— А узнаешь ты его?

— Я узнаю его даже ночью!

Услыхав такие слова мужа, мать Бадыноко приказала вывести из подземелья сына, вывести вместе с конем, орлами и собаками. Старик и старуха исполнили ее приказ.

— Узнаешь ты его? — спросила мать.

— Узнаю, — сказал старый Бадын.

— Это сын твой, — молвила мать и открыла мужу тайну.

Выслушал ее Бадын, обнял Бадыноко, а мать сказала:

— Вот для такого дня я и воспитала его. Исполнилось мое желание.

С этого дня узнали нарты о славном Бадыноко, грозе чинтов.

Сыну Сатаней по душе была отвага Бадыноко, сила Бадыноко. Сосруко твердо решил сделать Бадыноко своим другом-сподвижником на всю жизнь. Послал он к Бадыноко вестника:

— Приезжай ко мне в гости: я хочу, чтобы мы стали друзьями.

— Хорошо, — сказал Бадыноко и назначил срок своего приезда: ему тоже был по душе Сосруко.

Пришел срок, и Бадыноко отправился к Сосруко. Но перед выездом он сказал своему коню:

— Как приедем к Сосруко, вырывай все, к чему тебя ни привяжут джигиты. Привяжу я — притворись, что не можешь вырвать.

Вот прибыл Бадыноко к Сосруко. Нартские джигиты — гости Сосруко — встретили Бадыноко с почетом, помогли ему спешиться и, взяв у него коня и плеть, повели витязя к кунацкой.

Джигиты повесили плеть на гвоздь, но она сорвала гвоздь. Положили ее на сундук — она проломила сундук. Видя, что джигиты бессильны, Бадыноко отнял у них плеть и повесил ее на рукоять своего меча, висевшего у него на поясе. Сняв меч с пояса, он вручил плеть нартским джигитам. Но меч был тяжел, джигиты не в силах были удержать его, они упали. Тогда Бадыноко снова взял меч, повесил его на пояс и сказал:

— Да обрушишь ты свой удар на голову чинта!

Сказав так, он вступил в кунацкую при оружии. Началось санопитие. Пир был в разгаре, когда вошел к пирующим джигит и обратился к Бадыноко:

— Мы не можем управиться с твоим конем. Он вырывает все, к чему его ни привязываешь. Вот сейчас он несется по двору с коновязью, вырванной из земли и привязанной к его поводу, несется и калечит моло дых нартов.

Бадыноко вышел из кунацкой, а за ним — все пирующие. Гнедой конь скакал по двору с огромной коновязью, вырванной из земли.

— Чтоб тебя псы съели, чего буянишь? — крикнул Бадыноко, поймав коня. Он дернул гнедого за повод и заставил коня подняться на дыбы. Потом он вынул стрелу из колчана, вбил ее в землю и привязал к ней коня.

— Посмотрю, как ты вырвешь ее, — сказал Бадыноко и пошел к кунацкой. Гнедой, как уговорился с ним хозяин, сделал вид, что хочет вырвать стрелу из земли, но не может.

Пир в кунацкой продолжался. Сосруко, желая испытать Бадыноко, вручил ему рог светлого сано и сказал:

— Осуши этот рог — знак моего уважения — и спляши так, как я пляшу.

— Сосруко, ты хочешь сыграть со мной злую шутку. Гостя вином потчуют, а не испытывают. Если же ты хочешь испытать меня, то прикажи, чтобы при везли девять возов терновника, — ответил Бадыноко.

Привезли девять возов терновника, высыпали колючки посреди двора, вырос холм. Бадыноко надел свои прозрачные ноговицы и стал плясать на колючем холме. Он растоптал девять возов терновника, обратил колючки в пыль и развеял ее ветром своего дыхания.

Войдя в кунацкую, он стал плясать, как плясал Сосруко, на маленьком треногом столе, уставленном напитками и яствами, стал плясать по краям чаши с приправой и ни капли не пролил. Он соскочил с треногого столика и пробил земляной пол, уйдя по колена в землю. А когда он вырвался из земли, то из-под его черкески поднялся такой ветер, что нарты свалились со своих скамей и опрокинулся огромный котел с наваром из бычьего мяса. Горячий навар обварил ноги нартов, стоявших у котла.

Так Бадыноко превзошел Сосруко и в силе и в ловкости. Но Сосруко не гонялся за чужой славой: он сдружился с Бадыноко на всю жизнь.