер-зухеры — тайное общество по охоте на монстров. Тайное. От слова «никому не говорить». Дэмьену не нужно о нас знать.

И так вокруг черт-те что творится.

— Позволь задать тебе вопрос, — промурлыкал Дэмьен.

— Конечно, — кивнула я, желая поскорее уйти от предыдущей темы.

Он сжал кончик тлеющей сигареты подушечками большого и указательного пальцев. Я моргнула. Должно быть, больно, но он и бровью не повел. Я вспомнила, как его израненные шершавые руки ласкали мое тело. Возможно, ему не так уж больно.

Сигарета потухла, и Дэмьен щелчком отбросил окурок. Тот приземлился между моих ног.

— Убиваешь и сжигаешь волков. Вламываешься в дома. — Дэмьен пересек комнату и остановился передо мной так близко, что я слышала запах дыма в его дыхании. Мне хотелось облизать его зубы. — Обыскиваешь мою комнату и находишь пистолет.

Он не касался меня, но это было необязательно. Хватало лишь его запаха, жара, восхитительно бледной кожи и бугрящихся мышц. Тело помнило все это и ныло от желания.

Дэмьен понизил голос до такого тихого шепота, что пришлось напрячь слух, чтобы расслышать:

— Кто ты, Ли?

Опасность, опасность. Пора еще немножко солгать.

— Я же тебе говорила. Работаю на ДПР. Волки…

В голове было пусто. Какое там у меня прикрытие?

— Да-да, — кивнул он. — Новый вирус бешенства.

— Точно, — с облегчением вздохнула я.

— И где пистолет? — спросил он.

Черт.

— Я его… э-э… конфисковала.

— Конфисковала? А тебе это можно?

— Конечно. — Я не была уверена, но ему и это необязательно знать. — Он твой?

— Нет.

— Тогда?..

— С момента переезда сюда, можешь не сомневаться, я ни разу не заглядывал за бачок. Кто знает, кто жил тут до меня?

Говорит ли он правду? Я вроде как поверила.

Если пистолет принадлежал ему, то Дэмьен очень хороший актер. Если пистолет принадлежал ему, какой толк от единственной серебряной пули?

Следующий вопрос: чей это пистолет?

Еще одна работенка для Джесси Маккуэйд.

— Мне пора, — сказала я.

Дэмьен по-прежнему стоял так близко, что волоски на руках поднялись дыбом. После злополучного поглаживания по спине он и пальцем меня не тронул. А я желала его прикосновений и поэтому пошла к двери.

— Погоди.

Уже взявшись за ручку, я остановилась. Дэмьен последовал за мной и положил руку мне на плечо. Я напряглась, но он не убрал ладонь. Жаждая его прикосновений, я вовсе не имела в виду спину.

Из-за того, что я хотела его и ненавидела себя за это, ненавидела его, я рявкнула:

— Это было глупой затеей.

— Знаю.

Его тихое согласие словно ушатом ледяной воды остудило мой гнев. Я не знала, что сказать. Секс заставил меня ненадолго забыть о реальной жизни. Но как только безумие сошло на нет, ко мне вернулся здравый смысл.

Я врала Дэмьену. Он совсем не знал, кто я. Чем занимаюсь. Даже не догадывался, насколько опасно водить со мной знакомство. Если он окажется рядом, когда начнется свистопляска, — а она начнется, — то пострадает. Возможно, даже погибнет.

Я распахнула дверь. Замерла на крыльце. Все машины по-прежнему стояли на парковке.

— Здесь вообще хоть кто-нибудь уходит домой? — спросила я.

— Многие предпочитают прогуляться пешком.

Я оглянулась. Дэмьен замер в дверях, обнаженный и возбужденный. Я снова хотела его. Для моего самообладания это слишком. Чувства к Дэмьену весьма напоминали то, что когда-то я испытывала к Гектору, и это пугало.

Я заставила себя перевести взгляд на машины.

— Идут пешком в темноте?

— Это лучше, чем вести машину, если пил с середины дня.

— Но…

— Большинство клиентов живет в городе. Домой проще добираться как ворона.

И что это за постоянные упоминания ворон?

— Не понимаю, — призналась я.

— Ворона летит напрямик из одного места в другое. Этим птицам все равно, как проложены дороги. Если ты пойдешь домой как ворона… — Он вытянул руку перед моим лицом, указывая пальцем на лес.

— То есть, твои клиенты ночью идут домой через лес?

— А почему нет?

Могу навскидку озвучить несколько причин. И все мохнатые.

— В последнее время никто не пропадал?

— В смысле?

— Сегодня здесь, а завтра нет.

— Конечно.

— И тебе не интересно, куда они подевались?

— Люди приходят и уходят. Переезжают. Становятся завсегдатаями других баров. Я им не отец. А почему ты спрашиваешь?

— Да просто так.

— Думаешь, их убили волки?

Я пожала плечами. Дэмьен слишком близко подобрался к правде.

— Волки не агрессивны, — заметил он.

— Агрессивны, если бешеные.

По крайней мере это было правдой. Все сообщения о нападении волков гласили, что животные болели бешенством — во всяком случае, мы хотели, чтобы население так думало. Нехорошо, если станет известно, что повсюду водятся оборотни.

— Что ты недоговариваешь? — спросил он. — В Кроу-Вэлли были нападения бешеных зверей? Поэтому ты сюда приехала?

— Да.

Что такое еще одна маленькая недоговорка в таком нагромождении лжи? Нужно любым возможным способом заставить его прекратить любопытствовать.

— Но мы не хотим это обнародовать, — поспешно добавила я. — Начнется паника. В лес набегут идиоты с оружием, люди примутся стрелять в домашних животных, а потом и друг в друга.