Литмир - Электронная Библиотека
A
A

— Так быстро? — обратилась она ко мне, даже не обернувшись. Я продолжил стоять, как вкопанный, ожидая её дальнейших слов. — Прости, — произнесла она, поднимая на меня глаза. — Я злюсь не на тебя, а на себя. — Внутри всё горело от её близкого присутствия. Я сделал неловкую попытку присесть рядом, но после резко соскочил, так как уловил пульсирующую в её венах тёплую кровь. — Всё нормально. — Джейн была немного напугана моими странными телодвижениями. — Она подвинулась, освобождая больше места на ступеньках для меня.

— Почему ты винишь себя? — произнёс я неровным тоном. Голос дрожал, всё тело горело в агонии, когда я ощущал приятный запах её кожи. Я ели сдерживал себя, чтобы не кинуться на неё. Мне хотелось навеки заточить её в своих объятиях. Я не мог позволить другим быть рядом с ней, единолично мечтая владеть ею. Я был одержим этой мыслью, которая наглухо закрывало все остальные разумные размышления.

— Я виновата в том, что Ник такой, — с сожалением в голосе произнесла она.

— Но почему? — Она повернулась ко мне. Уголки её губ растянулись. — Тебя боится вся школа. — Джейн резко сменила тему разговора. — Мне стало неловко. — Они все только и делают, что говорят о том какой ты странный. — Я опустил голову, вспоминая все глупости, которые успел сотворить в стенах школы. — Спасибо, — неожиданно сказала она.

— За что? — удивился я.

— Они теперь меньше внимание уделяют Стену и мне. — Я хотел улыбнуться от её слов, но не смог. Моё лицо как обычно оставалось каменным. — Это о тебе каждую минуту говорит Стен. — Услышав это имя, я припомнил парнишку, который вёл себя неадекватно при нашей встрече.

— Да? И что он говорит?

— Что-то вроде того, какой ты бесценный экземпляр. Что он не может тебя потерять. Что ты единственный, кто в состоянии спасти от закрытия редакцию. Что ты самый лучший… — Я, молча, наблюдал за тем, как она говорит. Её слова плавно перетекали в завораживающую музыку для моего слуха. Всё, что я мог в те минуты видеть — это только её губы, всё, что мог ощущать — это аромат её волос, кожи. Я слышал, как бьётся сердце в её груди. Я был на гране фантазий, застывших между реальностью и сном, пока сидел там. — Ты что делаешь? — испуганно спросила она, приводя меня в чувство и спуская на землю. Я резко одёрнул руку, так как понял, что нечаянно, забывшись в своих мечтах, прикоснулся к её волосам. Я не сообразил, что сказать, поэтому мне оставалось, как трусу покинуть её как можно скорее.

— Прости. — Я резко метнулся к калитке и выбежал прочь, скрывшись за первым углом, уводящим меня в мою стихию — темноту.

Какой же глупец! — корил себя я. Мне представилась возможность узнать её, а я использовал этот шанс впустую.

Всю оставшуюся ночь я сидел в одиночестве в своей комнате и не мог переубедить себя не думать о ней. Безумием заражался мой рассудок всё сильнее и сильнее, подводя меня к краю неизбежности краха. Я не должен был приближаться к ней, чтобы не причинять боль, убеждал себя я. Но сил не было сопротивляться каждый раз, когда она попадалась мне на глаза, я словно становился одурманенным её чарами. Как хотелось стать сухим и чёрствым по отношению к ней. Я пытался, но на этот раз у меня не получалось сделать это.

Как хочется закрыть глаза и увидеть уводящие вдаль сны. Феерия красок, окутанных сотнями пестрящих картинок. Звонкая музыка, рвущаяся на части десятками нот. Миллионы образов, зовущие в таинственную страну грёз. Всё то, что может забвением насладить мою измученную голову. Но вместо всего этого, я не смыкал глаз. Я видел запекшуюся чужую кровь на своих руках. Я, как и прежде, чувствовал душащий запах смерти, которым была забита доверху тюрьма моей жизни. Я по сей день слышу, как падают слёзы каплей за каплей, заливая детские несбыточные надежды, которые никогда уже не смогут стать частью меня. Что я мог предложить ей? Ничего. Кроме боли, одиночества, страха, печали, тоски, уныния. Потому, как у самого ничего не было, кроме пустого мёртвого сердца и бездушного тела.

