— Ты правильно понял, Уэс, — кивнул Алкот, — мы избавляемся от нее. Не знаю, украла ли она что-нибудь или нет — мне наплевать. Единственное, что знаю наверняка — это то, что ей нужно уйти. Эти отели не станут дожидаться, пока отыщется загадочный вор или пока молодая леди решит уйти сама. Единственный способ заставить людей думать, что в отели можно безбоязненно совать свою голову — провести кардинальную чистку и назначить новою босса

Карриер вновь посмотрел на Лору, взглядом моля защищаться, но она сидела, словно замороженная, едва дыша, устремив взгляд на маленький рот Алкота.

— Втроем мы вложили в это предприятие двадцать семь миллионов баксов, Уэс; и ты полагаешь, что мы будем сидеть сложа руки, пока Лора старается ублажить людей и заставить их платить деньги за проживание там, где они опасаются жить? Ты сам отлично знаешь. Поэтому я созвал это заседание и теперь вношу предложение о снятии Лоры Фэрчайлд с поста президента «Оул корпорейшн».

Они не могут этого сделать.

— Я услышу второй голос в поддержку этого предложения?

Это моя компания. Они не могут отнять ее у меня.

— Есть второй, — твердо проговорил второй инвестор, сидевший справа от нее.

Я не позволю, чтобы меня обобрали вновь — по крайней мере, не сдамся без борьбы.

— Все, кто поддерживают…

— В соответствии с правилами мы должны обсудить вопрос перед его голосованием!

Голос Лоры прозвучал резко, как удар бича. Она отодвинула назад свой стул и встала:

— Если никто больше не желает сказать, то скажу я. Она посмотрела сверху вниз на Алкота и двух сидящих по обе стороны от него инвесторов.

— Вот уже два года, как ваши миллионы вложены в это предприятие, и вы были абсолютно удовлетворены до тех пор, пока стоимость ваших капиталов неуклонно возрастала и вы регулярно и своевременно получали проценты Вам было совершенно наплевать на все остальное Я могла устроить здесь бордель, игорный дом или центр по распространению героина. Что вам было за дело; вы даже ни разу не приехали взглянуть. Кроме того, вас совершенно не интересовало, кто я такая: с первого дня нашей встречи вы не удосужились поинтересоваться и навести обо мне справки. Единственное, что вас интересовало, когда Уэс познакомил нас — это рентабельность «Бикон-Хилла» в Чикаго; вы изучили все бухгалтерские отчеты.

— Мы напрасно теряем время, — сказал инвестор, сидевший по правую руку от Алкота.

— Это мое время, — яростно заявила Лора. Но тут она остановилась. Не распаляйся. Не кричи на них. Они назовут тебя истеричкой. И, свободно сцепив руки перед собой, продолжила: — Я весьма высоко оценила бы вашу любезность, если бы вы выслушали меня. Это серьезная проблема, а я прошу лишь нескольких минут вашего внимания.

Инвестор по левую руку Алкота пристально посмотрел на Лору:

— Вполне справедливо. Продолжай. С этого момента Лора обращалась непосредственно к нему:

— Когда мне было пятнадцать лет, меня задержали, когда я выходила из дома, где я только что совершила кражу. Меня осудили на год условно и отпустили. С того дня я ни разу ничего не украла, не совершила никакого другого преступления. Я закончила школу, колледж, я честно заработала все, что имею сейчас. У каждого из нас в прошлом есть нечто такое, что мы хотели бы позабыть. Тим, у тебя в прошлом развод, а твоя вторая жена покончила жизнь самоубийством…

— Черт побери! Да кто ты такая, что…

— Это всем известно, — мягко сказал Карриер, стараясь не улыбаться. — Садись и слушай, Тим; говорит Лора.

Лора с благодарностью взглянула на него, затем продолжила, словно ее никто не прерывал:

— Это, прямо скажем, далеко не та репутация, которую можно было предложить женщине, возможно помышляющей выйти за тебя замуж. Но полагаю, ты сказал бы ей, что не следует судить по прошлому или наказывать за действия, которые совершили те, на ком ты был женат или кто работает на твою компанию.

