В течение прошедшего месяца он не обнадеживал Габриэль, продолжая искать актрису на роль Оливии. Самыми первыми кандидатурами в его списке стояли Джулия Роберте и Мег Райан, но ни одна из этих актрис не была свободна, а Лаура Сан Джинкомо полностью завязла в новом фильме Стивена Содерберга.

Все неизвестные актрисы и актрисы кино и телевидения прошли кинопробы только для того, чтобы оттянуть неизбежное: дать роль Габриэль.

Он так и не нашел никого на роль.

Что ему оставалось делать? Он не мог загубить фильм только потому, что секс с Габриэль был самой лучшей вещью на свете. Нет, такое допустить нельзя.

Марк много думал о Габриэль. Может, как-нибудь помочь, научить ее. Найти спектакль и помочь расти как актрисе. Он понимал, что хватается за соломинку, но ему нужна была хоть какая-то зацепка, оправдывающая назначение ее на роль, нужны были веские причины.

Он поднял трубку, набирая номер телефона Габриэль, готовый пойти ей навстречу. Но тут же прервал связь, положив трубку.

Нет, он не имел права, он просто не в состоянии этого сделать, не мог сдаваться. «Долгая дорога домой» — его любимое детище. Тем более, он преодолел такие сложности с Полом Фонтано, а это досталось с таким трудом. И после всего этого принять во внимание свои постельные интересы, тем самым загубив фильм. Нет, он должен по-прежнему оттягивать принятие решения. А Габриэль он предложит пройти еще одну кинопробу, на этот раз по подготовленному монологу; даст ей время; подготовит костюм, грим, декорации и сделает ее кинопробы с Дрю Стерном. Все это обрадует Габриэль, хотя бы на короткое время. Тем временем он будет искать и найдет кого-нибудь на эту роль.

И ему тоже не мешало бы держаться подальше от постели с Габриэль.

— Офис Марка Бауэра? Привет, Питер. Это Хизер Маккол.

Он слышал уже это имя, но не мог вспомнить, где.

— Чем могу быть полезен?

— Я постараюсь тебе напомнить кое-что. Думаю, что ты меня не сможешь забыть! — засмеялась она в трубку. — Я из тех докучливых или, возможно, ты так называешь всех, кто хочет добиться встречи с Марком Бауэром, словом, я хочу попасть к нему на прослушивание на роль Оливии в фильме «Долгая дорого домой».

Теперь он вспомнил ее.

— Что я могу сделать для вас, мисс Маккол? — она была настойчива, но ему нравилась эта настойчивость.

— Не обращайтесь со мной официально. Называйте просто Хизер. И не вы мне окажете услугу, а я вам. Я хочу пригласить вас к себе, на рюмочку, сегодня в шесть, в Голливуд Хиллз. Позвольте дать вам мой адрес.

— Чтобы выпить? — Питер смутился. — Зачем? В честь чего?

— Я все объясню, когда мы увидимся.

— Не знаю, смогу ли я придти. У меня другие планы.

— Отложите их. Они потерпят. У вас могут быть большие неприятности. Итак, увидимся в шесть.

Хизер закончила разговор, дразня его какой-то пикантной новостью, отчего у Питера появилась паническое выражение на лице. Он крепко сжал в руках телефонную трубку, почувствовав, как его охватывает страх.

— Вот он! — Харрисон гордо махал сценарием в воздухе, спеша к пруду, где находилась Грейс. — Я закончил свой сценарий!

Грейс только что доделала работу в сценарии для Габриэль, отметив в тексте ее диалоги. Она занималась этим с восьми до десяти.

Отложив текст в сторону, она крепко обняла Харрисона.

— Я знала, что ты сможешь это сделать! Я так горжусь тобой!

— Грейс, я так хочу чтобы ты его прочитала. Сейчас же! Сию минуту! Харрисон открыл сценарий на первой странице и положил ей на колени, наклонившись над ней. — Давай, начинай, — торопил он.

Грейс очень хорошо его понимала, но не могла читать, когда он торчал у нее за спиной. Она не могла сосредоточиться и сказала ему об этом.

Полный творческой энергии и нервного подъема, он шагал перед Грейс, приглаживая руками волосы.