Глава 8 Беспомощность

Следующие три дня я старался избегать Джейн, и мне это хорошо удавалось до того момента, пока я не столкнулся с ней в школьном коридоре. Я не мог смотреть ей в глаза, так как был напуган тем, что она подумала обо мне в тот вечер.

— Надеюсь, ты меня не избегаешь? — спросила она, дождавшись меня у моего шкафчика. Я немного растерялся от того, что она ударила в самую точку. Но я быстро взял себя в руки.

— Нет. — Я сделал удивлённое лицо, чтобы придать моему ответу больше убедительности.

— Просто тебе не было в школе два дня. Вот я и подумала.

— У меня были дела.

— Вот и отлично, — выдохнула она. — А я уж было подумала, что напугала тебя тем вечером.

— Нет. Глупости. О чём ты? — Я не понимал себя. Стоя там как малолетний преступник, я пытался найти повод, чтобы оправдаться перед девочкой, которая младше меня на много десятков лет.

— Ты к Стену не зайдёшь? — спросила она, доставая из своего рюкзака ручку. — Вот. — Она протянула мне её в руки. Я взял, хотя не понял зачем. — Напиши свой номер. — Уточнила она, заметив, что я замешкался. — Стен все уши мне прожужжал о тебе. Я хочу его обрадовать.

— Чем обрадовать?

— Ну, ты ведь будешь с ним работать? Ведь так?

Я не помнил, чтобы упоминал о таком, но в следующие пятнадцать минут я уже стоял в кабинете редакции напротив своего нового рабочего места.

— Я не могу поверить! — Стен продолжал восторгаться и бегать вокруг меня, пытаясь создать комфорт на столе с компьютером, который он мне выделил.

— Может, перестанешь уже мельтешить. — Я сурово на него посмотрел, расстроившись тем фактом, что не понял, как оказался рядом с ним.

Таким образом, совершенно неожиданно и внепланово я начал свою деятельность в школьной редакции. Вооружившись фотоаппаратом и запасной картой памяти, я бродил по школьным коридорам за своим новым начальником. Стен хотел сегодня взять интервью у директора. Он планировал затронуть тему о проблеме дискриминации в нашем обществе. Я был его сопровождающим, так как должен был понаблюдать за работой Стен и заодно сделать несколько фотоснимков с директором школы. Мы ожидали встречи с ним, сидя в приёмной.

— Может, перестанешь мне всё время названивать! — буркнул Стен и положил трубку в очередной раз. После он обернулся ко мне и произнёс. — Эти надоедливые родители, — на его лице появилось смущение. — Тебе ведь твои, наверное, тоже надоели? — предположил он.

— Их нет, — коротко ответил я.

— В смысле в городе нет? Они уехали? Оставили? — уточнил он, осматривая меня как научный экземпляр из городского музея.

— Они умерли.

— Что?! Как умерли? Умерли?

— Что в слове умерли тебе непонятно? — разозлился я его навязчивостью.

— О, прости. — Стен резко изменился в лице. — Я, правда, не хотел ворошить твои воспоминания. Мне жаль, — пытался выкрутиться он из сложившейся ситуации, которую сам же создал своими неуместными вопросами.

— Нет проблем, — успокоил его я. Стен задумался. Его лицо стало невероятно серьёзным и отрешённым.

— Тогда кто купил вам дом? — Я услышал то, что не желал обсуждать с посторонними. Заметив моё недружелюбие на лице, он быстро сменил тему разговора. — Смотри, видишь вон те награды на стене почёта? — Стен показал в сторону. Я ничего не говорил, продолжая молчать. — Так вот, одну из них выиграл мой брат. Вон ту, что за соревнование по плаванию.

— У тебя есть брат? — поинтересовался я.

— Да. Он учился здесь. Сейчас живёт в Германии. — Лицо Стена сменилось с весёлого на грустное выражение.

— И почему ты так расстроился? — ради приличия спросил я. Стен собрался с мыслями. Он ещё раз посмотрел в сторону стены славы.

— Мне никогда не сравниться с ним. — Он глубоко вздохнул. — Он был выдающимся спортсменом и лучшим учеником. Всё успевал.

— Но ты ведь тоже занимаешься… — я немного затормозил, пытаясь определить возможность существования чего-нибудь полезного в том, чем он занимался, — любимым делом, — наконец-то закончил предложение я.

23
{"b":"185250","o":1}