Ее голос звучал низко и ровно. В комнате было тихо. Она посмотрела на трех инвесторов.

— Скажите, спустя десять лет станете ли вы наказывать своих юнцов за то, что они пробовали курить марихуану, или пили слишком много пива, или воровали вещи с прилавков магазинов? Или вы все же будете судить их как взрослых, которыми они к тому времени непременно станут? Все, что я прошу вас сделать сейчас — это судить обо мне так же, как тогда, когда вы доверяли мне свои деньги; судить потому, что являю собой сейчас. Вы были удовлетворены, позволив мне зарабатывать для вас деньги; вы ни разу их не теряли и, более того, не имели оснований полагать, что такое может произойти. Не думаю, что вам грозит потерять ваши деньги и на этот раз. Я способна управлять этими отелями лучше любого менеджера, которого вы намерены взять вместо меня…

— О Господи, — хмыкнул Алкот, — менеджеры «Хилтона», или «Марриотта», или «Кока-колы», запросто смогут управлять этой корпорацией; это бизнес, понимаешь, или ты забыла об этом, распуская нюни насчет молокососов?

— Не забыла; другой директор может управлять «Оул корпорейшн», но отели «Бикон-Хилл» уже никогда не будут прежними. Вы не имеете ни малейшего представления о том, что я сделала, чтобы они не были похожи ни на один из шикарных отелей в мире; никто этого не знает, потому что я не рекламировала свои новшества. Менеджер от «Кока-колы» не будет иметь отношений, которые я наладила с нашими гостями за последние годы; он понятия не имеет о письмах, которые я пишу им до приезда в гостиницу и после, когда они уедут, или как я готовлю свой персонал оказывать услуги, которых не предоставляют ни в одном другом отеле. Это-то и делает мои отели непохожими на другие! Это не просто куча безликих зданий: это отели Лоры Фэрчайлд, и никто иной не сможет взять на себя управление ими; они станут совершенно другими через неделю.

— Именно другими мы и хотим их видеть, — сказал инвестор по правую руку от Алкота. — Почему, черт возьми, ты хочешь, чтобы они были прежними, когда все кругом видят в них охотничьи угодья для воров?

— А вы полагаете, что люди станут думать иначе, если вы назначите нового управляющего? — спроила Лора. — Что изменится? Только лицо, стоящее наверху. Убедит ли их этот шаг в том, что по коридорам не шастают воры? Я скажу, в чем вы убедите их: исключительно в том, что вы не доверяете руководству отелей, которыми они наслаждались и которые неоднократно рекомендовали своим друзьям. Вы убедите их в том, что они были не правы всякий раз, когда хорошо отзывались об отелях «Бикон-Хилл», и в этом случае они будут иметь все основания опасаться возвращения туда. Но даже если они вернутся, то уже не найдут в них того, что отложилось у них в памяти. В результате дела пойдут гораздо хуже, чем сейчас. Если же я останусь на своем посту, и мы — все мы вместе — будем убеждать наших гостей, что, несмотря на серьезные проблемы, вставшие перед отелями «Бикон-Хилл» — а скажите-ка мне, какая из компаний или организаций не имела серьезных проблем в тот или иной период своего существования — отели по-прежнему прочны и отлично управляемы, как они всегда полагали, их мнение о наших отелях останется превосходным.

Лора глубоко вздохнула.

— Я не собираюсь спокойно оставлять свой пост и уходить из этой компании. Мы делаем шаг назад — ужасный шаг назад, знаю, но поправимый. При условии, что мы будем работать вместе на поддержание репутации «Бикон-Хилл» на том же уровне, на котором она была с самого начала. Наши гости хотят доверять мне. Если мы создадим для этого возможности, они будут мне доверять, как прежде. Все отлично понимают, что необходимо гораздо большее, чем единственная неприятность, чтобы свалить прочную компанию, особенно в случае, когда проблема решается и будет решена. Даю вам слово.

Она посмотрела на каждого из них: состоятельные, обладающие властью люди, которые желали быть уверенными в том, что ставят на победителя.

— Черт возьми, вы поверили мне однажды; за несколько лет мы создали мощную группу отелей! Даю вам слово сделать все, что в моих силах, чтобы…