И Умара ответил ему:
― О Малик, не отговаривайся своим страхом перед царем и его сыном Маликом и не говори, что ты отдаешь свою дочь против воли. Давай сделаем вот как: завтра, когда мы будем у царя, я встану и посватаю твою дочь, а ты проси какой хочешь выкуп и дай свое согласие. А я сам улажу дело и с Антарой, и с царем, и со всяким, кто выступит против меня. Я дам тебе выкуп в тысячу верблюдиц с черными глазами и рыжей шерстью, которых пригонят к тебе без промедления, тысячу овец и баранов, двадцать арабских коней, сто одеяний и сто рабов и сто рабынь и устрою пир, на который соберется все становище.
И Малик и Амр согласились на предложение Умары и стали его всячески восхвалять. И когда они ушли, Умара отправился к своему брату и рассказал ему о своем сговоре с Маликом, и брат обещал ему свою помощь.
А на следующий день, когда царь сидел у себя в шатре и принимал приветствия, явились арабы из рода Бену Зияд и сели с важным видом слева от царя, а затем появились Бену Кирад во главе с Антарой ибн Шаддадом, и царь первым приветствовал его, сказав:
― Добро пожаловать, о родич.
И каждый уселся на том месте, которое ему пристало, и царь начал беседовать с Антарой, а тот отвечал ему. Тут Умара решил сделать то, что он задумал, и, обратившись к Малику, сказал ему:
― О господин мой, не узнал ли ты, что мой род низок?
И Малик ответил ему:
― Нет, сынок, вы знатные господа и храбрые фарисы.
Тогда Умара спросил:
― А почему же ты, отец мой, не посчитался с моим правом на то, — что обещал мне, ведь ты знаешь, что я хочу стать твоим зятем? Но что было, то прошло, а сегодня я в присутствии славного и великодушного царя, которому ведомы все тайны, прошу у тебя твою дочь. Требуй от меня любого выкупа, а эти благородные арабы пусть будут нашими свидетелями.
И Антара видел и слышал все это. Он был умен и сразу догадался, что его дядя хочет отдать Аблу за Умару. Тогда он сказал Умаре, так как стыдился заговорить со своим дядей:
― О Ибн Зияд, зачем ты просишь у человека то, что ему не принадлежит.
А Умара, который отличался глупостью, ответил Антаре:
― Молчи, скверный раб, знай свое место, я не стану тратить зря слова на разговоры с тобой.
Тогда Антара, забыв свою стыдливость и задыхаясь от гнева, встал и сказал:
― Горе тебе, Умара, ты сам не знаешь, что говоришь! Кто дал тебе право распоряжаться Аблой и как ты смеешь произносить ее имя? Ведь твои руки так коротки, что не достают до твоего зада. Знай, Абла принадлежит тому, кто освободил ее из вражеских когтей, когда ты удрал с перепугу. Это было в тот день, когда брат не обращал внимания на брата, а сын забыл свою мать и своего отца!
Тут встал Амр и воскликнул:
― О Антара, если бы этот царь убил меня и все присутствующие здесь воины разрубили бы меня своими мечами, я все равно не отдал бы тебе Аблу, чтобы не опозориться среди арабов. О нас будут говорить: «Бену Кирад, которых причисляют к родовитым арабам, отдали замуж свою девушку, драгоценную жемчужину, за ничтожного и безродного раба». Клянусь Аллат и Уззой, это неслыханное дело!
Тогда Рабиа, известный упрямством, обратившись к нему, сказал:
― А кто заставляет тебя отдавать ее замуж за одного из рабов, отдавай ее за благородного воина, которого ты изберешь.