— Я не хочу, чтобы ты ощущала давление с моей стороны. Господи, нет! Но я просто умираю от желания, чтобы ты его прочла. Я хочу знать твое мнение, хочу твоей поддержки. Мне все еще не верится, что я закончил его! Он так долго занимал мой ум, и теперь он существует. На бумаге… Я не сомневаюсь в сюжете и изложении, но у меня давно уже не было ничего подобного! — объявил он. — Думаю, что это лучшее из всего, что я когда-либо творил!

Грейс засмеялась.

— У меня просто кружится голова от твоей маршировки.

— Ничего не могу с собой поделать, — честно признался он, — чувствую необыкновенный подъем!

— Дорогой, тебе нужно успокоиться. Почему бы тебе не сходить искупаться, а я сделаю тебе; коктейль?

— Пока я буду купаться, ты будешь читать?

Грейс поднесла палец к губам Харрисона.

— Т-с-с. Я начну его читать сегодня вечером, не беспокойся. — Он взяла сценарий с маленького столика, крепко прижимая его к груди. Она так гордилась Харрисоном! Он написал его! Если сценарий настолько хорошо, как он говорит, то они на шаг ближе к тому, чтобы быть вместе. — Я буду смаковать каждое слово и каждую фразу, Харрисон, имей это в виду. Я так долго этого ждала.

— А ты точен.

Хизер, в юбке и жакете из черной мерлушки, открыла дверь своей квартиры.

— Не стесняйся, я не кусаюсь, — она открыла дверь шире. — Входи.

Питер пошел за ней следом, обратив внимание на афиши, с которых смотрела Хизер, все — из тех второсортных фильмов, где она снималась в главных ролях.

— Твои шедевры? — сказал он, указывая на них.

— Что я слышу? Какая снисходительность, — возмутилась она. — Питер, ты меня удивляешь. Поверь, не стоит бросать камни. Я считала тебя человеком с широким кругозором, воспитанным, способным принимать решения, который живет сам и другим дает такую возможность.

— Как это понимать?

Хизер направилась к открытому бару.

— Не надо так резко, — достала бутылку шотландского виски. — Выпьешь?

— Я пас.

— Тогда усаживайтесь поудобнее.

Питер неохотно сел в белое кожаное кресло, решив сразу взять инициативу в свои руки.

— Мы могли бы перейти к тому, для чего я здесь? — фыркнул он.

Хизер со стуком поставила все на место, отошла от бара и уселась на белый кожаный диван, соблазнительно положив ногу на ногу.

— Не могли бы мы быть хотя бы повежливее друг с другом? Ты мне нравишься, в самом деле.

— Прости мой скептицизм, но в это верится с трудом.

— Почему? Это правда, — она смотрела на него открыто и серьезно.

— Если бы это была правда, ты не стала бы меня шантажировать. Почему бы нам не перейти прямо к делу?

Хизер возмущенно тряхнула головой.

— Питер, шантаж — ужасное слово. Все, что мы должны сделать, — это помочь друг другу.

— Прибереги свои драматические способности для камеры и переходи к делу. Я, кажется, догадываюсь, в чем дело.

— Догадываешься? — она потягивала свой напиток.

— Ты хочешь роль Оливии в «Долгой дороге домой» и надеешься использовать меня, чтобы заставить Марка дать тебе эту роль.

— Не совсем так. Видишь ли, Питер, речь идет о твоем маленьком секрете, который, если ты не станешь играть по моим правилам, может стать общественным достоянием.

— Докажи, — сказал он с ноткой самодовольства.

Волнение Питера после звонка Хизер улеглось: что она может доказать? И кто ей поверит? Она просто мстительная актриса, не получившая роль. Для ее карьеры это не сулило ничего хорошего.

Хизер смиренно вздохнула.

— Ладно. Мне бы не хотелось переходить к доказательствам, но вижу, что придется, — погас свет, и широкий экран засветился. Она взяла в руки дистанционное управление. — Взгляни, это видеозапись. Думаю, она тебя заинтересует.

Увидев на экране себя и Барри в кровати, Питер внезапно ощутил тошноту и сухость во рту, а затем почувствовал горечь.

— Где ты достала это? — почти шепотом спросил он. Хизер выключила телевизор и включила свет.

— Какое это имеет значение? Пленка принадлежит мне. Если захочу — могу показать ее любому.