Тут стали говорить Шас и все враги и завистники Антары и обнаружили всю ненависть, которая была у них в сердце. И Антара увидел, что дело оборачивается против него, и почувствовал, что задыхается от горя и гнева. Он вскочил на коня, взял у Шейбуба свой меч аз-Зами, обнажил его и, размахивая им так, что смерть заблистала на его острие, воскликнул с налитыми кровью глазами:
― О знатные арабы Бену Абс, о вы, которые похваляются своей доблестью перед всеми, над кем восходит солнце! Вот я перед этим великим и справедливым царем говорю вам: я несколько раз просил своего отца, чтобы он дал мне свое имя и присоединил к родословной благородных арабов, и он не делал этого и не освобождал меня от оков рабства до тех пор, пока я не понадобился ему в час ужасной битвы, чтобы с помощью моего меча одержать победу над всеми врагами. А вот этот мой дядя сказал, когда хотел, чтобы я освободил его дочь: «О племянник, освободи ее, и она будет твоей женой и рабыней!» Он дал мне клятву в этом, и я взял с него клятву и освободил и ее и других женщин и девушек от беды, изгнав всадников Бену Тай с ваших земель. Своим мечом аз-Зами я стер с лица земли всех доблестных вражеских всадников и совершил подвиги, которые не по силам самым храбрым воинам. Я не дал вашему имуществу погибнуть и бросился навстречу острым мечам и длинным копьям в ожидании торжественного дня. Как же может он, после того как я совершил такие подвиги, говорить: «Я не отдам свою дочь за раба»?! А теперь, когда он видит, как я покорен и вежлив в обращении с царем и со всеми, он снова противится мне и хочет покуситься на мою честь. Почему Умара не освободил Аблу и ее отца и брата от гибели? Почему он убежал от них в тот день? Тогда никто не обращал на него внимания, и он не боялся, что на него падет позор, а теперь он кичится и хочет попрать всякую справедливость. Я требую, чтобы вы рассудили нас по справедливости и по совести. Знайте же, я не стерплю обиды и не струшу. Я добьюсь того, что принадлежит мне по праву. Мои руки не коротки, и я буду разить копьем и мечом, но не откажусь от того, к чему стремлюсь, и не успокоюсь, пока не добьюсь цели. Я лучше стану добычей ястребов и орлов, но оскорблений и унижений терпеть не буду.
Потом Антара обратился к царю и сказал:
― О справедливый царь, которого почитают все племена, не порицай меня за мои поступки, ведь ты лучше нас знаешь все наши дела, и тебе ведомо, что этот Умара упорно соперничает со мной, желая получить Аблу и причинить мне горе, в то время как я не сделал ему ничего дурного. Прикажи ему выступить против меня, и пусть невеста достанется тому, кто победит. Я выйду против него безоружным, а он пусть выбирает любое оружие и снаряжение. И если я одержу победу, пусть мой дядя требует от меня любого выкупа, и я дам ему скота и другого добра сколько он захочет. И пусть дядя не отговаривается богатством Умары, ведь его богатство — только то, чем он владеет, а мне принадлежат все богатства арабов, и я прекращаю свои набеги только для того, чтобы отдохнуть. А если мой дядя не согласится на это, то я перекочую к «Священному дому» и стану поклоняться тамошним богам и идолам и стану вашим врагом навеки и буду сражаться против вас до тех пор, пока не сотру с лица земли всех своих врагов. Я много раз оказывал вам благодеяния, но эти люди не ценят добрых дел. А когда я молча сносил их несправедливость и грубость, они говорили, что я трус. Так вот сегодня я хочу показать им, кто достоин уважения, а кто — презрения. Теперь мне не надо от вас ничего — ни родословной, ни отца, ни дяди; отныне моими товарищами будут только меч и копье.
Потом Антара произнес стихи, в которых упрекал Бену Кирад в неблагодарности и отрекался от них.
А когда он кончил, Шаддад обратился к Малику и сказал ему:
― О брат, ты хочешь посеять раздор в нашем племени! Вставай и объяви о том, что ты отдаешь свою дочь за моего сына Антару, не то я перекочую вместе с ним в широкую степь и стану вашим врагом!
И то же самое говорил Захма аль-Джавад, а Малик, сын царя, весь покраснел от гнева и сказал отцу Аблы:
― Зачем же вы дали ему свое имя? Когда вас постигла беда, ты говорил Антаре: «Спаси нас, о племянник!» И он спас твою дочь и передал ее тебе! Как же ты можешь теперь отказываться от своих слов, ведь такой знатный человек должен быть верен своему слову! Клянусь тем, кто создал день и ночь, Абла будет принадлежать Антаре назло тебе!
И вслед за Маликом другие друзья Антары тоже порицали отца Аблы.
Тогда Малик ибн Кирад в гневе и смущении произнес:
― Я отдам ее тому, кому обещал ее сначала! Я не послушаю вас и не отдам ее Антаре!
Но царь сказал:
― Это — плохой довод, я его не принимаю. Не обижай этого доблестного всадника, который защитил племя, и не допусти, чтобы мы лишились этого чернокожего фариса, в котором всегда горит огонь храбрости, являя пример для всех воинов! А если ты боишься Умару и Рабиа, то я тотчас попрошу их подарить мне эту девушку и бросить это дело, которое может навлечь опасность на всех нас.
